Иранская сказочная энциклопедия - Коллектив авторов

«Братья мои, я хочу соорудить себе жилище в новом месте, ибо новое место всегда приносит новое счастье, и, может быть, там наконец возрадуется мое сердце. Не могу я далее жить в скудости, а богатства неоткуда ждать».

Отвечали ему близкие:

«Выбрось эту мысль из головы: там хорошо, где нас нет! Стоит ли оставлять насиженное гнездо без крайней необходимости?! А живешь ты в бедности, ибо не слушаешь совета мудрых. Да будет тебе известно, опрометчивость никогда не приносит блага».

Однако сафда был неумолим. Он так уверовал в свою затею, что пренебрег разумными советами и, собрав жалкие пожитки, вместе с женой и детьми отправился на поиски новой реки. Труден и долог путь водных существ по суше, к тому же он полон непредвиденных опасностей. И сафда испытал это на себе. Шел он берегом, беззаботно распевая веселую песню. Малыши же его приплясывали в такт ей. Тем временем на поиски добычи выползла змея, та самая змея, детеныша коей сафда некогда извел. Увидав сафду, змея насторожилась и, потихоньку подкравшись, проглотила и его жену и ею детей. Сафда же едва унес ноги; он схоронился в мышиной норе, а с наступлением ночи, дрожа от страха, вернулся в прежнее жилище. Увидели его близкие, стали корить да совестить. Сафда же сидел, понурив голову, ибо нечего было ему сказать в свое оправдание.

То же самое может случиться и с тобой, Хатем. Будь благоразумен, брось свою опасную затею, ибо еще никому не удавалось достигнуть летающей бани.

— О достойнейший! — молвил Хатем. — Я питаю к тебе великое почтение и наставлениям твоим следовал бы непременно, если бы дело касалось одного меня. Не чини мне помех — помоги отыскать путь к летающей бане, ибо я тверд в своем намерении, и ничто меня от него не отвратит.

— О благородный юноша, — отвечал ему старец, — я сделал все, чтобы ты понял, сколь труден и опасен твой путь. Побудь у меня еще эту ночь, а завтра я придумаю, как тебе помочь.

Когда ночь миновала и наступил день, Хатем, обратясь к старцу, сказал:

— О почтенный отец! А теперь укажи мне дорогу к летающей бане.

Увидел старец, что Хатема никакими увещеваниями не убедить, и отправился вместе с ним. Вышли они из дома и по прошествии некоторого времени оказались у развилки двух дорог.

— Ну вот, — сказал, остановившись, старец, — ступай направо и вскоре ты достигнешь некоего города, а неподалеку от него увидишь несколько селений. Когда ты минуешь их, встанет на твоем пути большая гора, у подножья коей встретится тебе много необычного и диковинного. Одолев эту гору, ты выйдешь к бескрайней пустыне. Углубившись в пустыню, ты станешь свидетелем чудес столь невероятных, что будешь непрестанно дивиться могуществу творца. Когда же ты увидишь развилку двух дорог, а и одна и другая ведут в город Каттан, следуй непременно по той, что ведет влево, ибо дорога, ведущая вправо, хоть и короче, но полна опасностей.

— Да воздаст тебе Аллах благом за доброту твою! — поблагодарил его Хатем. — Я исполню все, что ты повелел. Однако к Каттану последую дорогой более короткой. Пути всевышнего неисповедимы, и никому не ведомо, где кого настигнет беда.

— О юноша, не будь строптив! Ведь не зря сведущие люди говорят:

Если не последуешь моему совету, трудно тебе придется. А там поступай как знаешь.

Сказав так, старец простился с Хатемом и удалился.

Хатем же отправился дальше. По прошествии тридцати дней и тридцати ночей достиг он одного города, коий оглашали звуки барабана и зурны. Подойдя ближе, он увидел на площади, освещенной факелами и кострами, несколько богатых шатров, устланных шахскими коврами, а чуть поодаль пели и веселились горожане. «Должно быть, тут справляют свадьбу!» — подумал Хатем и спросил:

— О братья, что за событие празднуете вы?

— В наш город, — ответили ему, — время от времени приползает грозный волшебник в облике змеи, дабы увести с собой одну из красивых девушек. Каждый раз, ожидая его, мы устраиваем богатое угощение и прикидываемся веселыми, словно у нас день великого торжества, а в противном случае он может всех нас извести. Приблизившись, змей оборачивается луноликим юношей, выбирает девушку, которая ему по нраву, и исчезает. И тут на смену веселью приходит печаль, и родители бедной жертвы семь дней и семь ночей соблюдают по ней траур.

— Стало быть, у вас не день радости, а день скорби? — удивился Хатем. — И вы все вместе не способны одолеть это чудовище?! Возьмусь-ка за дело я: может быть, мне удастся выручить вас из беды!

Услышав такие слова, горожане рассказали обо всем старейшинам, старейшины же — шаху. И повелел шах немедля привести к нему Хатема.

Хатем, представ пред ясные очи шаха, склонился в глубоком поклоне и, выразив ему должное почтение, поведал всю свою историю.

— О благородный юноша! — сказал, обратясь к нему, шах. — Волшебная сила страшного чудовища столь велика, что одному тебе с ним не совладать. Мы же до смерти запуганы, и никто из нас помочь тебе не отважится.

— О шах, — отвечал Хатем. — Это всего-навсего джинн, а джинны всегда причиняют людям зло. Избавить вас от джинна — дело трудное, однако ради вашего блага я готов вступить с ним в единоборство. Вам же надлежит сделать для этого самую малость.

— А что надлежит нам сделать?

— Когда этот змей появится снова и захочет взять с собой какую-нибудь девушку, ее родителям следует сказать, что они готовы ему ее отдать, да только в их город вернулся некий пакостник, сын весьма почтенного человека. И без ведома этого злодея, грозящегося опустошить в случае ослушания весь край, они этого сделать не смеют.

— Да будет так, — отвечал шах.

Наступил роковой день. Горожане, начиная с самого шаха и кончая последним бедняком, покинули свои жилища и устремились на площадь. Вскоре раздался грохот, собравшиеся на площади, обратив взоры в сторону пустыни, увидели страшного змея. Он двигался, задрав голову до небес, хвоста же его не было видно. И все, что попадалось ему на пути, обращалось в прах.

— Это доподлинно джинн, — сказал Хатем, — а все, что происходит, — его подлые проделки.

Змей медленно приближался, и от взмахов его хвоста люди один за другим падали навзничь. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что все горожане повергнуты в беспамятство, змей стал извиваться и, превратившись в прекрасного юношу, направился к шаху. Шах, едва завидев его, бросился ему навстречу и, взяв его за руки, усадил рядом с собой на троне. По прошествии некоторого времени юноша-змей встал со своего места и сказал:

— А теперь покажите мне всех девушек.

— Да будет так, — покорно ответил щах.

Когда юноша-змей оглядел всех девушек и не нашел достойной, он отправился на женскую половину шахского дворца и, увидев дочь шаха, сказал:

— О шах, мне пришлась по нраву твоя дочь, и ты должен отдать ее мне в жены.

— Я бы с радостью сделал это немедля, только прежде я должен поведать тебе нечто неприятное. В нашем городе появился некий смутьян, и он грозится учинить расправу всякому, кто пойдет против его воли. Может быть, ему приглянулась моя дочь. Волей-неволей я должен испросить его совета.

— Где этот негодяй? — взъярился джинн. — Ведите его сюда!

Когда Хатема привели к джинну, тот, окинув его взглядом, сказал:

— О юноша, где обретался ты до сего дня и зачем пожаловал сюда? Кто дал тебе право неволить горожан, запрещая им выдавать своих дочерей замуж? Зачем ты их обманываешь? Разве способен ты одолеть всех разом?

— В этом городе, — отвечал ему Хатем, — испокон веков при составлении брачной записи существовал обычай, коий эти негодные нагло презрели. Я же того допустить не могу.

— О властелин, — сказал, обратясь к шаху, джинн, — что побуждает вас отступать от обычаев ваших предков? Негоже являть непочтение к устоям старины.