Глеб Анфилов - Физика и музыка

Спустя несколько дней он выступил в том же зале уже перед широкой публикой. И снова успех. Эстрада была завоевана. За месяц Термен отработал довольно большой репертуар, по Москве запестрели афиши с его именем, он выступал в районных клубах, на заводах, в институтах, райсоветах. Многолюдные концерты состоялись в Тимирязевской академии, в помещении Петровского пассажа. Первый в мире электромузыкальный инструмент зашагал в жизнь.

И самое яркое впечатление того времени связано у Термена с маленьким концертом, на котором присутствовал Владимир Ильич Ленин. Вот как, судя по ныне восстановленным воспоминаниям очевидцев (Л. А. Фотиевой, Л. С. Термена, Г. Д. Фаина), произошло это знаменитое событие.

Среди участников Восьмого электротехнического съезда был Аким Максимович Николаев, член коллегии Наркомпочтеля и председатель Радиосовета, своего рода правительственный комиссар растущей и крепнущей отечественной радиотехники, Старый большевик, активный революционер, Николаев был вместе с тем певцом-любителем и убежденным поклонником музыки. Он мог оценить терменвокс не только с технической, но и с музыкальной стороны. Оценка эта, видимо, была неплохой. И, вероятно, именно Николаев рассказал об «электрическом концерте» Владимиру Ильичу Ленину.

Владимир Ильич заинтересовался изобретением Термена и распорядился пригласить физика-музыканта к себе в Кремль.

В один из зимних дней 1921 года Николаев разыскал Термена по телефону:

— Вас хочет послушать Владимир Ильич. Хорошо, если бы вы захватили аппаратуру и тотчас приехали...

Кроме электромузыки, Николаев посоветовал продемонстрировать и радиосигнализацию.

Изобретатель тут же отправился в электротехническую лабораторию, где хранились его приборы, раздобыл автомашину, пригласил в качестве ассистента молодого электрика Григория Фаина, который и прежде иногда помогал ему.

Собрались быстро. Погрузили на старенький «Остин» инструменты, аппаратуру, аккумуляторы. Через час оба были в Кремле.

Их радушно встретил Николаев и провел к месту предстоящей демонстрации — в небольшой зал в здании ВЦИК. Первое, что бросилось здесь в глаза Термену, —пианино. Он подошел, взял несколько аккордов и убедился, что оно превосходно настроено. Изобретатель огорченно вздохнул: он почему-то думал, что выступать придется прямо в кабинете, в сугубо деловой обстановке, и не догадался взять с собой пианиста-аккомпаниатора. А теперь уже было поздно. Какая обида!

Термен поделился своей оплошностью с Николаевым, тот позвонил Владимиру Ильичу — и Ленин тотчас нашел аккомпаниатора: своего секретаря Лидию Александровну Фотиеву. Оказывается, Лидия Александровна еще в юные годы училась в консерватории, потом, правда, ушла из нее (трудно было совмещать музыку с революционной работой), но незадолго до Великого Октября ей удалось подготовиться, сдать выпускные экзамены в Петроградской консерватории и получить диплом «свободного художника».

Владимир Ильич вызвал Фотиеву в кабинет и попросил проаккомпанировать Термену. Лидия Александровна прошла в зал, где находился изобретатель, села за пианино и легко проиграла по нотам весь репертуар. Термен был в восторге.

Аккуратно установили аппаратуру, проверили ее, опробовали, провели маленькую репетицию. Потекли томительные минуты ожидания.

Наконец двери открылись, в зал вошли Владимир Ильич, Михаил Иванович Калинин и еще несколько человек. Ленин познакомился с изобретателем, и демонстрация началась.

Прежде всего Термен показал свою радиосигнализацию. Как только человеческая рука попадала в «запретную зону», исправно звонил звонок. Кто-то из зрителей попытался было «обмануть» прибор, прикрыв протянутую руку шапкой. Владимир Ильич смеялся и шутил, когда из «обмана» ничего не вышло. Всю серию опытов Ленин наблюдал с живым вниманием. По его репликам изобретатель понял, что Владимир Ильич неплохо знаком с электротехникой.

Настала очередь электромузыки.

Романс «Не искушай меня без нужды» сменился ноктюрном Шопена, за ним последовали другие произведения.

«Я чувствовал, — вспоминает Термен, — что Владимир Ильич с интересом слушает голос нового инструмента. Это придавало мне силы, играл я с подъемом, помогал и отличный аккомпанемент Фотиевой, чуткий и тонкий. А в середине последнего номера — «Жаворонка» Глинки — произошла приятная неожиданность. Владимир Ильич вскочил со своего стула, приблизился:

— Позвольте мне, товарищ изобретатель...

Я взял руку Ленина и повел ее перед антенной, показывая приемы игры. Владимир Ильич моментально схватил суть движения руки и самостоятельно довел мелодию до конца.

— Очень хорошо, что это изобретено у нас! — сказал на прощание Ленин».

Как известно, к радиотехническим новинкам Ленин относился очень благожелательно. Благодаря неустанной ленинской заботе у нас в стране еще во времена гражданской войны вступило в строй несколько радиостанций, был поставлен мировой рекорд дальности радиотелефонной передачи, развернулись перспективные радиотехнические исследования.

Вполне закономерно, что после визита в Кремль Термен получил хорошую поддержку. О радиосигнализации одобрительно упоминалось в одном из ленинских писем. А для облегчения гастролей с терменвоксом изобретателю был вручен постоянный железнодорожный билет. Физик-музыкант побывал в Нижнем Новгороде, Ярославле, Пскове, Минске и многих других городах, дал по всей стране около ста восьмидесяти концертов. Всюду ему сопутствовал успех.

Инструмент постепенно совершенствовался. Профессор Иоффе преподнес Термену только-только появившуюся новинку — громкоговоритель. Сам изобретатель изменил и улучшил радиотехническую схему, а затем сконструировал в дополнение к «воздушному» еще и грифовый и клавишный электроинструменты. С легкой руки Термена за изобретательство в этой области взялись сразу несколько человек. Появился гармониум Ржевкина — многоголосный инструмент вроде фисгармонии. Инженеры Гуров и Волынкин построили свою виолену. Примечательно, что Гуров был, как и Термен, музыкантом (играл на скрипке) и вместе с Терменом работал в свое время на радиостанции в Детском Селе.

В середине 20-х годов электрическая музыка собрала немало приверженцев среди наших музыкантов и ученых. В числе ее твердых сторонников и защитников были начальник Музыкального отдела Наркомпроса Борис Борисович Красин, профессор Гарбузов — основатель учреждения с торжественным названием «ГИМН» (Государственный институт музыкальной науки). Выдвинулись способные исполнители, в частности— поныне здравствующий и выступающий терменвоксист Константин Иоилевич Ковальский. Все обширнее и многообразнее становились концерты, все чаще и подробнее о новом веянии в музыкальной технике писали газеты и журналы. Так в нашей стране родились и расцвели первые ростки электрической музыки. Когда-нибудь историки-музыковеды будут кропотливо восстанавливать подробности этих знаменательных событий.

На Западе в ту пору электромузыкальных инструментов еще не было. И не мудрено, что заграничные гастроли Термена, на которые он отправлялся в 1927 году, были восприняты как громкая сенсация. Советскому изобретателю устраивали овации в Берлинской филармонии, в парижской «Гранд-опера», в «Альберт-холле» Лондона, в нью-йоркских «Карнеги-холл» и «Метрополитен-опера». У американской публики Термен снискал поистине головокружительный успех. Его имя включили в список двадцати пяти мировых знаменитостей. С ним работали такие музыканты, как Стоковский, Сигеттп, Хейфец, Менухин. Почуяв выгодную новинку, три компании взялись делать терменвоксы и изготовили около трех тысяч этих инструментов. В профсоюзе музыкантов зарегистрировалось семьсот профессиональных исполнителей — терменвоксистов.

Триумф советского физика-музыканта послужил толчком для бурного развития изобретательской мысли в электромузыке.

В 20-х и 30-х годах электромузыкальные изобретения посыпались, как из рога изобилия. Быстро размножались «чисто электрические» инструменты—по типу созданных Терменом. На афишах запестрели новые имена, новые названия. Немец Траутвейн — «траутониум», француз Мартено — «ортмартено» и множество других. На эстрадах мюзик-холлов, в концертах легкой музыки, в театрах прививались непривычные свистящие, скользящие, ухающие звуки «эфирных волн».

Кроме чисто электрических, появились электромеханические, электрооптпческие, электровибрационные инструменты, внутри которых что-то вертелось, тряслось, мелькало.

Пошли в ход «световые сирены», изобретенные советским ученым академиком Коваленковым (вращающиеся диски с дырочками, через которые прерывающийся световой луч попадал в фотоэлементы, а от них пульсирующий ток переходил в усилитель и громкоговоритель). Или бесконечные киноленты с черными полосками рассекали свет и подавали в фотоэлементы очереди мельканий — сырье для формирования звуков. Или дрожащие язычки фисгармонии дробили световой луч в серии колебаний.