Коллектив авторов - Противостояние лучших (сборник)
– Я… не знаю, – пробормотала она наконец. – Он почти не выходил из кабинета.
Ди Ди приподняла одну бровь, посчитав ее заявление очень странным.
– Мистер Уэн говорил, что ему лучше думается в окружении прошлого, – продолжала Чэн. – Большинство вещей в кабинете собраны в течение всей его жизни – это подарки коллег, клиентов и друзей. А книги… он их любил. Называл своими детьми. Я нередко просила его разрешить мне, по крайней мере, стереть с них пыль и навести здесь порядок. Но он мне не позволял. Ему нравилось все как есть, даже кучи бумаг, которыми завален стол. Он называл это горизонтальной системой хранения. И знаете, она ни разу его не подвела…
Девушка замолчала. Она не смотрела на полицейских, но не сводила напряженного взгляда со стола.
– Что-то не так, – вдруг произнесла Чэн без всякого выражения. – Я не могу объяснить, в чем дело… но что-то здесь не так.
Ди Ди послушно посмотрела на стол, отметив горы бумаг, разбросанные записные книжки, самые разные на вид, и круглую деревянную миску, наполненную какими-то мелочами, а рядом с ней – тяжелую позолоченную статуэтку, изображавшую женщину с формами, гораздо более соблазнительными, чем у самой Уоррен, не говоря уже о множестве стопок старых и пыльных книг.
– Я не вижу компьютера, – сказала она наконец.
– Мистер Уэн работал на бумаге, вручную. Так ему лучше думалось – объяснила Джуди. – А когда требовалось что-то сделать на компьютере, он пользовался тем, что стои́т в магазине.
Ди Ди решила зайти с другой стороны:
– Утром магазин был заперт?
– Да.
– Как насчет системы безопасности?
– У нас ее нет. Мы обсуждали необходимость поставить охранную систему, но мистер Уэн возражал и говорил, что воры не станут красть древнюю мебель. По-настоящему ценные предметы здесь… они большие и тяжелые, как вы видите.
– Но все фигурки из нефрита…
– Это его частная коллекция, она не продается.
Фил подхватил идею Ди Ди:
– Входная дверь была заперта. Значит, мистер Уэн сам впустил своего гостя.
– Думаю, да, – кивнула Чэн.
– Он встречался с клиентами в кабинете? – спросила Уоррен и обвела рукой тесное пространство, где можно было только стоять.
– Нет, – ответила девушка. – Обычно он встречался с ними в выставочном зале, за одним из столов. Он верил в то, что история сохранила не только свою силу, но еще и полезность. «Вы не должны просто покупать антикварные вещи, – любил говорить он. – Живите с ними».
Взгляд Ди Ди остановился на книге, все еще лежавшей на ладони мистера Уэна:
– В выставочном зале есть книги?
– Нет, это его…
– Частная коллекция. Я поняла. Таким образом, если он встречался с кем-то, кого интересовала определенная книга…
Детектив снова опустилась на колени, чтобы получше рассмотреть фолиант в кожаном переплете. Позолоченные буквы названия стерлись, и прочитать их было почти невозможно. А в следующее мгновение она сообразила, что перед нею не английский, а какой-то другой язык, которого она не может узнать.
– Будда! – неожиданно выдохнула Джуди.
– Что? – оглянулась на нее Уоррен.
– Будда. Вот что пропало. На левом углу стола мистера Уэна. У него была статуэтка Будды из целого куска нефрита. Восьмой век, династия Тан. Мистер Уэн никогда его никуда не убирал. Он купил его сразу после смерти жены, и Будда имел для него особое значение.
– Размер? – Фил уже вытащил блокнот.
– Хм-м-м… Сам Будда восемь дюймов в высоту, круглый, из целого куска камня, сидящий… ну, знаете, с большим животом и смеющимся лицом. Статуэтка имела квадратное деревянное основание с позолоченными швами, инкрустированное галиотисами.
– Сколько он стоил? – спросила Ди Ди.
– Я не уверена. Мне нужно посмотреть. Но, если считать унциями, в настоящее время нефрит хорошего качества стоит дороже золота, а статуэтка такого размера… да, она была недешевой.
Уоррен поджала губы. Ей понравилась идея о том, что убийство совершено с целью ограбления. Только вот не следовало забывать, что остальные статуэтки из нефрита по-прежнему стояли на книжных полках.
– Почему Будда? – пробормотала она, скорее обращаясь к самой себе, чем к окружающим.
Красивая помощница погибшего покачала головой: она явно не знала, как ответить на этот вопрос.
– Итак, исчез один предмет. Вы считаете, что больше ничего не пропало? – уточнила детектив.
– Я еще посмотрю, но на данный момент… да, только одна статуэтка.
– Значит, Будда или что-то, имеющее отношение к Будде…
Ди Ди продолжала размышлять, когда Нил подал голос:
– Эй, я тут кое-что нашел!
Он вынул книгу из пальцев мистера Уэна, и все увидели кусочек белой бумаги, который упал на пол. Не вызывало сомнений, что он не был древним и появился в кабинете недавно. Нечто такое, что человек, умирая, посчитал необходимым зажать в руке.
– Что это? – спросила Уоррен.
– Визитка. – Нил перевернул карточку. – Фонд «Феникс». И какой-то Малахай Самюэльс.
Ди Ди припарковала взятую напрокат машину в Верхнем Вестсайде Нью-Йорка и принялась рассматривать огромный особняк на противоположной стороне улицы. Она не была специалистом по архитектуре, но достаточно долго прожила в историческом центре города, чтобы узнать стиль королевы Анны, включая золотистый цвет в нижней части окон с закругленным верхом. Лично ей больше всего нравились горгульи, которые выглядывали из-под скатов крыши.
Разумеется, она приехала сюда вовсе не затем, чтобы полюбоваться на архитектурный памятник. Ее интересовало убийство. Ди Ди прошла по дорожке к входной двери, остановившись на пару мгновений, чтобы изучить барельеф, который оказался старинным гербом. Ей потребовалась секунда, чтобы сообразить, что на нем изображена мистическая птица феникс, давшая название фонду.
Она нажала на кнопку звонка.
В конце концов дверь открылась, и Ди Ди вошла в здание, где расположился фонд «Феникс».
Она показала удостоверение уже ждавшей ее секретарше, отметив мимоходом, что стол, который стоит в приемной, старый и, вероятно, очень дорогой. А кроме того, в его отделке присутствовал легкий намек на китайские узоры. В общем, такой стол Джон Уэн вполне мог привезти из-за границы в свой магазин, а потом продать клиенту вроде Малахая Самюэльса.
– Детектив-сержант Ди Ди Уоррен, – представилась она. – Я хочу поговорить с доктором Самюэльсом.
– У вас назначена встреча?
– Нет, но я думаю, он меня примет.
Молодая женщина посмотрела на удостоверение Ди Ди, поджала губы и взялась за телефонную трубку.
– Будьте любезны, присядьте, пожалуйста; доктор сейчас занят с пациентом, но он освободится через пять минут, – сообщила она, поговорив с начальником.
Ну что же, прекрасно. Детектив направилась к горбатому дивану для посетителей. Ее предупредили, что разговор будет не из легких, поскольку у доктора Самюэльса имелся некоторый опыт в том, что касалось ответов на вопросы, имеющие отношение к убийствам.
Дожидаясь, когда он освободится, Ди Ди включила лэптоп, чтобы почитать пару найденных ею статей о знаменитом психотерапевте.
Малахай Самюэльс практиковал юнгианскую терапию и работал с детьми, имевшими опыт путешествий в свою прошлую жизнь. Он и его тетка, являвшаяся содиректором фонда, задокументировали рассказы трех тысяч детей и представили поразительные доказательства, которые те обнаружили в своих предыдущих жизнях. Исследования и методология этих специалистов оказались настолько изощренными, что их приняли в научном обществе и нередко обсуждали на съездах психиатров.
Однако в последние семь лет имя Малахая несколько раз возникало в связи с расследованием преступлений, заключавшихся в кражах предметов старины, приведших к смерти по меньшей мере четырех человек. Впрочем, реинкарнатору ни разу не предъявили обвинения, хотя специальный агент ФБР Люсиан Гласс, с которым встретилась Уоррен, невероятно разволновался, когда оказалось, что имя Самюэльса всплыло в деле об очередном убийстве.
Гласс продолжал считать, что Малахай виновен в нескольких преступлениях и его место в тюрьме.
– Но нам не удалось найти ни одной улики, которая указала бы на его причастность к совершенным преступлениям. Я очень надеюсь, что вам удастся это сделать, детектив Уоррен. Очень надеюсь, – сказал ей тогда Люсиан.
– Детектив Уоррен? – Размышления Ди Ди прервал густой медоточивый голос. Она подняла голову и увидела перед собой человека, о котором только что читала. – Я доктор Малахай Самюэльс. Чем могу вам помочь?
Отлично скроенный дорогой синий костюм, аккуратно завязанный галстук и туго накрахмаленная белая рубашка с монограммой на левом манжете – в общем, все, от одежды до манеры разговаривать, указывало на то, что Малахай Самюэльс далеко не в первом поколении принадлежал к высшим слоям общества. И это вызвало у Ди Ди новый вопрос: возможно, миляга доктор собирает ценные предметы старины, а может быть, включает в их число и самого себя?