Коллектив авторов - Сравнительное богословие. Книга 2
Камессу нанёс первое крупное поражение азиатам. Окончательную победу над гиксосами одержал один из фиванских царей — Яхмос I, считающийся основоположником XVIII династии. Более того, египетские войска, преследуя гиксосов, проникли в Азию и завоевали ряд нубийских областей, которые до гиксосов находились в руках египетских царей. После чего страна стала объединяться под властью фиванских царей.
Египетские фараоны XVIII династии развили широкую завоевательную политику, воспользовавшись подъёмом Египта, как в военном, так и в хозяйственном отношении. В результате длительных войн была завоёвана вся Сирия вплоть до границ Малой Азии на севере и до большой излучины Ефрата на северо-востоке. Политику систематического и планомерного завоевания Палестины и Сирии вели уже первые преемники Яхмоса I. Особенно отличился фараон Тутмос III. Тутмос III захватил Кадеш в Палестине, одержав крупную победу и проник в Северную Сирию. Таким образом в руках Египта оказался самый крупный мировой узел — перекрёсток всех древних караванных торговых и финансовых путей. Одним из последних крупных удачливых завоевателей XVIII династии был фараон Аменхотеп II (1491–1465 гг. до н. э.), который совершил несколько больших военных походов в Сирию и Палестину.
Длительные войны, которые вели фараоны, ослабили Египет. Аменхотеп III (1455–1424 гг. до н. э.) вёл мирную внешнюю политику. Поддержка завоеваний предшественников в Азии велась уже не при помощи оружия, а при помощи дипломатии и золота. Египет поддерживал торговые и дипломатические отношения с целым рядом государств Передней Азии. Переговоры велись с помощью специальных послов. Однако, при Аменхотепе III государства передней Азии стали постепенно освобождаться от власти Египта. В это время в восточной части Малой Азии образовалось большое и сильное Хеттское царство. Хеттские цари стремились к расширению своих границ за счёт соседних областей, находившихся под властью Египта. Ослабление египетского влияния в Сирии способствовало продвижению племён хабири в Палестине[99] и в Южной Сирии. Эти кочевые племена захватили в свои руки области Палестины, ранее принадлежавшие Египту.
Упадок военного могущества Египта стал ещё более опасным во времена Аменхотепа IV (1424–1388 гг. до н. э.) — сына и преемника Аменхотепа III. В связи с этим в Сирии образовался союз сирийских князей, отчасти поддерживаемый хеттами. Население Египта было истощено войнами и не могло больше нести напрасных жертв.
В такой обстановке Аменхотеп IV принял единственно правильное решение: он, отказавшись от захватнической политики, решил опереться на широкие слои населения Египта (а не только на знать и армию). Для этого Аменхотеп IV начал большую религиозную и социальную реформу, которая в перспективе могла бы закончиться упразднением рабства в Египте и принятием единобожия — в идеале веры Богу Творцу и Вседержителю. Этот первый в истории современной цивилизации факт попытки перехода к единобожию мог изменить весь ход последующей мировой истории, если бы он был всецело поддержан и понят в Египте — и вошёл в историю как религиозная реформа Эхнатона. Можно сказать, что в личности Аменхотепа IV и его реформе было выражено первое крупное (государственного масштаба) зафиксированное историей предложение Свыше по смене концепции управление миром. И это предложение было ниспослано именно в то место, где «культурный прогресс» опередил другие регионы мира, в чьих руках был главный торговый, финансовый и дипломатический мировой узел (Палестина)[100] и где система рабовладения была наиболее изощрённой, но в то же время и стремление освободиться от рабства в низах общества тоже было не “выхолощено” до конца за много веков.
Основные материальные богатства, накопленные в ходе предшествующих захватнических войн были сосредоточены в основном в руках “богатого” фиванского “жречества”, поддерживающего культ Амона Ра. Вступив на престол, Аменхотеп IV вынужден был сперва опереться на провинциальное “жречество” — на “жречество” Гелиополя и Мемфиса. Именно там со времён глубокой древности сохранился культ гелиопольского бога Ра-Горахте.
Аменхотепа IV не решался сразу нанести удар по фиванским “жрецам” и их культам многобожия под вывеской Амона Ра. Объявив себя первосвященником бога Ра-Горахте, Аменхотеп IV стал строить в Фивах храм этого бога в противовес Амону. На этом этапе уже явно обозначились контуры новой религии — религии солнечного единобожия.
Эти действия Аменхотепа IV вызвали гнев фиванских “жрецов”, которые возглавили оппозицию фараону. В результате Аменхотеп IV вынужден был полностью порвать с “жрецами” Амона. Фараон возглавил гонения на всю систему древнего многобожия во главе с Амоном. Имена богов и Амона уничтожались, уничтожалось и слово «боги» везде, куда доходили веяния новой реформы.
Бросив вызов могучему фиванскому “жречеству”, Аменхотеп IV выдвинул культ единого и верховного солнечного бога Атона, и принял имя Эхнатон. Одновременно с этим Эхнатон покинул Фивы. Он построил новую и роскошную столицу около современной местности Эль-Амарна в просторной котловине, защищённой горами. И назвал столицу Ахетатон — горизонт Атона. В тожественных гимнах Атону описаны красота и богатство новой столицы и религии. Эхнатон был носителем богоцентричного мировоззрения, проводил культ единобожия и предложил веру Богу людям. Он внедрил своей властью новую идейно-религиозную систему ценностей, в корне отличную от прежней рабовладельческой. Он попытался трансформировать духовное (эгрегориально-матричное) обеспечение людей, направив его в богоцентричное русло. Но для этого нужно было понимание со стороны достаточно большого слоя людей. Можно было властью фараона быстро изменить политичесскую и религиозную систему государства (3-й приоритет обобщённых средств управления), что и удалось Эхнатону. Но для изменения мировоззрения людей нужно хоть малейшее их желание и большее время, чем было отведено Эхнатону на его правление. Однако, и в сфере мировоззрения (не только в сфере идеологии) он делал всё, что мог. Известны переводы гимнов Атону на русский язык. Вот фрагменты одного из них:[101]
«О Атон, живущий, начавший жизнь (…) Ты прекрасен и велик, блестящ (блистающ) и высок над каждой страной, Твои лучи объемлют землю, всё то, что Ты сотворил (…) О Бог единый! Нет другого подобного ему! Ты создал землю по своему желанию, Ты один — людей, всякий крупный и мелкий скот, всё, что на земле, ходящее на ногах, всё, что в вышине летает на своих крыльях (…) Как великолепны твои замыслы, о Владыка вечности! (…) Ты творишь времена, чтобы производить всё сотворённое Тобой».
Это — монотеистическое учение, обретение которого было сопряжено с беспрецендентными для Эхнатона проблемами и трудностями стремления к истине, восприятия её в какой-то форме и выражения её в форме, доступной восприятию его современников.
Нас от Эхнатона отделяют 3300 лет. Коранического «пророка» Мухаммада от Эхнатона отделяют 2000 лет. Нас от Мухаммада — 1300 лет. Перевод гимна Атону, судя по библиографии книги «Во времена Нефертити», был сделан сначала с древнеегипетского на английский, а потом на русский. Перевод Корана — прямой с арабского на русский И.Ю.Крачковского. Но внутренняя ритмика, опорная по отношению к лексическим формам — общая для обоих переводов при явном совпадении общего смысла, несмотря на географическую и хронологическую разобщённость и отсутствие личного знакомства между всеми, причастными к текстам оригиналов и переводов. Откуда это? И что это знаменует, если не единство мирской и неотмирной истории нынешней цивилизации, наследующей многое от Древнего Египта, включая как Откровения Свыше, так и ошибки, и вседозволенность земных иерархий посвящённых. Кораническое величание Бога выглядит так:
«Хвала — Богу, Господу миров, милостивому, милосердному, царю в день суда! (сура 1:1–3). Бог — нет божества, кроме Него, живого, сущего; не овладевает Им ни дремота, ни сон; Ему принадлежит то, что в небесах и на земле. Кто заступится перед Ним иначе, как с Его дозволения? Он знает то, что было до них, и то, что будет после них, а они не постигают ничего из Его знания, кроме того, что Он пожелает. Трон Его объемлет небеса и землю и не тяготит Его охрана их, поистине, Он — высокий, великий!» (сура 2:256).
Желание Эхнатона распространить религию единобожия на всех подтверждается тем, что он пытался опираться не на высшую знать, а на средние, свободные (по сравнению с рабами и бедняками) слои населения, которые образовали вокруг фараона новую группу придворного чиновничества. Эти новые вельможи гордились уже не своей родовитостью и знатным происхождением, а милостями фараона, которому они были обязаны своим возвышением. В своих отличительных надписях они подчёркивали преданность новому религиозному учению. Оставалось “опустить” Новую религию в среду рабов и бедноты. Для приданию всеобщности религии в крупнейших городах Египта, где были сильны культы многобожия, Эхнатон построил храмы Атону.