Коллектив авторов - Бессонный патруль

— Да вы что — экзамен мне здесь придумали?

— Я вас спрашиваю, какая скорость допустима при движении в сельских населенных пунктах и с какой скоростью ехали вы?

— Скорость, скорость! Вымогательством занимаешься, — вот и вся скорость! Знаем эти штучки — Водитель бросал слова отрывисто, зло, и Шагабас Санатович почувствовал, как горячая волна крови ударила ему в лицо.

— Вымогательством, значит, — ответил он, едва сдерживая себя. — Ну, что-ж, если вымогательство-разбираться будем не здесь… Садитесь.

Таксист оторопело взглянул на инспектора и неуверенно открыл дверцу машины.

— Не сюда, — остановил его Шамилов. — Садитесь на пассажирское сиденье и дайте мне от машины ключи.

— Да что вы, товарищ старшин лейтенант, — взмолился шофер такси, поняв, что дело принимает серьезный оборот. — Ну. виноват я, виноват… Превысил скорость. Было такое… Войдите в мое положение. Пассажиров на похороны везу… Покойник-то ждать не может… Жарища-то какая!

Для людей ведь работаем, не для себя!

Шамилов в зеркало заметил, как удивленно переглянулись женщины на заднем сиденье и, привычно отпуская педаль сцепления, ответил:

— Вы ошибаетесь, я младший лейтенант. За пассажиров не беспокойтесь, а разговор с вами мы продолжим в милиции.

… Он отвез обеих женщин в небольшой зеленый переулок на окраине Талгара. Та, что была постарше, — в синем платье в горошек-достала из сумки кошелек и вопросительно взглянула на Шамплоиа.

— Ему платите, ему, — кивнул Шагабас Санатович, поняв немой вопрос женщины, и сокрушенно добавил: — Опоздали все-таки… Вынесли уж, видать.

— Куда вынесли? Что? — не поняла женщина.

— Покойника, — пояснил Шамилов. — На похороны ведь торопились.

— Бог с вами, какие похороны! Только этого не хватало. — Она косо взглянула на таксиста, взяла под руку спутницу и скрылась с ней в калитке за цветущими кустами мальвы.

Шамилов развернул машину и осторожно повел ее по тесным улочкам-аллеям, уже тронутым косыми тенями тополей.

— Ну что, младший, договоримся или как? Делить-то нам с тобой, вроде, нечего, — с деланным равнодушием спросил водитель, но от Шамилова не ускользнула скрытая нотка тревоги, прозвучавшая в голосе таксиста.

— Договоримся, договоримся, — машинально ответил он, не поворачивая головы. — Скоро уже договоримся. В милиции…

— Как знаешь…

Такси сделало поворот на асфальт, и там, впереди, в каких-то ста метрах по ходу движения машины, Шагабасу Санатовичу бросилось в глаза странное, необычное оживление на дороге. Он сразу увидел все — и толпу возбужденных людей, и милицейскую «Волгу» на обочине, старшего лейтенанта Бычкова возле «Волги», и какого-то мужчину рядом, указывающего рукой в сторону речки. Чувство тревоги, которым, казалось, был насыщен воздух, охватило Шамилова.

Не раздумывая, он увеличил скорость и остановил такси за милицейской «Волгой», едва не коснувшись ее бампером.

— Шамилов! Ко мне, в машину! Быстро! — крикнул Бычков. Его сейчас не удивила, не озадачила та, на первый взгляд странная ситуация, в которой он увидел Шамилова, сидящего за рулем автомобиля с клеточками на бортах.

Шагабас Санатович распахнул дверцу, на мгновенье задержался, словно оценивая что-то, и, выдернув ключи зажигания, быстро пересел в машину к Бычкову.

Двигатель уже работал. Рядом со старшим лейтенантом сидел тот мужчина, на которого Шамилов обратил внимание издали, на повороте. Теперь он узнал его — это был шофер Талгарского райотдела милиции Вячеслав Алексеевич Залкин.

— Скрылись вон в том переулке, направо, — Шамилов взглянул на Залкина, еще не понимая, о чем он говорит, что тут происходит.

— Трое хулиганов, у одного — ружье. Стреляли на улице, — продолжал тот, не отрывая глаз от переулка, к которому приближалась «Волга». — Хотел звонить к себе в отдел, а тут вы…

Вячеслав Алексеевич не успел договорить…

— Пригнись! — Крик Бычкова слился с хлопком выстрела, и в то же мгновенье тяжелый заряд картечи ударил в обшивку машины, чуть ниже бокового стекла.

— Быстро! Берем! — Игорь Алексеевич легко выскочил из-за руля, бросился вперед и услышал топот бегущих поодаль Шамилова и Залкина. В глубине переулка они увидели тех троих: двое в нерешительности медленно отходили к забору ближайшей усадьбы, бросая взгляды на третьего, словно приглашая его следовать за собой. А тот, укрывшись за рекламным щитом, судорожно выворачивал карманы.

Рядом стояло ружье…

«Ищет патрон… Ищет патрон… Успеет зарядить или нет… Может успеть…» Секунды текли медленно, томительно, и Игорю Алексеевичу казалось, что им не будет конца, и не будет конца тем десяти-пятнадцати метрам, которые отделяли его от преступника, полускрытого щитом с изображением краснощекой девчушки, с наслаждением пьющей томатный сок… В это время парень, яростно толкнув ружье, стремительными прыжками кинулся к забору, за которым в чьем-то запущенном саду, заросшем по пояс травой, укрылись его дружки.

Все остальное заняло минуты.

…Когда через плотную стену любопытных их выводили на дорогу, Игорь Алексеевич улыбнулся усталой улыбкой и полушутя-полусерьезно заметил:

— Пассажиров у нас многовато, Шаке. Без твоего такси не обойтись. Подгоняй, повезем с комфортом.

Июльская ночь… Если на рыбалке, так она, вроде, и быстро проходит. Пока сготовить уху, то да се, не успеешь оглянуться — зорька: пора бросать закида. А здесь, на пункте ГАИ, медленно минуты идут, ох, как медленно…

К вечеру будто успокоилась дорога, а чуть стемнело — опять пошли «ШД»… «АТЖ»… И все в одну сторону… Пятница… С ночевой едут… На рыбалку… Но вот и эта цепочка оборвалась. Двенадцатый час… Уснула Алексеевка. Темно.

Тихо… Не любит Шагабас Санатович эти ночные дежурства.

Дорога пустынна, безмолвна, — чувствуешь себя как-то не у дела, словно и не нужен ты здесь…

Редко приходится останавливать машину в такое время — мало их, да и причин нет обычно. Но вот эту все-таки придется остановить. Ну и жмет! Домой, видно, торопится.

Забыл обо всем на свете…

Шагабас Сзнатович вышел на дорогу, собрался было взмахнуть жезлом, но водитель и без того тормознул и остановил свой грузовик как раз напротив будки ГАИ. Хлопнула дверца кабины. Шофер торопливо подошел к Шамплову.

— Товарищ лейтенант… — Потом всмотрелся в лицо, хлопнул по плечу. Шаке, здорово! Вот не думал…

Это был Валентин Игнатченко. Раньше он служил во взводе инспектором, потом уволился, ушел в автобазу.

— Привет, Валентин! Что случилось? Раньше лихачей ловил, а теперь сам нарушаешь?

— Как ты мог подумать такое, Шаке! С моей-то выучкой! Дело в другом. В двенадцати километрах отсюда — я по спидометру засек-парень на асфальте… Мертвый…

Сбит, наверное…

Шамилов застыл от неожиданности, машинально перехватил жезл и спросил:

— А ты уверен, что он мертв?

— Готов, — шофер обреченно махнул рукой. — Пульс щупал… Остановился я возле пего, гляжу-молодой такой… Черноволосый. В руке коробка спичек зажата, рядом «беломорина» валяется. Закурить хотел, наверное…

Последние слова водителя лейтенант услышал уже на ходу, размашисто шагая к рации.

— Вы его сразу увидите, — крикнул вдогонку Игнатченко. — Там я самосвал остановил.

Тревожные слова полетели в эфир, и, вспугивая тишину ночи, со своих стоянок на темную ленту дороги ринулись служебные машины и мотоциклы. Они спешили из Талгара и Алма-Аты, и щемяще больно, сообщая о беде, разносились по придорожным селеньям сигналы «неотложки». Машины мчались туда, где в свете фар груженного гравием самосвала лежал на асфальте человек, зажав в застывшей руке коробку спичек.

Развод приближался к концу. Георгий Антонович, как обычно, подвел итоги работы за неделю, дал инспекторам указание на дежурство и перед тем как отпустить людей на посты, попросил их внимательно выслушать последнее сообщение.

— Вы знаете, на участке дороги Алексеевка-Чилик неделю назад погиб человек. Расследование ведет уголовный розыск райотдела, но результатов пока нет никаких. Ясно только, что происшествие связано с двухколесным мотоциклом. Обнаружены следы шип…

Майор оглядел примолкших инспекторов и остановил взгляд на Бычкове.

— Это все я вам к тому говорю, что с сегодняшнего дня нам поручено включиться в розыск, а заниматься этим будете вы, Бычков, и товарищ Матасоп. Сейчас вы оба отправляйтесь в райотдел и посмотрите документы, какие у них там есть… Вот так…

— А всем остальным. — Георгии Антонович обвел взглядом собравшихся, — ни на минуту не забывать об этом!

Будьте предельно внимательны. О всем подозрительном сообщать немедленно. Все.