Коллектив авторов - Спросите полисмена
Сэр Джон, не отрывая глаз от неухоженной гравиевой дорожки, выражением безупречной физиономии, явленной спутнице в профиль, сумел донести свое полное согласие, что история с начала и до конца одно большое «ужасное недоразумение». Греческая трагедия, эта смерть Комстока, была выдумана богами, которые убивают нас ради развлечения, говорило лицо сэра Джона. То же подтверждали и руки, опустившиеся жестом беспомощности, а как всегда выразительные плечи, сожалели о дурном чувстве юмора богов.
Из кустов внезапно совершила выход Мартелла, в прекрасном платье и изысканно невозмутимая, невзирая на жаркий день и свои труды на благо церковного фонда. Сэр Джон, знавший о ее глубоком отвращении к паукам и большинству животных и насекомых, обитающих в подобных тенистых местах, понял, что это было не случайно. Она подошла к ним с затравленным видом.
– Мой милый, они как раз перешли к сельским танцам. Слышишь? Вот уже и музыка.
Все трое прислушались. Звуки одинокой скрипки, завывающей, как потерянная душа, залетевшая в пасторский сад и неспособная выбраться на волю, взмыли в небо.
– Миссис Притчард раздает распоряжения, выкликает пары и заталкивает на площадку тех, кто не умеет танцевать. Она постоянно кричит: «Со второго такта, пожалуйста» и называет имена несчастных. Я больше не смогла этого вынести, – объяснила леди Сомарес. – Мне это показалось великолепным шансом ускользнуть. Теперь, если хочешь, Джонни, мы могли бы съездить в Хорсли-лодж. Нас по меньшей мере час не хватятся. Миссис Притчард в своей стихии. Ах да, она переоделась в униформу вожатой скаутов.
В три секунды они выскользнули за ворота сада к машине. Очень мягко и тихо сэр Джон снял ее с ручного тормоза.
У ворот Хорсли-лодж стоял на страже констебль, еще один охранял крыльцо. Сбросив скорость до благопристойных пяти миль в час, сэр Джон предъявил пропуск от министра внутренних дел, констебль взял под козырек, автомобиль свернул по дорожке налево и остановился перед ступеньками. После доскональной проверки пропуска и нового официального «под козырек» сэр Джон прошествовал вслед за мисс Хоуп-Фэрвезер и Мартеллой в дом.
– Что ты надеешься найти? – прошептала Мартелла.
Дом встретил их гробовой тишиной.
– Не имею ни малейшего представления, – тихо откликнулся сэр Джон.
– Интересно, где кабинет?
Он снова достал присланный ему план дома и копии полицейских фотографий комнаты, где произошло убийство лорда Комстока. В эркерном окне стоял письменный стол, свет падал справа на любого, кто сидел бы за ним. За столом стояло вращающееся кресло, так что перед глазами сидевшего в нем человека оказывалась замаскированная книжным шкафом дверь. Эту потайную дверь сэр Джон открыл и через образовавшийся проем шагнул в гостиную. Но вскоре он вернулся в кабинет, приблизился к столу и, объяснив женщинам, что именно собирается сделать, опрокинул кресло. Потом осмотрел лежавший у двери стул, прошел в контору через двойную дверь, а после присоединился к мисс Хоуп-Фэрвезер и Мартелле в холле. На вопросительный взгляд жены он ответил пожатием плечами.
– Идемте в сад, – предложил сэр Джон.
Но когда они выбрались на подъездную дорожку и трижды обошли рощицу, он все еще молчал и был так очевидно поглощен своими мыслями, что его спутницы решили не задавать вопросов. Наконец сэр Джон обратился к мисс Хоуп-Фэрвезер:
– Что сэр Чарлз думает о секретаре, о Миллсе?
Она покачала головой.
– Сомневаюсь, что он с тех пор видел его. Миллса содержат в Уинборо, так ведь? Вы не могли бы найти время и повидаться с Чарлзом, сэр Джон? Или чтобы он к вам приехал?
– Не вижу, какая в том выгода Миллсу, – произнес сэр Джон. – Он убил бы курицу, несущую золотые яйца.
Мисс Хоуп-Фэрвезер схватила его за руку.
– А если бы вы узнали, что Миллс действительно получил бы выгоду от смерти лорда Комстока… – начала она. У нее перехватило дыхание, но она храбро продолжила: – Но я не верю, что Миллс ухватился бы за возможность, когда в доме было столько людей. Подумать только! Архиепископ, помощник начальника полиции и мой брат – все они находились либо в кабинете, либо в соседней с ним комнате. Разве у Миллса был хоть малейший шанс совершить убийство и остаться незамеченным?
– Но то же относится и ко всем остальным, – заметил сэр Джон. – Не волнуйтесь из-за сэра Чарлза. Жаль, что он вообще сюда приехал. Но тут ничего не поделаешь.
– О, я знаю, что Чарлз повел себя как последний идиот, – заявила его ближайшая родственница. – Но только из чувства долга! Он никогда себя не щадил. Сделал он это или нет – хотя, разумеется, он этого не делал, – это его погубит!
– Конечно, сэр Чарлз вел себя безрассудно. Поступил опрометчиво. Безнадежный промах, который, как он еще убедится, трудно будет исправить.
Делая вид, будто не замечает двух возмущенных лиц, сэр Джон остановился, достал сигарету, вставил ее в мундштук и прикурил – все со сводящими с ума элегантностью и тщанием. Мисс Хоуп-Фэрвезер расшвыривала гравий острым мыском лакированной туфли, отвернувшись, чтобы скрыть наворачивающиеся на глаза слезы. Подмигнув Мартелле, сэр Джон продолжил прогулку. Он мог вытерпеть что угодно, только не слезы.
– Садовник, – сказал вдруг сэр Джон, прибавив шагу.
Подойдя к входной двери, он обратился к констеблю. Тот, оказавшийся местным жителем, указал путь к коттеджу садовника.
– Я думаю… – начал сэр Джон, но замолчал, взглянув на жену.
– Только не в этих туфлях, – сказала она, верно истолковав невысказанную просьбу. – Мы подождем тебя в машине.
Поэтому сэр Джон – от элегантной шляпы до лавандовых перчаток и лучших в мире туфель – направился один. Найти коттедж было нетрудно. Он прошел мимо пылающих ярким цветом клумб к увитой розами открытой двери, в которую легонько постучал.
– Бриггс, сэр? Да, прошу вас, сэр. Он отдыхает.
– Знаю. – Сэр Джон с серьезным видом вздохнул или сделал вид, будто сожалеет о том, сколько причиняет хлопот. – Знаю. Это крайне неудобно. Но важно. Очень важно.
Сэра Джона пригласили внутрь. Один стул обмахнули от пыли для высокого гостя, на второй положили его перчатки и шляпу.
– Спасибо.
Позвали Бриггса.
– Джордж! Джордж! К тебе джентльмен. Ну да, и воротничок надень. Нет, он не из газеты. Говорю тебе, джентльмен. Волосы причеши. Ну тогда манишку надень, только поторопись, не заставляй себя ждать.
– Джордж? – Сэр Джон улыбнулся. – Не вышвыривайте меня из дома сразу. Я знаю, вам сильно досаждали. Но убийства, Джордж, не каждый день случаются.
Тот усмехнулся и сел.
– Без обид, сэр.
– Никаких обид, – сердечным тоном согласился сэр Джон.
– Только досаждали не то слово, пчелиным роем вились. Вчера весь день напролет и сегодня утром. «Вам сказать? – говорю я. – Да что я могу вам сказать?» – «Расскажите про дамочку», – говорит один. «И про сэра Чарлза», – говорит другой. «Кто убил Комстока?» – спрашивает самый глупый из всех. Уж ему-то я показал. «Не я», – говорю. «А уж как мне хотелось», – говорю.
Достав визитную карточку, сэр Джон протянул ее, держа тонкими пальцами. Вытерев крупные руки о брюки, Джордж взял карточку за самый уголочек, посмотрел на нее и закричал вдруг:
– Эмми!
– Ну?
– Иди скорее.
Она пришла.
– Прочти-ка это, девочка моя. Мы в вашем театре бывали. И вашу игру видели, милорд, – обратился он к сэру Джону и наделяя его титулом, главным достоинством которого была эстетическая правдивость.
– Красиво было, красиво, – вздохнула Эмми. – А как чудесно вы выглядели, сэр Джон, в своей короне. Герцогом вы были. А когда вы ее простили, я едва глаза себе не выплакала.
– Что верно, то верно, – улыбаясь, добавил муж, – весь платок измочила и мой тоже.
– Но вы обязательно должны прийти еще! – весело откликнулся сэр Джон. Взяв карточку, он написал несколько строчек на обороте. – В любой день, начиная с октября. Предъявите это в кассе, и вам дадут места. Думаю, вам захочется в бельэтаж.
После этого садовник с женой готовы были сообщить все что угодно. Рассказ начал Джордж, Эмми его продолжила. Однако он не отличался от версии, которую сэр Джон прочитал в письме министра внутренних дел. Сэр Джон воздержался от перекрестного допроса и при первой же возможности откланялся. Однако не успел он дойти до калитки в сад, как его догнал Джордж.
– Еще кое-что было, – произнес он. – Может, и пустяк, но вам я скажу. Мистер Миллс – мастак из винтовки стрелять. Сплошь похвальба, но нутро гнилое, если понимаете, о чем я, сэр.
Сэр Джон двинулся дальше. Самым интересным пока была личная неприязнь Джорджа Бриггса к своему покойному нанимателю, впрочем, это стало ясно как из интервью в кабинете личного секретаря министра внутренних дел, так и из нынешнего разговора. Сэр Джон надеялся сократить число подозреваемых. То, что он сам это число лишь увеличил, привело его в уныние – и это еще мягко сказано. Но за разочарованием скрывалось новое ощущение. Оно проливало свет на одну до сих пор непонятную деталь. Однако на данный момент эта деталь, утратив незначительность, сделалась неуловимой. Она ускользала от него семь из восьми миль, которые лежали между Хорсли-лодж и домом каноника. Но когда впереди показались первые дома Уинборо, сэр Джон внезапно прибавил скорость и последние несколько сотен ярдов просто гнал машину.