Коллектив авторов - Сравнительное богословие. Книга 6

36

Взгляд западника на «восточный вопрос».

Опять-таки можно повторить тезис о том, что «мировой закулисе» было из чего выбирать при формулировке канонов Нового Завета, в которых большое место уделяется описанию «жизни» якобы Христа.

Будда Гаутама не был брахманом, чьё происхождение в Индии давало возможность учить других, не стал «святым» аскетом, которые агитировали личным примером. Гаутама не считал себя мудрецом, который позаимствовал знания у богов, ибо он «постиг истины самостоятельно» (правда на базе учения брахманов). Гаутама не спустился на Землю в виде аватары (воплощения одного из богов индуизма), а родился в знатной семье кштариев. Он считался просто «Просветлённым» человеком — какого состояния искренне желал другим и способствовал этому своими проповедями.

Однако, как и в случае с Христом, Будду возвеличили после его смерти до уровня бога всех буддистов, посадили его огромное изваяние в храмы, догматизировав его культурное наследие и приписав к последнему исторические дополнения разных людей.

После того, как брахманизм впал в религиозный, политический и социальный кризис.

И не только, поскольку существует ещё светский вариант восточных психотехник, который называется саентологическая церковь. Но об этом позже.

Как религиозного, так и светского.

Возможность обретения религиозного знания и опыта религиозных психотехник в буддизме декларативно обеспечивается вне зависимости от происхождения. Иными словами индийский внутренний расизм буддизмом был декларативно преодолён, но в самой Индии это не прижилось: «низы» не приняли буддизм, а «верхи» сумели вернуть индуизм в его классическом виде (после размежевания с буддизмом) к признанию пожизненных «прав» на сословные привилегии.

Далеко не все направления буддизма признают существование души у человека. Так, существует «Теория несуществования души», в которой преемственность ду— при перевоплощениях заменена на «непрерывный поток сознания», который передаётся от одной жизни к другой. Мы рассмотрим тематику буддийской «философии» позднее.

Для такой религиозной преемственности нашлось подходящее «теоретическое» обоснование. В сутре «Лао-цзы обращает варваров» рассказывается, что основоположник даосизма, отправившись «на Запад», достиг Индии и несмотря на преклонный для деторождения возраст, оплодотворил спящую мать Будды.

Основы конфуцианства были заложены в VI в. до н. э. Конфуцием. Выражая интересы наследственной аристократии, конфуцианство объявляло власть правителя (государя) «священной, дарованной небом», а разделение людей на высших и низших («благородных мужей» и «мелких людишек») — всеобщим законом справедливости.

Даосизм — китайская религия и одна из основных религиозно-философских школ. Возник в середине I-го тыс. до н. э. на основе верований шаманского характера. Цель адептов даосизма — достичь единства с первоосновой мира — дао и посредством алхимии и психофизических упражнений обрести бессмертие. В отдельные периоды пользовался покровительством властей.

Буддизм, как часто считается — не столько религия, сколько мировоззрение, философия и способ жизни.

Мы подробно рассматривали процесс канонизации Корана с психологической точки зрения в связи с проблемой понимания сказанного основателем-«пророком» окружающими и вредительством «заинтересованных» сил — в четвёртой книге курса. В случае с Гаутамой Буддой — история очень похожая. Напомним, что основа соответствия понимания сказанного основателем и его последователями — это соответствие нравственности и мировоззрения вторых первому. А ещё лучше, когда последователи благонравнее учителя-основатели: в этом случае они смогут преодолеть все неточности и ошибки, допущенные основателем и выйти на более высокий уровень понимания сути религиозной системы. Но, как можно увидеть из исторического опыта развития буддизма, благонравнее Будды Гаутамы из буддистов никого не нашлось до сих пор…

Но то же самое (расположили в порядке по длине текста глав) проделали и с текстами, записанными после смерти «пророка» Мухаммада, которые вошли в Коран — нарушив тем самым хронологию повествования. Значит опыт составления «канонических» текстов методом сборки глав «по длине» относится не только к Корану, и, возможно, что этот опыт существовал с глубокой древности и рассматривался как «самый удобный».

Подобную картину мы можем наблюдать на примере иудаизма — к Танаху иудеям дан в придание Талмуд (советы «все случаи жизни») — нечто подобное буддийским «канонам» Винная питаки, в первую очередь, а затем остальных питак.

Допуская в этом процессе «нестандартное» (неканоническое) проявление зла в отношении отставших от Жизни религиозных систем, их последователей, верхушек «власти» и «элит» — тем, что не поддерживает отставшие от Жизни религиозные системы и их кадровую базу. В то же время противостоящие таким религиозным системам «оппоненты», хоть и тоже действуют злом, но являются объективно более соответствующими заданной в Промысле Мире развития и поэтому многим кажется, что их конкретные злые действия поддерживает Бог. В действительности же имеет место в первую очередь война религиозных идей на уровне эгрегориального противостояния и в этом эгрегориальном противостоянии побеждает та религиозная система, эгрегор которой оказывается заметно выше в объективной духовной иерархии. Бог же предопределил алгоритмику образования этой духовной иерархии по нравственным критериям: чем благонравнее — тем выше в иерархии. Всё праведное поддерживается в общем эгрегориальном плане, а всё злонравное — не поддерживается и попадает в сферу попущения Божиего, как части общего Промысла. То же самое и в отношении конкретных людей: праведность поддерживается, а в злобные дела и мысли Бог не вмешивается, давая людям возможность самостоятельно разобраться в Промысле.

На бессознательных уровнях психики: ни один монах не считает себя трусом, они ставят себя на уровень особой «чистоты» перед мирянами, которые исполнены злых пороков и в лучшем случае молятся за мирян, обращаясь к возможностям своих эгрегоров — со всеми вытекающими из этого последствиями.

И эгрегориальную.

Бессознательные уровни психики оперируют с огромными объёмами информации, что в (в определении критерия «трусости») важнее, чем уровни сознания. Однако лучше, если есть взаимное соответствие меры понимания (уровень сознания) и результатов процесса обработки информации на бессознательных уровнях.

Проверка на объективную храбрость на бессознательных уровнях заключается в соответствие бессознательного желания индивида отдать свою жизнь (что означает не умереть преждевременно, а «посвятить свою жизнь») делу движения к Божией Справедливости (только не в «каноническом» смысле этого понятия) — его реальным жизненным устремлениям.

Противоположностью этого является «каноническая» и эгрегориальная имитация «храбрости» индивидов, принадлежащих той или иной религиозной системе. Она зачастую знаменуется отданием своей жизни церкви (монастырю, секте и пр. атрибутам религии) вплоть до самоликвидации (самоотречения) «на пользу системы». В этом случае эгрегор в определённой мере обеспечивает ощутимую поддержку психики объективно трусливого на бессознательных уровнях индивида с целью достижения в отношении его «судьбы» желаемого системой результата.

Различие (понимание либо хотя бы устойчивое интуитивное ощущение) между объективной бессознательной храбростью и её имитацией можно обрести в жизни лишь нравственно поднявшись над всеми существующими религиозными системами и их «канонами». Либо его можно увидеть по жизни индивида — но для этого индивид как правило должен прожить уже большую её часть, что чревато ошибками…