Олег Верещагин - Я иду искать... Книга третья: Не вернуться никогда (отрывок)

Стремясь хоть чем-то помочь своим, Ротбирт схватил лук. В горячке он промазал первой стрелой, следующей целил в латника, но того заслонил один из простых воинов - и стрела пробила ему шею. Третий раз выстрелить Ротбирт не успел - тетива с гулким звуком лопнула, лук, со страшной силой распрямившись, едва не вышиб хозяину зубы. Тот взвыл, поминая разом всю нечисть. В следующую секунду ему стало ещё хуже - двое воинов гнали коней на него, с визгом и улюлюканьем размахивая саблями. Ротбирт схватился за саксу... и Вадим оттолкнул его в сторону:

- За спину! - услышал анлас напряжённый звонкий голос славянина. Ротбирт не знал, умеет ли Вадомайр владеть мечом... но не отбирать же было своё оружие перед лицом врага?!

- Берегись верёвок! - крикнул он, прикрыв спину Вадима. Тот мотнул головой, на секунду подумав только: "Что я делать-то собираюсь?!" В самом деле - что он собирался делать с мечом против двоих всадников?! Но у Ротбирта вообще был только нож, хоть и длинный...

Брошенный кем-то топор раскроил через лошади одного из атакующих. Мальчишки успели заметить, что всадники обеих сторон столкнулись. Длинные пики анласов вышибли из сёдел разом четверых врагов - и теперь и те и другие вертелись бешеной каруселью, скрещивая мечи и сабли.

Что делал Ротбирт - Вадим не знал и не мог знать. На него шёл первый в жизни настоящий враг - всадник убитой топором лошади. Не в драку шёл, а чтобы убить или быть убитым. Вадим растерялся бы, наверное, будь у него на это время.

Не было времени. Смуглолицый шёл на мальчишку, щеря гнилые зубы. Шапка с него свалилась, щит он тоже потерял, но обеими руками водил перед собой кривой саблей с длинной рукоятью - водил и что-то шипел. Вообще он походил даже не на человека, а на некое странное и опасное пресмыкающееся.

И тут Вадимом овладело странное состояние... Это был неожиданный приступ ярости, от которой всё вокруг стало ясным и медленным, а в ноздри хлынули запахи такой силы, что Вадим не поверил бы рассказу другого человека, что можно так чувствовать. Не дожидаясь атаки, Вадим сделал обманный фехтовальный выпад - как будто в руке была привычная рапира, а не меч - и изо всех вогнал меч под рёбра слева врага, проткнув кожаный доспех.

- Ык, - сказал смуглолицый, роняя из рук занесённую саблю. Мальчишка упёрся ногой в бедро врага и столкнул того с клинка, испытав лишь на миг что-то вроде омерзения от податливости уже неживого тела. Оглянулся.

Ротбирт каким-то образом - пеший и с одним ножом против конного с саблей - управился со своим противником. Да и вообще бой уже кончился. Коричнево-алыми кучками тут и там лежали порубленные и заколотые. Из анласов, похоже, больше никто не пострадал - они спешивались, переговаривались и поглядывали то на убитых, то на мальчишек.

Вадим подумал, что неприятности могут и не закончиться. Он протянул меч Ротбирту и сказал тихо:

- Держи, спасибо...

- А ты хорошо бьёшь, Вадомайр, - одобрительно сказал тот, несколько раз с силой вонзая клинок в землю. Что-то пробормотал - явно к земле и обращаясь. А потом, словно и не замечая спасителей, направился собирать свои стрелы. Подобрал одну вражескую, хмыкнул - она была слишком лёгкая и короткая, едва в две трети длины стрел Ротбирта, а наконечник подлый, с двумя шипами. Мальчишка с презрением её отбросил и переломил, наступив пяткой.

Вадим тем временем наблюдал за анласами. Они занимались своими убитыми, осматривали оружие и доспехи, разглядывали трупы врагов... Но по крайней мере один - молодой воин, судя по всему, командир отряда - внимательно наблюдал за обоими мальчишками.

И Вадим отчётливо понимал: нее-е-е-е... Просто так точно не отпустят. А могут и вовсе не отпустить.

Точно. Все пятеро анласов подошли к мальчишкам как раз в тот момент, когда Ротбирт закончил собирать стрелы и вернулся к Вадиму, начал перетягивать лук.

- Босому бегать легче, - заметил старший. Он говорил по анласски быстро, но Вадим сообразил, что - понимает! - Затем и сапоги бросил?

Остальные обидно захохотали. Ротбирт, возясь с луком, совершенно спокойно ответил:

- Не ты ли видел, как я бегал? Или твои стрелы я вынул из четверых этих? - он мотнул головой. Или твой кулак пометил того, которого связали твои ратэсты? - он указал луком на сидящего на земле пленного.

Анласы опять засмеялись, но уже необидно. А командир ответил:

- Что ж, как ты стрелял - я видел... А ты кто? - он повернулся к Вадиму. - Ты не нашего племени.

- Я славянин, - ответил Вадим. - Ищу своего друга, который пропал в ваших краях. А вот ты кто? - подпустил он наглости, но тут же смягчил её: - Кого нам благодарить за помощь?

- Я кэйвинг Йохалла сын Гудвине, - сказал воин, и Ротбирт сбоку охнул изумлённо. - Ну а ваши имен каковы? Твоё, великий стрелок, и твоё, славянин, ищущий чести в спасении друга?

- Я Ротбирт сын Норма, анлас из анла-тэзар, - наклонил голову Ротбирт. - Привет тебе, кэйвинг Йохалла сын Гудвине.

- Я Вадим, - ответил Вадим. - Но мой друг назвал меня Вадомайр. А Ротбирт если и не великий стрелок, то не худший.

Снова одобрительный смех. Но Йохалла не смеялся - смотрел на обоих мальчишек. Кивнул Вадиму:

- Видел я твой укол, хороший удар. Многих ли взял им?

- Этот первый, - честно признался Вадим. И покосился на заколотого им человека.

Йохалла кивнул. И заговорил с Ротбиртом:

- Слышал я, что кэйвинг анла-тэзар Радда умер от камней. Или ты давно не был у своих и не знаешь про то?

Ротбирт побледнел. И ответил коротко:

- Знаю.

И снова кивнул кэйвинг:

- Слышал я и ещё - мол. Сын его старший Хэста удался не в отца. И недолго занимал его место.

- Это так, - Ротбирт медленно склонил голову. Вадим напружинился.

- И ещё одно я слышал - будто братья его, Синкэ и Стэкэ, поклялись найти того, кто освободил им отцовское место, - продолжал Йохалла, - и порадовать умерших родичей его долгой смертью. А ещё сказали люди, будто человека того звали Ротбирт сын Норма... и он недавно вытер губы от материнского молока.

Вадиму было видно, что больше всего на свете Ротбирту хочется спросить, что с ним, Ротбиртом, будет. Но мальчишка-анлас не задал позорного вопроса. Лишь сказал:

- Это я.

Ратэсты молчали... и, похоже, молчание это было одобрительным. А Йохалла словно и не заметил признания. Держа на руке шлем - с конским хвостом и выпуклыми коваными надглазьями в виде изогнувшихся драконов - он будто бы говорил сам с собой:

- Я устал сидеть и слушаться стариков, когда впереди - столько земель. Может, кэйвинг Эшефард и был хорош раньше, да только сейчас он больше слушает трясоголовых, чем молодую кровь. У меня три сотни ратэстов. Полторы тысячи ополчения - они там, дальше, идут с семьями и скотом. Мой народ - анла-эграм, и я ищу землю, где смогу стать кэйвингом не по названию - и не буду спрашивать никого, кроме себя, своих пати и наших богов. И мне по нраву эта земля... но я вижу, что у неё уже есть хозяева. А значит, трёх сотен ратэстов едва ли достаточно, - мальчишки переглянулись. Потом Ротбирт во все глаза уставился на Йохалла - Вадиму даже смешно стало... но в следующий миг он подумал: а я? Мне-то что делать?! - Ты можешь только стрелять из лука и быстро бегать, Ротбирт?