Коллектив авторов - Сравнительное богословие. Книга 1

Судя по всему опыту человечества вероятностная матрица возможных состояний — мера, обладает «голографическими» свойствами в том смысле, что любой её фрагмент содержит в себе некоторым образом и все её остальные фрагменты во всей их информационной полноте. Мера пребывает во всём, и всё пребывает в мере. Благодаря этому свойству меры мир целостен и полон. Выпадение из меры — гибель.

Скольжение же в этом направлении — угроза жизни и необходимость выживания (существования в условиях постоянной опасности угроз). Исчерпание же частной меры — переход в иную частную меру, обретение некоего нового качества. Чувство же меры, обращаясь к «голографическим» свойствам меры бытия, позволяет объективно соразмерно соотносить частные смысловые единицы (совокупность пар «это» — «не это») друг с другом, формируя устойчивую мозаику мировоззрения, развертывающуюся от истока Мироздания в направлении к самому себе.

Может возникнуть вопрос: в чём состоит преимущество этого Богоначального мировоззрения, на основе системы неизменно первичных различий триединства материи-информации-меры в сопоставлении его с «Я-центричным» мировоззрением четырёхипостасного Мироздания вещества-духа-пространства-времени?

Во-первых, в мировоззрении триединства информация осознаётся как объективная категория, общая для всей Объективной реальности, освоение которой субъективно. В иных мировоззренческих системах осознание объективности информации как одной из категорий системы первичных различий в предельно обобщающей категории «Всё» исключено.

Поскольку в «Я-центричных» мировоззрениях в качестве первичных осознаются категории, производные от объективно первичных, то процесс формирования мозаики сопровождается внутренними «эхо» — собственными шумами психики, искажающими полезный сигнал — миропонимание. При этом в миропонимании что-то может быть утрачено вследствие отсутствия среди первичных категорий объективной информации-смысла; что-то может выглядеть как объективно нераздельное вследствие нераздельности в иных мировоззрениях информации и материи, а также отсутствия меры; а что-то может видеться как объективно различные объекты, хотя в действительности имеется только один объект, размноженный всевозможными внутренними «эхо» и преобразованный в разные образы, которым приданы разные названия и взаимосвязи, не соответствующие объективным различиям «это» — «не это», даваемым Свыше в Различении.

Все эти внутренние «эхо» и прочие ошибки преобразования информации порождают внутренне конфликтную психику типа «многоглавый монстр в одной человеческой голове». Когда каждая из этих «виртуальных» голов, обретающихся в бессознательных уровнях внутреннего мира индивида, творит «своё», мешая творить «своё» всем прочим, в жизни одного и того же «Я» утрачивается действительно своё тем в большей степени, чем больше у него внутренних «виртуальных» голов, проявлений активности каждой из которых его сознание не отличает друг от друга и потому не знает, какую из них отождествлять с «Я», а какие оценивать как наваждения, от которых необходимо защититься. «Человек с двоящимися мыслями не твёрд во всех путях своих» (Соборное послание апостола Иакова, 1:8).

И тип психики «многоглавого монстра в одной человеческой голове» так или иначе более или менее ярко выражается в поведении всякого носителя калейдоскопического или мозаичного «Я-центричного» мировоззрения.

Во-вторых, мировоззрение триединства материи-информации-меры — не «Я-центричное» мировоззрение. Поскольку носитель «Я-центричного» мировоззрения может оказываться в разных обстоятельствах, то с его точки зрения одно и то же может выглядеть и осмысляться взаимно исключающе в разные моменты одного и того же периода времени в зависимости от того, какое положение занимает в каждый из них «Я-центр», и в каком строе психики в тот момент пребывает индивид, что оказывает решающее воздействие на его целеполагание и выбор им линии поведения.

Сопоставление между собой этих разных точек зрения для самого субъекта невозможно, поскольку они «сидят» на разных стволах «мысленного куста», между стволами и ветвями которого нет связей и переходов (это отсутствие прямых связей и переходов между стволами и ветвями «мысленного куста» и порождает эффект «виртуальной» внутренней многоглавости носителей «Я-центричного» калейдоскопического или мозаичного мировоззрения).

Эти изменения «нуля системы координат», задающей начало выкладыванию мозаики (корень мысленного древа), принадлежат относительно высокочастотным диапазонам (коротким по длительности), вследствие чего изменение положения начала «Я-центричной» системы координат — перехват управления поведением какой-то «виртуальной» головой или их коалицией у других «виртуальных» голов — является одним из факторов, способным вытряхнуть субъекта-носителя «Я-центричного» мировоззрения из управления процессами, принадлежащим низкочастотным диапазонам (длительным по времени), восприятие которых требует продолжительного времени и неизменности субъективных мерил происходящего.

В мировоззрении же триединства начало мысленного древа неизменно: Бог и тварное Мироздание, представляющее собой триединство материи-информации-меры, вследствие чего миропонимание не колеблется и не рассыпается в калейдоскоп под воздействием потока обстоятельств, а только уточняется в деталях и расширяется тематически. Это порождает две своеобразные особенности Богоначального мировоззрения триединства.

1. Прежде всего, если к моменту перехода к мировоззрению триединства субъект и был носителем «виртуальной» внутренней многоглавости, то «виртуальная» голова, первой перешедшая к этому мировоззрению, начинает объединяться с прочими, которых ей удаётся убедить, в одну «виртуальную» голову; активность же тех «виртуальных» голов, которые остаются при своём «Я-центризме», оценивается ею как наваждения, информацию которых необходимо переосмыслить в категориях триединства, и тем самым соответствующая «виртуальная» голова по мере переосмысления свойственной ей информации лишается «жизненной силы» и поглощается. Так на основе мировоззрения триединства «сама собой» исчезает внутренняя конфликтность психики индивида без того, чтобы выплеснуть эти конфликты в общий всем мир.

2. Кроме того, неизменность начала мысленного древа в мировоззрении триединства открывает ещё один способ видения всего: возможность «голографического» взгляда на всякий предмет, который может одномоментно представать перед внутренним взором, показанным и изнутри, и снаружи, и со многих различных точек зрения, в разные моменты его времени, при разном освещении. Причём речь идёт как о реальных предметах, так и об измышленных продуктах человеческого творчества — разного рода научных абстракциях и абстракциях художественного творчества.

И разница в возможностях этих двух типов мировоззрения создаёт основу для формирования в обществе пирамиды понимания и непонимания, в которой каждый индивид в меру своего понимания работает на осуществление своих целей, в меру разницы в понимании на осуществление целей тех, кто понимает лучше.

Остаётся пока открытым вопрос о механизмах выстраивания соотношения нравственности индивида и его мировоззрения. В калейдоскопичном и «Я-центричном» мозаичном мировоззрениях этот вопрос однозначно решён быть не может. Не может быть решён этот вопрос и в мировоззрении четырёхипостасного АМУНа. В мозаичном «богоцентричном» мировоззрении вопрос о содержательной стороне мировоззренческой мозаики и её регулярном и необходимом пополнении частными смысловыми единицами (совокупностью пар «это» — «не это») решается успешно и этот успех непосредственно связан с нравственностью индивида.

Объективная реальность познаваема и может быть описана сообразно самой себе при помощи того или иного языка — как средства передачи информации от индивида индивиду, которые развиты в культуре общества. Конечно, познание и описание включает в себя некоторые неточности и ошибки, но практически вопрос состоит не в том, чтобы абсолютизировать неизбежные для ограниченности индивида ошибки и нераскрытые неопределённости, настаивая на принципиальной невозможности познавать и описывать Объективную реальность, а в том, чтобы заблаговременно видеть тот рубеж, за которым неточности, ошибки и неопределённости познания и описания становятся опасными, и не переходить этот рубеж. Иными словами, это означает, что: