Коллектив авторов - Махабхарата. Рамаяна

И рушились наземь, как падает с неба обитель,

Коль скоро заслугу свою исчерпал небожитель.

С неистовым топотом демоны все, без различья,

Метались, утратив богатство и духа величье,

Крича: «Это Агни пришел в обезьяньем обличье!»

И женщин бездетных и грудью младенцев кормящих

Ужасная сила гнала из покоев горящих.

И простоволосые девы, сверкая телами,

Бросались в проемы, как молний мгновенное пламя.

Расплавленное серебро и другие металлы

Текли, унося жемчуга, изумруды, кораллы.

Соломой и деревом разве насытится пламя?

Несыт был храбрец Хануман боевыми делами,

И землю насытить не мог он убитых телами.

Был Раваны город сожжен обезьяной премудрой,

Как демон Трипура сожжен был карающим Рудрой.

И достигал небес огонь пожарный.

И демонов телами, светозарный,

Питался этот пламень безугарный,

Как маслом жертвенным - огонь алтарный.

Как сотни солнц, пылавший град столичный

Услышал гром и грохот необычный,

Как будто Брахма создал мир двоичный

Из скорлупы расколотой яичной.

Багряными вихрами пламень властный

Напоминал цветы киншуки красной.

Как лотосы голубизны атласной

Клубами плавал в небе дым ужасный.

- «Под видом обезьяны злоприродной,

Кто к нам сошел - Анила благородный,

Варуна - божество стихии водной,

Бог смерти - Яма, Арка светородный?

Великий Индра, грома повелитель,

Четвероликий Брахма, прародитель,

Иль Агни - наш свирепый погубитель,

Семиязыкий пламени властитель?»

- «То - Вишну, с беспредельностью слиянный,

Немыслимым величьем осиянный,

Прикрывшийся обличьем обезьяны,

Чтоб уничтожить род наш окаянный!»

На гребне кровли, меж горящих башен,

Уселся Хануман, как лев, бесстрашен.

Его пылавший хвост был не погашен -

И словно огненным венком украшен.

Столица сгорела дотла, и вожак обезьяний

Охваченный пламенем хвост погасил в океане.

Упершись ногами в исполинскую гору Аришта, Хануман издал ужасающий рев, потрясший Ланку, и, оттолкнувшись, взлетел в небо. Не выдержав силы толчка, гора со своими утесами, лесами, водопадами погрузилась в земные недра.

Проделав обратный путь над океаном, Хануман опускается на вершину Махендры, где обезьяны и медведи ждут его возвращения.

Не мешкая, отправляется сподвижник Рамы в Кишкиндху. Он подробно рассказывает Раме о поисках Ситы и встрече с ней в ашоковой роще. Хануман вручает царевичу драгоценный камень, переданный ему дочерью Джанаки, нетерпеливо ожидающей своего освободителя.

Рама, Лакшмана и Сугрива решают выступить походом на Ланку. Сын Дашаратхи расспрашивает Ханумана о крепости Ланки. Хануман повествует о великолепии столицы ракшасов.

Утром следующего дня великие рати трогаются в путь. Дрожит земля. Облака клубящейся пыли вздымаются к небу и скрывают солнечный свет, мешая следить за походом обширного воинства. От мощных голосов обезьян и медведей срываются камни с гор, неслыханный рев пугает зверей, птиц, жителей леса... Наконец перед божественным Рамой и его друзьями открывается блистающий простор Океана. Тьмы обезьян и медведей заполняют лесистое прибрежье и скалы у самой воды, подобно саранче.

На Ланке узнают о прибытии войска Рамы.

Добродетельный Вибхишана, младший брат Раваны, остерегает предводителя ракшасов: «Еще не поздно, брат мой. Верни жену царевичу Кошалы, вымоли у него прощение. Иначе гибель грозит и тебе, и всему нашему роду. Сила Рамы необорна, а месть - ужасна!»

Равана не внемлет разумным речам брата. Он решает начать войну с доблестным Рамой и созывает во дворец всех ракшасов. Он говорит им, что страсть к царевне Видехи опалила его сердце, что он бессилен перед своей любовью. Сита непокорна, она попросила год сроку, ибо ждет мужа. Но он никогда не возвратит Раме дивнобедрую супругу, и ныне он спрашивает у всех совета, как защитить Ланку и повергнуть в прах сына Каушальи и сына Сумитры и их войско.

Состязаясь в безумии с Раваной, полководцы десятиглавого царя клянутся расправиться с божественным витязем.

Лишь Кумбхакарна, другой младший брат грозного Раваны, владетель великой силы (сами боги пребывают в страхе перед этой силой и наслали на него глубокий сон, от которого пробуждается он только на один день каждые шесть лет, чтобы утолить голод), лишь Кумбхакарна сетует на неразумие, весправедливость деяния брата, но все же он обещает ему поддержку и клянется убить Раму и истребить его войско.

Ракшас Махапаршва спрашивает яростного царя, отчего тот не возьмет прелестную дочь Джанаки силой. Равана отвечает, что не может этого сделать.

(Некогда он взял силой небесную красавицу Панджикастхалу. Пылая обидой, она удалилась в чертоги Прародителя. Разгневанный Владыка проклял его, сказав: «Отныне, если ты возьмешь женщину силой, голова твоя разорвется на тысячу частей!»)

Вибхишана вновь остерегает совет ракшасов и самого царя от войны с сыновьями Дашаратхи. Его не слушают. Тогда, не в силах одолеть безумия Раваны, оскорбленный Вибхишана с четырьмя верными спутниками в единый миг перелетает Океан и является под покровительство Рамы. Обезьяны сомневаются в намерениях Вибхишаны, но мудрый Хануман советует Раме не пренебрегать таким союзником. Рама нарекает брата Раваны будущим правителем Ланки.

Предводители воинства Рамы в недоумении: как переправиться через Океан и достичь Ланки. Сугрива и Хануман обращаются за советом к Вибхишане. «Ведь Сагара, Океан, - дальний свойственник божественного мужа. Да обратится Рама к нему за помощью!» - отвечает Вибхпшана.

Три дня и три ночи Рама воздает почести Сагаре, на четвертое утро великий Владыка вод, окруженный своими женами-реками, является сыну Дашаратхи. Он говорит: «Среди твоего войска есть искусная обезьяна по имени Нала, это сын божественного зодчего Вишвакармапа. Пусть Нала построит мост, а воды мои его поддержат». К исходу пятого дня мост в сто йоджан длиною построен. Воинство Рамы переправляется через Океан и располагается в лесах Ланки.

Равана посылает советников Шуку и Сарану в стан Рамы. Возвратившись, они рассказывают царю о силе воинства обезьян. Равана и советники поднимаются на кровлю дворца.

Разгневанный Равана видел полки и дружины.

Несметная рать облепила холмы и долины.

И Сарану он вопросил, возмущеньем пылая,

Узнать имена вожаков обезьяньих желая:

«Каких полководцев поставил Сугрива над войском,

Что с нами сразиться спешит в нетерпенье геройском?

Кто больше других на Сугриву имеет влиянья,

И сколь многочисленна грозная рать обезьянья?»

И Сарана молвил: «Среди обитателей пущи

Нет воина, равного той обезьяне ревущей,

Что Ланку с лесами, горами неистовым рыком

Теперь сотрясает в своем исступленье великом.

Вокруг обезьяны невиданной мощи и стати

Стеснились кольцом предводители вражеской рати.

Ты зришь, государь, полководца отважного Нилу,

Которому вверил Сугрива несметную силу.

А этот храбрец обезьяний, что смотрит на крепость

И, грозно зевая, свою изъявляет свирепость?

То - Ангада, с шерстью желтее цветочных тычинок,

Тебя, государь, выкликающий на поединок.

Он, тяжко ступая, несет исполинское тело

И в ярости хлещет хвостом по земле то и дело.

Как лотоса нити, смельчак этот желтого цвета

И стуком хвоста сотрясает все стороны света.

Сугривы племянник, он будет на царство помазан;

Он с праведным Рамой, как Индра с Варуною, связан.

Сын Ветра нашел благославного Рамы супругу,

И в этом разумного Ангады видят заслугу.

За ними стоит исполинского роста воитель

С дружиной своей, небывалого моста строитель

По имени Нала, что дар унаследовал отчий:

Родитель его - Вишвакарман, божественный зодчий.

Серебряношерстый, со скалящей зубы, рычащей

Дружиной бойцов, уроженцев сандаловой чащи,

Как тигры, свирепых, в одеждах шафранного цвета, -

Храбрец обезьяний, всемирно прославленный, Швета,

Что Ланку твою сокрушить похваляется громко,