Сергей Переслегин - Мифы Чернобыля
Первоначальные сроки предполагали рассмотрение дел в течение двух лет, — поэтому планировалось рассмотреть дело Аведикова в 2003 году — однако в связи с большим наплывом дел из России очередь пришлось подвинуть, и поэтому российская очередь движется медленнее, чем в других странах
В далеком-далеком 1979-м году началось строительство Ростовской (она же Волгодонская) атомной станции: которое, по мнению ростовского пенсионера Степана Сааковича Аведикова, является «преступлением века».
В 1990 году по указу Председателя Совета Министров РСФСР Силаева строительство Ростовской АЭС было прекращено, «учитывая просьбу Совета народных депутатов и населения Ростовской и Волгоградской областей». Однако на официальном сайте РоАЭС сказано, что «на основании решения областного Совета строительство Ростовской АЭС было приостановлено». Степан Саакович же утверждает, что на самом деле строительство станции никогда не было приостановлено, оно «потихонечку все годы велось». В январе 1998 года началось официальное достраивание АЭС на основании приказа Росэнергоатома № 14.
С1997 года Аведиков развернул активную деятельность, направленную на недопущение открытия станции. Именно тогда им было отправлено первое письмо президенту Борису Ельцину, в котором говорилось, что АЭС строится вопреки законам и нормам. К этому письму были приложены подписи нескольких десятков тысяч противников атомной станции.
Тогда и началась до сих пор продолжающаяся война Аведикова против Российского правительства".
"…строительство Ростовской АЭС создало региону около 10 000 рабочих мест, связанных с пуском станции. 3–3,5 тысячи — это непосредственно сотрудники АЭС, 5–5,5 тысяч — строители и монтажники, участвующие в строительстве 1-го и 2-го энергоблоков станции, и около 1,5 тысячи человек заняты на Атоммаше — гиганте атомной промышленности, простаивающем уже 10 лет. Если же предположить, что в обычной семье, как правило, 3 человека, то получается, что строительство Ростовской АЭС сегодня кормит как минимум 30 000 человек. А ведь существует еще понятие "вторичной занятости", которая тянется вслед за основным производством.
И в-третьих, это инвестиции на развитие социальных объектов 30-километровой зоны, которые по федеральному законодательству АЭС обязана делать. Что касается инвестиций, то начиная с момента расконсервации АЭС и возобновления финансирования строительства они идут умев в течение двух лет и будут продолжать идти. Бюджет, который создается за счет инвестиций, по величине превышает бюджет министерства строительства Ростовской области. На эти деньги строятся дороги, идет газификация сельских районов. Дополнительные средства поступают в медицину, народное образование, на благоустройство городов и сел, в коммунальную сферу, на восстановление памятников истории, культуры и на сохранение природы".
"В пору подвести неутешительный итог. Получив от федерального центра в "подарок" РоАЭС, население Дона, а вместе с ним и местная политическая элита, сменившая под напором атомного лобби гнев на милость, не только не заручились гарантиями безопасности станции, но даже не вытребовали себе определенные блага в виде обещанного строительства разветвленной сети соцкультбыта и льготных тарифов на электроэнергию (в новом году она вновь подорожала). Жители области настолько свыклись с неизбежным воцарением у себя "мирного атома", что уже почти не противятся этому: митинги зеленых собирают от силы по сто человек.
Игра действительно сыграна. Спустя 23 года атомный приговор Донскому краю приведен-таки в исполнение…"
Чернобыльская катастрофа резко активизировала деятельность различных природоохранительных организаций, которые получили возможность беспрепятственно навязывать свои неврозы населению, да и власти. Резко пошатнулось общественное доверие к науке и ученым, в России распространился антисциентизм, упал престиж технического образования и естественно-научной картины мира. Это, в свою очередь, изменило политическую атмосферу в стране и способствовало формированию "посттоталитарной" или "клиповой" демократии.
Конечно, нет худа без добра: в обществе был инсталлирован механизм контроля за деятельностью "закрытых" ведомств, не очень надежный, но все-таки работоспособный. Кстати, если вам кажется, что все физики готовы взорвать планету ради восстановления престижа своей науки, но это тоже голоса прессы. Служащей кому?
Ведущий (переводчик, 26 лет):
— Да все тому же Левиафану конечно. Его девиз — потребляй и властвуй, ученых много не надо…
Докладчик (физик, 45 лет):
— Кстати, современные конструкторы реакторных установок воспринимают экологическую экспертизу как нечто само собой разумеющееся, и даже общественная экспертиза не всегда вызывает у них идиосинкразию. Это открывает дорогу к постиндустриальному проектированию: к необходимости вписывать атомную энергетическую установку не только в природную, но и в культурную среду, дополнить ландшафтный дизайн социальным. Это-то кое-кому и страшно. Если сегодняшняя молодежь вместо "зеленоведения" и "оранжевания" за деньги с Запада будет проектировать ландшафтные комплексы новых АЭС, игровые полигоны и службу в войсках атомного назначения, то Россия может воспрянуть ото сна… Сие не исключает охраны Байкала и прочих заповедников… Сие означает не только мирный атом, но культурный…
Как и всякая катастрофа, Чернобыль привел к появлению в обществе целого ряда запретов и инструкций. В полном соответствии с законами функционирования сложных систем эти нормативные документы играют роль отрицательной обратной связи по развитию, то есть они препятствуют деятельности. В процедуре проектирования современной АЭС получение лицензии — самый длительный этап и едва ли не самый дорогой.
Суммируя, отметим, что воздействие Чернобыля на механизмы управления обществом едва ли отличается по своему характеру от последствий любой другой "знаковой" катастрофы. Такие катастрофы всегда приводят к приостановке развития.
И только сейчас, с нового тысячелетия, страна медленно поднимается навстречу новому.
Чернобыльская пресса по мере сил и возможностей способствовала отмеченным выше социальным тенденциям, но в целом сохраняла достаточную лояльность… во всяком случае, в сравнении с освещением современными российскими СМИ событий "Норд-Оста" и Беслана.
Реплика (генетик, 48 лет):
— Я полагаю, что важным шагом, оказавшим влияние не только на осмысление обществом событий на ЧАЭС 26 апреля 1986 года, но и даже на российскую литературу, стала публикация в "Новом мире" в 1989 году "Чернобыльской тетради" Г. Медведева. И будь у нас другие годы, Медведев и закрыл бы эту тему, отрефлектировав ее причины и назвав виновных. Но что бы тогда делала Героиня с протянутой рукой, синьора Украина?
Ведущий (переводчик, 26 лет):
— Говоря о лояльности прессы, необходимо принимать во внимание одно принципиальное обстоятельство.
Давно известно, что информационная трансляция неизбежно сопровождается искажениями, причем эти искажения бывают трех видов.
Во-первых, меняется суммарный объем информации. Как правило, он уменьшается — читатель воспринимает не все, что написано, но возможен и противоположный вариант — "чтение между строк" — читатель воспринимает то, что не написано автором, но, возможно, подразумевалось им.
Во-вторых, у автора и читателя могут не совпадать способы переработки информации. Тогда для читателя будут актуальными другие связи между элементами текста, нежели для автора, — он сделает из прочитанного выводы, которые автор не имел в виду и не предвидел.
В-третьих, у автора и читателя может различаться культурный контекст, вследствие чего он интерпретирует текст неожиданным и, возможно, неприемлемым для автора образом.
Проще говоря, каждый воспринимает текст своим собственным способом и в рамках своей собственной онтологии.
"Бедный мальчик был босой, — написал писатель,
Бедный мальчик был косой, — прочитал читатель…"
Вышесказанное относится к процессу индивидуального восприятия. Но у нас речь идет о средствах массовой информации и об "общественном мнении", которое ими формируется. Здесь все гораздо трагичнее.
Докладчик (физик, 45 лет):
— Подобно тому, как скорость эскадры определяется скоростью самого медленного корабля, коллективная психика больших групп людей определяется возможностями наименее развитых членов группы. Иными словами, коллективный канал восприятия гораздо уже индивидуального, во-первых, и гораздо более склонен к неожиданным и заведомо ошибочным интерпретациям, во-вторых. При этом возникновение того или иного "мнения" в больших группах представляет собой процесс с положительной обратной связью: раз начавшись, он за короткое время охватывает всю группу и становится частью ее рабочей онтологии. Поэтому переубеждать социум бесполезно и даже опасно.