Коллектив авторов - Литература 7 класс. Учебник-хрестоматия для школ с углубленным изучением литературы. Часть 2

2. Отметить предметные детали, с помощью которых изображается индивидуальность этого мира вещей.

3. Истолковать значение (конкретное, предметное или обобщенное, символическое) вещной детали интерьера.

4. Объяснить художественную роль интерьера.

Русский поэт первой половины нашего столетия Д. Б. Кедрин известен вам своей балладой «Зодчие». Этого поэта всегда волновали образы безымянных тружеников, создающих величественные памятники человеческой культуры. В маленькой поэме «Пирамида» Д. Б. Кедрин называет имя египетского фараона (Сезострис), но не дает ни одного имени тех, кто создал по приказу царя его огромную усыпальницу. Это прием, позволяющий поэту создать коллективный образ древних зодчих.

Подумайте, можно ли здесь говорить о коллективном характере. Если да, то какие приемы использует автор для его создания? Как в поэме проявляется прием антитезы?

1. Как соотносятся жизнь и смерть в этом стихотворении?

2. Какой прием помогает соотнести прошлое и настоящее в стихотворении, что их объединяет?

3. Опишите характер фараона. Какие художественные средства использованы для его создания?

4. Охарактеризуйте жанр стихотворения, укажите его признаки.

5. Выпишите из стихотворения метафоры и сравнения.

Имя этого русского писателя XX века вам уже знакомо. А. П. Платонов написал много разных произведений: сказок, новелл, романов. В них отразилась жизнь русского народа в начале нынешнего века. А когда началась Великая Отечественная война, писатель создал ряд произведений о людях, взваливших на свои плечи тяжкую ношу ответственности за свою Отчизну. В них на первый план выступают образы простых солдат.

«Иван Великий» – новелла, в которой война показана очень необычно. А. П. Платонов выбирает для описания день относительного затишья. Противоборство воюющих сторон проявляется в новелле не в артиллерийской дуэли, с которой начинается новелла, а в образе измученной лошади, оказавшейся на поле между траншеями воюющих сторон.

В этом произведении использован прием ретардации, на который я хочу обратить ваше внимание. Ретардация – это сюжетно-композиционный прием, применяемый в эпических жанрах для задержки развития действия, что позволяет оттянуть наступление кульминации или развязки; заключается он во введении лирических отступлений, вводных эпизодов, описаний (пейзаж, интерьер, портрет и пр.), композиционных повторов (однородные эпизоды, объяснения и т. п.).

Действие новеллы «Иван Великий» начинается утром, а заканчивается вечером. Утром перед глазами русских солдат появляется и лошадь. Но за целый день ничего вроде бы не происходит. Несколько раз повторяется унылый пейзаж, раз за разом дается «портрет» лошади и лишь однажды, вроде бы случайно, задается Ивану Владыко вопрос: «Что важное, что надо солдату знать?» И хотя сразу он на этот вопрос не отвечает, но именно этот вопрос и оказывается самым главным в понимании разницы между фашистскими солдатами и русскими воинами. А понять эту разницу помогает «русская лошадь». Как вы думаете, какую роль играет она в этой новелле?

А. П. Платонов умеет показать сложные человеческие характеры. Приглядитесь к образу Ивана Владыко и скажите: почему новелла названа «Иван Великий»?

Ранней весной, накануне света и тепла, бывают в природе печальные дни, – они грустнее, чем осеннее время. Темная земля бывает уже обнажена для солнца, но солнце еще бессильно согреть ее сквозь серый холодный покров облаков, и земля прозябает в унылом терпении. В эти дни кажется, что весна и лето еще будут нескоро и до них не доживешь.

В такой именно скучный день над пустым весенним полем шел артиллерийский бой. Наша пехота безмолвно таилась в траншеях, отрытых еще немцами, когда они занимали этот рубеж.

Обычно враги обстреливают из пушек свои оставленные рубежи, понимая, что мы можем поселить своих солдат в траншеях, отрытых прежде фашистами. Но мы, понимая немцев, обычно не расселяем свои войска в траншеях, оставленных противником. А когда враги, проведав об этом, перестали обстреливать оставленные траншеи, считая их пустыми, мы начали иногда пользоваться ими.

Командир роты старший лейтенант Юхов наблюдал из-за укрытия работу огня. Темная, безродная в это время года земля вскрикивающим, не своим голосом отзывалась на ревущие удары пушек. Никого не было сейчас на земле меж нами и противником. Только редкая прошлогодняя былинка, уже окоченевшая в смерть, еще подрагивала от сотрясения воздуха, однако она уже была не жилица на свете. Но одно странное существо спокойно брело по той пустой, никем сейчас не обитаемой земле. Юхов всмотрелся в отдаление. По земле тихо шла маленькая серая русская лошадь. Над нею неслись пронизывающие воздух ноющие снаряды, и огонь разрывов блистал справа и слева от нее, а лошадь шла понемногу вперед по этому коридору войны. Старший лейтенант взял бинокль и подробно разглядел двигающуюся лошадь. Глаза ее были полузакрыты в утомленной дремоте, плечи и холка потерты и круп иссечен в полосы высохшей черной крови. Брюхо лошади впало внутрь от голода и работы, всосанное оставшимся тощим телом вместо еды, и весь скелет лошади словно уже прорастал наружу сквозь ее пораненную тягостной работой, истертую упряжью изрубцованную кожу. Уставшее предсмертной мукой животное брело меж пушек, бьющих встречным огнем поверх ее изнемогшего тела.

Один немецкий снаряд разорвался меж нашей передовой линией и одинокой лошадью. Лошадь припала на передние ноги и осталась на месте, готовая умереть.

К старшему лейтенанту Юхову подошел по ходу сообщения старшина Иван Гурьевич Петров.

– Скоро на дело пойдем, товарищ старший лейтенант? – спросил старшина Петров.

– Жду сигнала, старшина, – сказал командир. – Как у тебя люди?

– Люди живут нормально, товарищ старший лейтенант… Это что же там, – фашисты нашу лошадь замучили в обозном котле, а теперь помирать ее бросили?

– Стало быть, так, старшина, – ответил Юхов. – Она ослабла, и немцы отпрягли ее при отступлении, а бывает, что и отпрягать некогда, тогда рубят постромки, лошадь падает, и ее затаптывают. Видал такое?

– Все видал, товарищ старший лейтенант, на войне живу, – произнес старшина. – Жалко скотину.