Коллектив авторов - Русские против пришельцев. Земля горит под ногами! (сборник)

Гуляев криво ухмыльнулся. Еще полдня, и все кончится. Он выиграет свою личную идеологическую битву. Выиграет чисто по-нашему, по-простому: если не можешь переубедить соперника, если не хватает аргументов – дай по морде! Кто сказал, что нельзя убивать за слова? А когда сами слова – убивают?

Пора выкатить на дискуссионное поле ядерный аргумент.

За забором опять кричали, но это Гуляеву было все равно. Он знал, что эти вопли учтены «новыми» как пропагандистский эффект, а пропаганду и тех, кто ею занимается, он за время, проведенное в лагере, научился презирать до глубины души.

А вот забор Гуляев сам строил и ненавидел в нем каждый гвоздь.

Он уложил искалеченную руку за борт профессорского пиджака и пошел вдоль забора привычным маршрутом: двести шагов туда, двести обратно.

Надо было еще придумать, куда вечером спрятаться, а то уж больно жалко Генку.

Берег пропал в туманной дымке минут десять назад. Пока моторка прыгала по волнам, Глеб смотрел на небо. Тяжелые тучи опустились еще ниже, едва не касаясь кромки воды. Плохая видимость играла на руку, хотя солнечные просветы оставляли место для тревоги. Давно прошли времена, когда блюдца путались в облаках.

Скляр, как обычно, бубнил под нос, держась за борта лодки. Море пенилось и брызгалось, стараясь залезть в моторку и добраться до людей. Прямо по курсу показались контуры Черепашьего архипелага.

– Прилетит вдруг волшебник, – пропел Скляр, поднимая голову. – В голубом вертолете…

Темные облака, взявшись за руки, плыли к границе неба и воды.

– Чего? – спросил Глеб отца.

– Глуши мотор. Быстро.

Глебу два раза повторять не потребовалось. Зрение отца было каким-то аномальным, казалось, он и без бинокля все видит. И если ему почудилось, что лодку лучше остановить, испытывать судьбу не стоило.

Посудина перестала хрипеть и поддалась течению. Глеб вскинул бинокль и далеко в небе рассмотрел темное пятнышко.

– Похоже, в нашу сторону, – сказал он, разматывая брезент.

– Точно, – кивнул Скляр. – А птицы против ветра вроде не летают. Голос погаси. Если это блюдце, а он заорет, то все. Крышка.

Глеб отключил громкость рации и стал заваливаться на днище. Оптический прицел «Винтореза» оказался прямо перед лицом. Скляр прикрыл лодку брезентом, раскрашенным под цвет воды, и улегся рядом. Волны шумели под ухом, словно нашептывая молитвы голосами мертвых моряков. Небеса застыли в ожидании грозы.

– Наш бы уже пролетел, – едва слышно сказал Глеб.

– Слишком тихо. Как в воздухе завис.

– Типун тебе…

Лодку качнуло от удара в днище. По брезенту поползли морские капли. Рядом механически-скрипучим голосом что-то зашумело. Глеб перевернулся на бок и схватился за «Винторез». Выбравшись из-под брезента, он направил ствол в небо. Тягостная пустота плескалась над головой. В черной воде исчезал кусок плавника, распуская по волнам пузырящиеся круги.

– Ну вот что ты за человек? – спросил Скляр.

Вновь зашипела рация. Пасмурное небо оставалось спокойным, как и море.

– Да я выключил ее вроде…

– Сын… У тебя куда ни глянь – одни «вроде», – скрежетал Скляр. – Вроде вырубил рацию, вроде зарядил винтовку, вроде заправил моторку.

Глеб поморщился. В очередной раз вспоминать многочисленные промахи ему не хотелось. Он взял рацию и стал настраивать частоту. Этот чудо-агрегат слепил один из умельцев на большой земле. Все величали устройство Голосом, и главной его особенностью было то, что в конструкции практически не использовались земные детали. Мало кто мог разобраться во всех возможностях склеенного из техники визитеров аппарата, но сигналы из разных уголков планеты он ловил довольно легко. А порой в эфир пробивались такие звуки, о природе которых можно было только догадываться.

– Пойми же, наконец, – продолжал Скляр, – здесь уже не до шуток. Тут любое твое «забыл» может обернуться совсем печально. Причем не для тебя одного.

– Я понял, понял. Извини.

– Извини, – передразнил сына Скляр. – Вот и что бы ты винтовкой сделал, если бы они висели над нами?

Глеб закатил глаза и стал ковырять мотор. Отца он уважал безмерно, но вот его любовь ткнуть носом в ошибки, как нашкодившего щенка, не могла не раздражать. Лодка ожила и стала набирать скорость. В воде не было никаких признаков жизни, хозяин плавника ушел на глубину.

Черепаший архипелаг рос посреди моря неровной линией горбов. Сверху он походил на группу маленьких островов, которые жались друг к дружке в попытке согреться. На самом же деле это было настоящее кладбище. На дне покоились обломки боевых кораблей, раздутые мертвецы в черной воде сделали это место пастбищем акул. Поверхность моря заполняли выпуклые спины сотен кораблей пришельцев. Словно черепашьи панцири, они усеивали воду едва ли не до горизонта, очерчивая территорию самого крупного морского сражения последней войны. Людям здесь места не было. Глеб не знал, из какого материала сделаны корабли визитеров и почему они не спешат идти ко дну. Его это не слишком интересовало. Зато он знал, что среди обломков порой можно отыскать образцы инопланетной техники и даже оружия. Такими вылазками они с отцом и занимались, давая возможность мозговитым ребятам с острова смастерить что-то полезное.

Лодка перешла на весельный ход, протискиваясь между искореженных остовов. На самом деле, когда среди осколков неба на землю посыпались пришельцы, корабли их не слишком напоминали блюдца или тарелки, – они вообще имели разную форму – но называли их только так и никак иначе.

Небо загудело, и над головой пронеслись два истребителя. Глеб выпученными глазами смотрел на инверсионный след, расцветающий под грузными облаками.

– Что за херня, – выругался Скляр. – Как мы их не услышали?

– А я откуда знаю? Думаешь, с «Невидимки»?

Скляр стоял в лодке, разглядывая проглотившее самолеты небо. Вокруг на волнах колыхались развороченные спины тарелок.

– Я ничего не думаю. Лишь бы они не привлекли внимания.

Они стали пробираться в глубь архипелага. Скляр нервно поглядывал вверх, но продолжал имитировать спокойствие. От Глеба это не ускользнуло, он видел, что отцу страшно, и на то были веские причины. Случись что в этом мрачном месте, быстро выбраться отсюда не получится. Сначала нужно добраться до открытой воды.

В ушах вновь стал нарастать гул, и они заметили еще один самолет. Прятаться тут смысла не было, и Глеб просто сел ближе к отцу. Зачеркнув небо белым фломастером, истребитель стал превращаться в точку.

– Давай-ка послушаем эфир, – задумчиво сказал Скляр. – Не к добру эти полеты.