Олег Верещагин - Не время для одиночек
— Как видишь, — развёл руками учитель. — И очень рад, что и ты, как оказалось, вернулся. Впустишь?
— Да, конечно… — Колька смутился. — Только у меня… мне надо кое с кем встретиться…
— Ну — ничего, — Родион Петрович кивнул. — Поговорим по дороге.
— А… о чём? — осторожно спросил Колька, спускаясь с крыльца. У него зачесались пятки, он ждал ответа, как приговора, потому что такого не могло быть, в общем-то… Жалнин усмехнулся.
— О Дне Солнца (1.). Я предполагаю именно к этому дню организовать твою выставку, раз уж ты так удачно вернулся. Нужно кое-что подготовить, ну и твои работы привести в порядок, отобрать самые достойные… Да ты, говорят, привёз много новых?
1. День Солнца — 22 сентября. В этот день на исходе пятого года Безвременья впервые ненадолго проглянуло Солнце.
— А… где выставка? — Колька, закрывая калитку, не удержался, задал этот вопрос. — Ну, в смысле — будет?
Жалнин, смерив его взглядом, заметил:
— Да… на плечо руку тебе уже не положишь. А выставка — в президентской галерее. Где же ещё? Вот обо всём этом и поговорим, вчерне, так сказать. Пошли?
7.
Если бы совещание проходило в Империи — пионеры собрались бы скорей всего в молодёжном центре. Их там уже начали строить массово. Но в Семиречье подобные проекты существовали ещё только на бумаге, поэтому встреча состоялась в… Третьей пионерской столовой. Это была вотчина Лерки. Как правило, тут кормили бездомных и полубездомных детей, взамен чего они должны были содержать столовую в порядке и вообще заниматься тут хозработами, но в последние полгода проблема эта резко ослабла, хотя и не исчезла совсем — и столовая слегка перестроилась на обслуживание "учащейся и рабочей молодёжи" вообще, и пионеров — в первую голову. Тут всегда были отличные продукты и очень высокое качество готовки, хотя набор блюд отличался крайней скромностью; главным поставщиком продуктов был знаменитый в Семиречье кооператив "Колос".
В городе как раз заканчивался августовский слёт пионеров республики — и поэтому присутствовали представители всех пионерских отрядов Семиречья (больше двадцати), то есть — весь состав совета дружины, а вдобавок работала селекторная связь с Великим Новгородом, где у микрофона находился сам Мирослав Волк (1.). Колька "Ветерок" Стрелков явился тоже, вызвав своим появлением волну приветствий и саркастических замечаний. Он с порога заявил, что не пришёл бы, если бы его не позвали Элли Харзина и Славка Муромцев — откликом было многозначительное: "Оооооооо!!!" — прокатившееся по помещению.
1. Мирослав Николаевич Волк (6 г. Серых Войн — 1 г. Экспансии) Пилот, пилот-космонавт, позже — косморазведчик на лунах Сатурна, а в 14–35 г.г. Реконкисты — центральный лидер пионерской организации.
В полном составе наличествовала "бредколлегия", как их нередко называли, республиканского пионерского ежемесячника "Семь рек" — коллективного члена редакции имперского "Пионера". "Семь рек" недавно отметили своё трёхлетие и третий случай поджога редакционного помещения, чем все страшно гордились (а ещё у них был большой скандал, потому что точно такое же название носила недавно созданная государственная киностудия — и "Семь Рек" заявили, что название у них спёрли, не спросясь…) Их приветствовали многочисленными репликами типа: "А вот и стервятники на халяву налетели… девчонки, отсядьте, клюнут…", "Лучшие друзья самих себя припёрлись…" — а из угла, где сидели недавно "обиженные" журналом балхашские пионеры, раздалось хоровое:
— Доля журналистская — грязный маскхалат —
Мы такое тискаем, что рыдает ад…
Все трое журналистов сделали вид, что они выше этого.
Тут же находились мальчишки из юношеского следственного комитета "Гончая". Они были не пионерами, а "вели родословную" от "гончих" — юных разведчиков местного славянского ополчения времён Безвременья и начала Серых Войн. "Гончие" гордились своей на самом деле славной и боевой историей и работали "на справедливость", хотя первоначально с пионерской организацией у них было немало трений. Молчаливые, очень обычно одетые, хмуроватые, они были хорошо знакомы Кольке, с ними он не раз имел полузаконные дела.
Все долго рассаживались за столами, на которых были расставлены тарелки с бутербродами, и сок. Когда установилась почти полная тишина — поднялся Муромцев, и стало полностью тихо. Он обвёл взглядом помещение, отдал салют знамени Семиреченской Дружины, установленному между окон, потом вздохнул и негромко сказал:
— Прошу всех, прежде чем мы начнём разбираться с тем, что происходит в нашем, — он выделил это слово, — городе — встать. Гимн.
Все поднялись — дружно и тихо. Замерли вдоль столов. Из динамика раздались первые ноты "Взвейтесь, кострами…", и ребята и девчонки дружно подхватили:
— Взвейтесь, кострами,
Синие ночи…
Колька не пел. Он знал слова, но не пел… и всё-таки вдруг поймал себя на том, что на строчке "клич пионера "всегда будь готов!"" его губы зашевелились сами собой…
— Прошу садиться, — Славка подождал, пока все снова займут свои места, сел сам. — Итак, я приступаю на правах вашего вожатого и куратора от Империи к сути вопроса. Мы — представители, наверное, самой мощной молодёжной организации Земли. Это возлагает на нас определённые обязанности, особенно учитывая, что мы — именно мы! — находимся на переднем краю борьбы за лучшее будущее для всех. Всех вообще. Тут все свои, я могу говорить открыто, Мирослав Николаевич?
— Да, конечно, — раздалось из динамика. — Пользуясь случаем, приветствую всех пионеров Семиречья. Слава, все слушают.
— Вы все знаете, — Муромцев обвёл сидящих в зале пристальным взглядом, — что одна из наших задач — охрана правопорядка в меру наших сил и ведение разведки в интересах… вы знаете, в чьих интересах, — общий, но негромкий, смех. До недавнего времени мы с этим вполне справлялись. Но вы так же знаете, что было сделано этим летом и какой удар был нанесён по всем тем, кто пытается помешать строительству нового мира. Теперь те из них, кто уцелел, стараются перед неизбежной гибелью нагадить как можно серьёзней. Вы все это хорошо знаете и это тоже. И теперь нам точно известно, что принятая всеми первоначально за дорожную банду группа "Дети Урагана" на самом деле является боевой ячейкой этих сил.
— Это на самом деле известно точно? — подал голос Гришка Мелехов, председатель совета Первого казачьего имени Дениса Третьякова отряда из станицы Лихобабья.
— Точно, — кивнул Славка. — Причём это не обычная ячейка, а ячейка с очень хорошим прикрытием. Вы сами знаете, что они занимались и занимаются погромами в тех местах, где подозревают "сотрудничество с имперцами", а подобраны не из местных — но при этом хорошо знают местность и имеют какие-то базы, о которых никому ничего не известно. Не столь давно мы захватили двоих из этой банды, спасибо Ветерку, — Колька лениво поднял руку и помахал ею. — Захваченных мы передали полиции… и больше их никто и никогда нигде не видел. По своим каналам мы узнали, — там, где сидели "гончие", прошло лёгкое быстрое движение, — что их никто никуда не доставляли. Они просто пропали вместе с нарядом, который их конвоировал. Дело взял на личный контроль генерал Полоцкий (1.). И напомню, что через несколько дней Ветерка пытались убить в Стрельцово. Выжил он чудом… Димка! Димка, ёрш тебе в бок — убери блокнот!