Владимир Ильин - Повелитель миражей

  Байк медленно двигался по центру моста, что нависал над транспортной развязкой. Настоящая ловушка автомобилиста: даже если захочешь пройтись пешком, ничего не получится - некуда запарковать авто, а за брошенную машину дикие штрафы.

  - Парень, стой, - позади хлопнула дверь представительского автомобиля. Ко мне решительно двигался высокий, по японским меркам, мужчина среднего возраста с кейсом в руках.

  - Ода-сан, куда вы! - слитно отрылись двери в двух джипах сопровождения позади автомобиля.

  - Я не могу ждать, - огрызнулся он и продолжил движение ко мне.

  Рядом резко стало тесно - энергичный мужик уже прилаживал шлем на голову, а охранники своими телами закрывали его от возможной угрозы. Я плюнул на странности и помог ему зафиксироваться на сиденье. Под костюмом того, кого назвали Ода-сан явно прощупывался бронежилет. Неспокойная жизнь у человека. Протянул было руки за кейсом, но тут же почувствовал на себе внимательный взгляд.

  - Его надо зафиксировать, иначе вылетит, - показал руками пряжки на боку.

  Кейс фиксировал чуть ли не бережнее, чем пассажира - под дулами пистолетов к работе относишься куда тщательнее. Активировать доспех я остерегался - еще примут за начало атаки, а аварию - за подставу, а меня - за ловушку, а... короче, надо расслабиться. Заодно показал, как пользоваться шлемом и как подключить телефон - тот уловил удивительно быстро.

  - Заплатите ему, - скомандовал мужик, слегка ерзая на месте, - и предупредите аэропорт, чтобы обеспечили проезд на поле.

  Один из охранников шагнул вперед и протянул сложенные пополам купюры. Я не решился пересчитывать на его глазах и полез за кошельком.

  - Сынок, можно твои документы? - охранник ловко перехватил бумажник и сам достал водительское удостоверение, - фальшивка, - напрягся секьюрити и активировал доспех.

  - Настоящие во втором кармашке, - сглотнул я тугой ком в горле. Расстояние не способствовало победе. Да и еще один конфликт с явно знатным господином за второй день, это уже перебор.

  - Хакамадо, значит. Шестнадцать лет, - почему-то успокоился охранник и улыбнулся, - Нарушаем.

  - Время, - словно хлестнул словом босс, - быстрее.

  - Ода-сан, я поеду с вами, - решительно заявил охранник.

  - А вы умеете быстро бегать? - я занял свое место, намекая, что свободных нет - тогда я согласен.

  - Документы и деньги получишь в аэропорту, - недовольно отреагировал тот, - если что - из-под земли достанем.

  - Мы будем ехать? - проворчал Ода-сан.

  - Да, конечно, - хмыкнул я и сорвался с места. Щелчком включил радиоканал между шлемами, - Ода-сан, а у вас крепкое сердце?

  - Я прокурор города, сынок, - жестко ответили мне, - сам догадайся.

  - Ну, тогда да, - впечатлился я, - едем по второму варианту.

  - Что значит второму? - слегка удивился пассажир.

  - Полетим.

  И до того, как Одо-сан смог что-то ответить, мотоцикл развернулся в сторону ограждения и по воздушному мостику слетел за пределы конструкции. Снизу вилась лента трассы, шедшей к океану - взлетная полоса нужного нам аэропорта находилась на искусственном острове в небольшом отдалении от берега. Широкие крылья сжатого воздуха превратили падение двухколесного монстра в полет. Маневр должен был сэкономить минимум десять минут - развязка была довольно причудливой, а с учетом пробки и вовсе труднопреодолимой. По радиосвязи послышался шумный выдох в момент, когда колеса байка вцепились в дорожное полотно.

  - Про сердце я, пожалуй, поторопился, - хекнул пассажир и принялся успокаивать охранников, забыв выключить радиоканал. Из разговора я точно понял, что вместе с документами и деньгами получу кое-что еще, не вещественное, но очень болезненное.

  Остальной путь прошел спокойнее - ну, для меня. Ода-сан так не считал, судя по очередным глубоким выдохам.

  Десять минут от центра Токио до горячего полотна взлетного поля. К слову, ворота внутрь территории уже были открыты к нашему подходу.

  - Ода-сан, а почему самолет просто не задержали? - решился я на вопрос, помогая нанимателю снять с себя ремни безопасности.

  - Окно вылета фиксировано, - охотно ответил тот, - со мной или без меня, самолет обязан покинуть воздушное пространство над городом.

  - Понятно, - я наблюдал, как прокурор прижал к груди кейс и двинулся к трапу небольшого частного самолета. Неожиданно мужчина остановился и вернулся ко мне.

  - Посадить бы тебя, - Ода-сан скептически посмотрел на меня снизу вверх, - Но да ладно. Завтра в шестнадцать жди меня тут, - и поднялся на самолет.

  - М-да, - есть от чего почесать затылок. А вот и работа.

  - Покиньте поле, пожалуйста, - я кивнул в ответ на просьбу сотрудника аэропорта и двинулся обратно в город.

  Через два часа ожидания к выходу подъехали добрые и ласковые представители охраны прокурора. Глаза их лучились заботой и вниманием, а кулаки сжимались в знак поддержи.

  - Придурок малолетний, меня чуть инфаркт не хватил, - мягко упрекал главный среди них, потряхивая меня за грудки, - Если бы Одо-сан умер, я бы знаешь что с тобой сделал?

  - Соскреб с асфальта, - я мягко убрал его руки от себя, - Я ж вместе с ним был. Кстати, где мои деньги?

  - Тьфу, - огрызнулся нервный охранник и кинул в меня кошельком. Надо же - ровно пять сотен, - Глаза б мои тебя не видели.

  - Спасибо! - помахал я рукой, - Кстати, ваш шеф меня нанял, завтра увидимся.

  Ответом мне был очень тяжелый взгляд и хаотичное включение-выключение Силы вместе с полурыком.

  - Тебе шестнадцать, - прошипели в ответ, - Тебя нельзя нанимать. Тебе нельзя водить.

  - А еще маленьких нельзя бить! - Я медленно и значительно одел шлем на себя, игнорируя вспышку гнева.

  - Ты же школьник, - последнее предложение было с легким удивлением, - Как ты э... летать то мог?

  - 'Ветеранов' знаешь? - я дождался легкого кивка, - Я - круче! - и рванул в сторону города.

  ******

  Россия, Москва. Полвторого ночи.

  Свет вывески ночного клуба, мигание гирлянды скорой помощи и полиции. Все казалось нереальным, как в кино, словно не с ней. Когда же это все закончится. Татьяна потянулась за сигаретой и досадливо дернула уголком губ - дядя отнял пачку.

  - Да господин офицер, вы абсолютно правы, я поговорю с ней, - голос мужчины средних лет еле доносился через толстое стекло бентли, - примите мою признательность и искренние уверения в почтении.

  Татьяна отвернулась, эту сцену она видела не раз. Быть может десяток, а может и два. Пухлый конверт переходит из рук дяди к полицейскому, тот отвечает любезностью и рвет протокол. Ничего не было, никто ничего не видел и ни в чем не виноват.