Коллектив авторов - Андрей Первозванный – апостол для Запада и Востока

Так же поступил и патриарх Афиногор, достойный наследник отцов Вселенских соборов, он преподнес папе икону, на которой Петр, символизирующий христиан Запада, и Андрей, символизирующий христиан Востока, представлены обнявшимися как родные братья и Христовы апостолы.

Иконография этого образа новая, она создана специально по заказу патриарха Афиногора, и в то же время весьма традиционная. В основе ее лежит образ апостольских объятий свв. Петра и Павла. В церковной традиции именно эти два апостола символизировали полноту церкви: Петр – поставленный Самим Христом во главе апостольской общины, и Павел, призванный Христом уже после Его смерти и воскресения. Петр, как известно, проповедовал в основном евреям и утверждал общину, собранную Христом. Павел – апостол язычников, он открыл двери церкви для представителей разных народов, с Павла начинается вселенское измерение христианства. Именно их встреча, описанная в книге Деяний Апостолов и в посланиях Павла, была тем фактом, который давал древней церкви основание, что Господь соединяет в Едином Теле евреев и язычников. Неслучайно в русской традиции Петра и Павла именуют первоверховными апостолами, так как они являют собой полноту и фундамент церкви. Их изображали вместе еще в катакомбах, на раннехристианских саркофагах, на костяных и стеклянных пластинках, на иконах и фресках. Впрочем, изображение всех двенадцати (и даже семидесяти) апостолов вместе также всегда символизировало полноту церкви, основание, заложенное Христом. Два апостола, как и двенадцать, число символическое, это те двое, собранные во имя Господне, среди которых присутствует Сам Господь.

На проповедь Господь посылал апостолов также по двое, чтобы помимо слов они проповедовали собой, являя миру любовь друг ко другу: «По тому узнают, что вы мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин 13:35).

Сегодня, как и прежде, христиане должны являть миру свою любовь, заповеданное Христом единство в любви, это главное свидетельство церкви на все времена. Но сегодня, как и в прошлые века, разногласия между братьями вступают в противоречие с Божьей заповедью о любви и Благой вестью Христа. Разница только в том, что для нынешней ситуации характерен уже не конфликт евреев и язычников, а трагическое размежевание христиан Востока и Запада. Вот почему объятия Петра и Андрея стали тем образом, который возвращает нас к изначальной проповеди Евангелия, звучащей как призыв к единству и любви.

Вернемся к тому, что оба брата-апостола символизируют две церкви – Православную и Католическую. О римской символике Петра сказано уже много, стоит добавить только то, что в образе Петра-камня есть некая незыблемость: «Ты еси камень (Петрос), и на сем камне созижду Церковь Мою» (Мф 16:16–18), – сказал Господь простому рыбаку, который сделался ловцом человеков и краеугольным камнем самой большой в мире церкви, большой и в смысле численности, и в смысле монолитности организации, и в смысле распространения в мире. Римская кафедра, утвержденная на авторитете апостола Петра, являет пример верности и устойчивости: сменялись века и народы, возникали и рушились империи, исчезали целые культуры и цивилизации, а Рим как наследие Петра стоит по сей день на том же месте.

Напротив, в образе апостола Андрея выражена идея подвижности, в нем мы можем видеть не только Константинополь, как новый центр христианской ойкумены, но всю христианскую ойкумену в целом. Предание говорит, что Андрей не остался в Византии, но поставил там епископом своего ученика Стахия, а сам пошел далее нести Слово Божье. Тем самым Константинопольская кафедра, пусть и косвенно, освящена апостольским преемством, и это давало ей право занимать почетное место в системе древней пентархии. Но важно и то, что Андрей отправился далее, оправдывая тот образ первооткрывателя, который нам известен из Евангелий. Неслучайно в истории возникла целая цепь преданий о том, какие страны посетил Андрей в своих апостольских путешествиях. Он обошел и тем самым объединил христианский Восток. Среди стран, отмеченных апостольством Андрея, – Греция, где он не только проповедовал, но и принял в Патрах мученическую кончину, Грузия, вернее Абхазия, где, согласно преданию, Андрей проповедовал вместе с апостолом Симоном Кананитом, после смерти которого он отправился в Скифию, а далее, как сообщает «Повесть временных лет», поднявшись по Днепровским порогам, очутился на горах, месте будущего Киева, и предрек ему великую славу. Далее апостол Андрей прошел по тому пути, который впоследствии называли «путем из варяг в греки», только двигался он в противоположную сторону: от греков – к варягам, и, как повествует предание, он пришел к северным морям, в страну варяжскую, здесь он освятил своим присутствием землю будущего монашеского подвижничества, в частности место Валаамского монастыря. Затем его путь лежал в Западную Европу, и, как указывают уже западные предания, апостол Андрей побывал в Шотландии и Бургундии, после чего двинулся в Рим, где навестил своего родного брата – Петра. Таким образом, совершив по тем временам почти кругосветное путешествие, во всяком случае в пределах Старого Света, он объединил собой многие страны и народы, Восток и Запад, Север и Юг. Этот символический путь вокруг Европы похож на апостольские объятия, он символизирует единство в любви всего христианского мира, не только Рима и Константинополя, но всей христианской ойкумены, в которую входят самые разные страны, культуры и народы.

В число стран, которым покровительствует апостол Андрей, входит и Италия, традиционно считающаяся уделом Петра. Перенесением в 1208 г. мощей апостола Андрея в Амальфи Италия приобщилась к странам андреевской традиции. Так что апостола Андрея трудно даже назвать только восточным апостолом, тогда как Петра ассоциируют прежде всего с Западом. Собственно, уместно вспомнить, что и ко Христу Петра привел не кто иной, как его брат Андрей, таким образом Андреево апостольство началось с самого Петра.

Но в любом случае образ апостольских объятий, это образ церкви, во встрече братьев явлен образ единства в любви – Томос Агапис. В этом единстве Петр символизирует незыблемость веры, ее основательность и неизменность, а Андрей подчеркивает вселенский и миссионерский характер христианства, его постоянную готовность идти дальше, нести свет Христов в новые страны и к новым народам. Можно сказать иначе: Петр знаменует единство, Андрей – многообразие, а вместе они – то самое единство в многообразии, без которого церковь превращается в секту, замыкается в гетто. Это две координаты христианства, вне которых оно духовно скудеет и изменяет своей первой любви.