Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 173

На Android можно было бы переходить не сразу, а, к примеру, выпустив одну или две пробных модели. Но и у такого мягкого плана есть свои минусы. Во-первых, это испортит отношения с Microsoft, которая оказывает Nokia финансовую помощь (ради поддержки Windows Phone корпорация уже выплатила финскому производителю телефонов 250 миллионов долларов). Во-вторых, рассеивать ресурсы, занимаясь всем сразу, в ситуации Nokia может быть губительно.

Ещё один вариант спасения компании — перестать соревноваться с Apple и сосредоточить усилия на рынке самых дешёвых телефонов. В этой области у Nokia много опыта: её инженеры собаку съели на бюджетных моделях и знают всё о том, как использовать новейшие веяния техники и моды в дизайне экстремально дешёвых моделей. Взять хоть недавний Asha 501 — телефон с двумя сим-картами, трёхдюймовым тачскрином и большинством функций смартфона. Хоть внешне он напоминает «Люмии», но работает при этом на системе Series 40 и стоит 100 долларов.

Нужно понимать, что оба альтернативных пути (Android и всецелый переход на дешёвые смартфоны) рискованны хотя бы потому, что компании придётся напрямую конкурировать с Samsung и с множеством китайских фирмочек — как безымянных, так и тех, что уже успели обрести славу в качестве производителей недорогих моделей на Android. Всецело полагаться на шанс победить в этой борьбе — опасно.

В обоих случаях для Nokia ценовая конкуренция окажется проблематичной — хотя бы из-за того, что в компании стараются не снижать планку качества и предлагать более изящные дизайнерские решения. Вариант с дешёвыми аппаратами сложен ещё вот чем: чтобы что-то заработать таким образом, нужно контролировать поистине огромный рынок. Каждая продажа здесь приносит намного меньше прибыли, чем в случае с престижными смартфонами.

Получается, что положившись на Microsoft, руководство Nokia оказалось почти что в заложниках у Стива Баллмера и его компании. Акционерам это не нравится, и это сказывается. Они одобряют то, что Илопу удалось снизить издержки, но падение прибылей и неясные перспективы волнует их намного больше. Второй по величине держатель акций Nokia — фонд Ilmarinen, уже избавился от 27 процентов своих акций. Их цена неуклонно падает — если в 2000 году она составляла 65 евро, то сейчас всего 2,7.

Даже если план Илопа может вернуть компании прибыльность в долгосрочной перспективе, ему просто-напросто могут не дать дальше гнуть свою линию. Если Илоп внезапно лишится своего поста, то это почти наверняка будет означать очередную смену курса и переход на Android. С другой стороны, надеяться на то, что компании удастся пережить неприятности и дожидаться того, что Windows Phone внезапно завоюет популярность, тоже было бы наивно.

К оглавлению

Опубликовано 15 мая 2013

Многие любители музыки замечали, что в последние годы старые эстрадные и рок-хиты 60-80-х годов XX века переиздаются в виде, заметно отличающемся от оригинала. Вокалисты поют изменившимися голосами, хорошо знакомые гитарные соло исполнены чуть иначе, а при записи использованы звуковые эффекты, не существовавшие в момент создания оригинальных треков. И действительно, это вовсе не старые записи, а совершенно новые, сделанные в наши дни постаревшими музыкантами с использованием современных инструментов и новейшего студийного оборудования. Речь не о ремастерах, и не о пересведённых переизданиях, а именно об абсолютно новых записях. При этом далеко не всегда слушателя ставят в известность, что это перезаписанная версия старого хита, более того, нередко музыканты стараются скопировать оригинальный вариант буквально «нота в ноту», чтобы он как можно меньше отличался от хорошо известных поклонникам записей.

Сами исполнители обычно объясняют такие «каверы на себя» желанием добиться более высокого качества записи, недоступного ранее. Реальная же причина гораздо прозаичнее: всё дело в гонорарах. Многие исполнители связаны старыми контрактами, заключёнными ещё в прошлом столетии, действие которых распространяется на записи тех лет. При этом их условия, вполне выгодные для музыкантов в XX веке, совершенно не вписываются в изменившийся до неузнаваемости шоу-бизнес века XXI-го. К примеру, сегодня использование музыки в кинофильме или рекламном ролике приносит авторам и исполнителям пятизначные гонорары, а не копеечные отчисления, как десятилетия назад. В то же время число проданных экземпляров записей на физических носителей неуклонно снижается, а такого способа распространения музыки, как продажа файлов через интернет, ещё в начале девяностых не существовало вовсе.

В результате записи, подпадающие под действие старых контрактов, заменяются совершенно новыми — но с теми же самыми аранжировками и особенностями исполнения. Фактически они представляют собой точные копии оригиналов с еле заметными отличиями, чтобы их можно было формально считать новым вариантом исполнения. А на эти новые варианты уже распространяется действие новых контрактов, отвечающих требованиям наших дней.

Такой способ ухода от невыгодных контрактов, в том числе с переходом на другие лейблы, далеко не нов: этим занимались ещё в 60- е Фрэнк Синатра и Чак Берри, в результате чего самые старые оригинальные варианты многих их песен затерялись в глубине времён, а до наших дней дошли лишь перезаписи, в которых, конечно, уже нет исполнительского «огонька», присущего первым версиям. Когда Синатра в 1960 году ушёл из Capitol Record и создал собственный лейбл Reprise Records, он выпустил несколько альбомов, включавших новые версии старых записей, и они принесли ему намного больше денег, чем оригиналы. Берри, сменивший Chess Records на Mercury, первым делом издал сборник «великих хитов», причём без каких-либо указаний на то, что в его состав вошли заново записанные композиции.

Но если тогда по общему звучанию «перепевки» мало чем отличались друг от друга, поскольку инструменты, оборудование и техника звукозаписи оставалась практически неизменной, то современные версии даже хитов девяностых легко опознаются по первым же тактам. Поменялась не только техника и способ записи, стали совсем иными приёмы звукорежиссуры и представления о правильном сведении и мастеринге. К тому же если в прошлом записи разных лет можно было опознать, к примеру, по надписям на «пятаке» грампластинки, то с обезличенными цифровыми файлами не всё так просто.

К сожалению, далеко не всегда оригинальные версии записей доступны для слушателей — к примеру, на Spotify или iTunes Store предлагаются почти исключительно новые версии, причём о том, что это поздние перезаписи, не говорится ничего. Более того, сегодня даже на физических носителях — CD или грампластинках — не всегда явно указывается, что это «сыгранные заново» треки.

Многочисленные «ремастеры» ещё более запутывают ситуацию, поскольку заново сведённые записи могут очень сильно отличаться по звучанию от первоначальных версий. К тому же при пересведении иногда заменяются или добавляются отдельные дорожки: к примеру, в восьмидесятые ZZ Top добавили к некоторым своим старым записям модные «диско»-барабаны, чем буквально шокировали своих фанатов. С другой стороны, некоторые коллективы аккуратно помечают записанные заново варианты старых треков: например, в переизданиях альбомов King Crimson новые записи и ремиксы всегда чётко обозначены и размещаются на дисках как бонус-треки.

Разумеется, мало кому из поклонников того или иного исполнителя понравится, если хорошо известные старые «классические» записи будут всё больше подменяться «новоделом». Тем более что тенденция вполне очевидна: при появлении перезаписей и «ремастеров» они полностью вытесняют с рынка оригиналы.

Как остановить этот процесс? Есть несколько вариантов, самый очевидный из которых — сделать невыгодным или попросту запретить «перепевки» старых записей без существенных изменений аранжировок. Такое решение выгодно звукозаписывающим компаниям, но идёт вразрез с интересами музыкантов. К тому же такой запрет обычно содержится в договорах, хотя он и действует только в течение нескольких лет после ухода с лейбла.

Другой вариант — стимулировать звукозаписывающие компании идти навстречу исполнителям и изменять условия старых контрактов, чтобы у артистов не возникало необходимости переписывать ранние записи. Это могут быть, например, налоговые льготы на доходы от переиздания или использования музыки, записанной более 20-30 лет назад.