Антон Первушин - Охота на Герострата
Мы стали подниматься по лестнице. В первый момент создавалось впечатление, что в здании совершенно пусто, но когда мы вышли в коридор второго этажа, я услышал приглушенный дверьми стрекот пищущих машинок, бубнящие что-то голоса, а в дальнем конце у приоткрытого окна стояли молодые ребята в костюмчиках, неспеша покуривали, стряхивая пепел в импровизированную пепельницу, пустую банку из-под бразильского кофе.
- Это, разумеется, ваши сотрудники? - кивнула в их сторону Марина.
- Разумеется, - подтвердил Сифоров. - Настоящие сотрудники этого заведения отправлены в месячный отпуск.
- Все?
- Все.
- Это ошибка, - сказал я. - Если Герострат будет проводить предварительную рекогносцировку, ему не составит труда догадаться, что раз все сотрудники отправлены в отпуск, значит, здесь подготовлена ловушка.
Сифоров усмехнулся. Хотя и без особого веселья.
- Вы просто не понимаете, Борис Анатольевич, - заявил он. - Мы в своих действиях обязаны соответствовать нами же предлагаемой легенде. Центр-два работает под прикрытием обыкновенного учреждения. Вполне естественно, что имеется целый штат работников, которые якобы осуществляют это прикрытие, не догадываясь, чем, собственно, они на самом деле заняты. После того как в Центре номер два становится известно о побеге Герострата и последствиях разгрома Центра номер один, вполне естественно ожидать, что будут приняты соответствующие меры для предохранения "основного" Центра от возможного повторения инцидента. Одна из таких мер, сама собой разумеющаяся, - увольнение работников прикрытия или же отправка их в бессрочный отпуск.
- Ага, - понял я, в очередной раз отметив, что ФСК, как всегда, действует сообразно логике и, может быть, потому сообразно СХЕМЕ Герострата.
Но с другой стороны все выглядит вполне прилично.
- Какой же предполагаете вы сценарий отражения возможной атаки? поинтересовалась Марина. - Что будет, например, если нападающие проникнут сюда, на второй этаж?
- У нас разработано несколько сценариев, - отвечал капитан. Предполагается, что они попытаются одновременно рассредоточиться по этажам. Это, безусловно, их ослабит, но они получат выигрыш по времени. Ведь им неизвестно точно, где хранятся архивные материалы Центра, банки данных и все остальное, что, по мнению Герострата, может быть связано с деятельностью настоящего Центра. А так у них есть шанс сразу на подобное хранилище выйти и попытаться или ликвидировать его, или унести представляющие интерес материалы. На этот случай у нас предусмотрены комнаты-"пустышки", своеобразная имитация хранилищ. Пойдемте, я вам покажу.
Сифоров шагнул к ближайшей двери. Она была заперта, но у Сифорова обнаружилась целая связка ключей, одним из которых он открыл замок.
В комнате высились стеллажи, заваленные огромными, на формат А-1 папками, а в центре буквой "П" стояли три письменных стола, выглядевших так, словно совсем недавно за ними работали. Впрочем, может быть, и работали. Те самые бюрократы, которых беспощадно разогнали в отпуска.
- Пока нападающие будут заниматься "пустышками", мы локализуем их, перекроем все входы-выходы. Кроме того, в каждой пятой комнате засада - крепкие хорошо обученные парни из "Альфы".
- Учтите, - сказал я. - если боевики Своры пойдут под действием программы, на силовой прием их брать бесполезно. Нужно или убивать, или ломать все кости. Помните, как получилось с Заварзиным?
- Это мы учли, - ответил капитан сухо. - На этот случай мы собираемся использовать нервно-паралитический газ.
Он указал рукой в сторону неприметного вентиляционного отверстия над стеллажами под самым потолком.
- Там баллон газа с хитроумным радиоуправляемым устройством. По сигналу все наши сотрудники оденут противогазы, а здание на полчаса превратится для любого живого существа в совершенно непроходимую зону.
- Все продумано, - признала Марина.
- Не все, - сказал я. - Где гарантия, что сюда явится сам Герострат? Он пришлет камикадзе, запрограммированных на моментальную смерть в случае провала, и тогда...
- Не пришлет, - перебил меня Сифоров, злая усмешка искривила его губы, сразу сделав лицо капитана отталкивающим. - Геростарту нужна информация, а не полсотни покойников. Стороннее наблюдение за нашим "Центром" ничего ему не даст, и вопрос о том, чем здесь занимаются на самом деле, для него останется открытым.
Логика, снова безупречная и величественная госпожа ЛОГИКА.
- Хорошо, - сказал я, машинально похлопывая себя по карманам в поисках сигарет (в этот момент ощущал я себя самым настоящим "адвокатом дьявола" - пренеприятнейшая работенка). - Попробуем по-другому. В операции задействован, надо думать, не один человек, а многие десятки. Где гарантия, что завтра кто-нибудь из них не исчезнет в неизвестном направлении? И завтра же Герострат будет знать, что все это - примитивный блеф, дезинформация, пустышка. Выведывать чужие секреты он умеет. На то у него целый арсенал методов, наработанных, к слову говоря, в настоящем, а не фиктивном Центре.
- Резонный вопрос, - признал Сифоров. - Утечка информации в такой игре может легко обратить все наши усилия в прах. Но дело в том, Борис Анатольевич, что об истинном предназначении нашего Центра знаем мы трое, полковник Усманов, вы с ним теперь знакомы, и еще двое человек из высшего руководства ФСК. Все остальные убеждены, что это самый НАСТОЯЩИЙ Центр по прикладной психотронике. Все, кому, конечно, положено иметь такие убеждения. А если Герострат неглуп, а он неглуп, то должен понимать, что похищение исполнителя опять же ничего ему не даст, а на руководителя попробуй-ка выйди. Так что, Борис Анатольевич, с этой стороны мы тоже защищены.
- Поздравляю, - сказал я, отметив для себя упоминание о двоих "из высшего руководства ФСК".
- Какие-нибудь еще есть вопросы? - вежливо спросил Сифоров.
- Вопросов больше нет.
- Тогда пойдемте, я покажу вам центр управления нашей мышеловкой.
Мы вышли из комнаты, и я обнаружил, что теперь коридор пуст, хотя из-за дверей продолжал доноситься звук бубнящих голосов и механический стрекот машинок.
- Как вам звуковое оформление? Магнитофонная запись. Предназначена для посторонних ушей.
- Превосходно, - не удивился я. - Только, мне кажется, здесь вы перегибаете палку. Это уже лишнее.
- Не скажите, Борис Анатольевич. Чему нас учит социалистический реализм? Изображать действительность такой, какой ее хотят видеть вышестоящие инстанции.
Что ж, отметил я, он шутит? Видно, все-таки поднялось у человека настроение в связи с маленькой над моим скепсисом победой.
Мы неспешно поднялись на пятый этаж. Такой же коридор, окно в том конце, окно в этом конце, одинаковые, как двойняшки, двери. На двери кабинета, к которому привел нас Сифоров висела простенькая табличка: "Вычислительный центр".
- Прошу, - сказал капитан, открывая дверь.
Снаружи она отличалась лишь этой непритязательной табличкой, но здесь, за ней, оказался узкий тамбур, заканчивающийся еще одной дверью: огромной, из сплошной стали, на невероятных размеров петлях. Нечто похожее, пожалуй, можно встретить на подводных лодках, или в каком-нибудь правительственном бункере, построенном на случай ядерной войны.
Наверху в этом закутке между дверьми была закреплена миниатюрная видеокамера. Я увидел, как она чуть заметно повернулась на вертикальном удерживающем ее штоке, объектив слепо уставился на нас. Сифоров тоже взглянул туда и помахал рукой.
- Открывай, Пончик, открывай, свои, - пробормотал он.
Дверь с громким лязгом приоткрылась. Сифоров не без усилия толкнул ее. Мы вошли в комнату, жмурясь от яркого света. Это помещение было гораздо просторнее комнаты-"пустышки". Окна были плотно зашторены, и в полную мощность работали лампы дневного света. В центре помещения пребывало громоздкое устройство, и еще какие-то металлические ящики вдоль стен, а на полу - ковром переплетение кабелей, подсоъединенным разъемами к центральному устройству; еще несколько пучков кабелей в разных местах уходили в стены. За устройством - шкаф, облицованный десятками десятками телевизионных экранов с четкими цветными изображениями вестибюля и знакомых нам коридоров плюс дисплей мудреного компьютера, на котором высвечивались одна за другой яркие цветные схемы - сидел на вращающемся кресле маленький круглый розовощекий субъект в грязноватой майке, которая была ему не по плечу, а потому открывала взорам всех желающих белый круглый животик, и поношенные трикотажные штаны. Субъект левой рукой почесывал живот, а правой - вытягивал из огромной коробки одну за другой шоколадные конфеты, лишь время от времени отвлекаясь на то, чтобы отстучать на клавиатуре компьютера загадочную комбинацию символов.
В комнате было из кого выбирать: у миниатюрного холодильника, в дальнем конце, расположились еще двое гражданских, потягивающих лениво "фанту" из высоких запотевших бокалов - но я сразу догадался, кого здесь Сифоров называет "Пончиком". Субъект по прозвищу Пончик развернулся вместе с креслом, встал и пошел, протягивая на ходу вымазанные шоколадом пальцы.