Ярослав Бабкин - Ожившие пешки
— Я понимаю, что вы уже сделали всё, что могли, — сказал Дидерик, — но я бы просил вас попробовать ещё хоть чуть-чуть смягчить их недовольство. Возможно нам удастся…
Он не имел представления, что именно может им удастся. Сигибер загнал его в угол и теперь спокойно ждал, пока надвигающаяся зима и ползущие по лагерям жуткие слухи довершат начатое. Дидерик лишь цеплялся за привычный ход вещей в надежде, что случится чудо. Или не случится, но катастрофа оттянется хотя бы ещё на один день…
Фронсбьёрн оценил хладнокровие и такт принца, не впавшего в истерику, что обычно случалось с большинством юных военачальников в такой ситуации. Голос старика чуть потеплел.
— Только арнийцы воюют в долг, они слишком гордые, чтобы отступить. Нет, конечно, они устроят вам отменный мятеж. По всем правилам — с выносом знамён, общей сходкой, и громкими обещаниями порезать всех командиров на мелкие кусочки. Но если выйти к ним без оружия, посмотреть в глаза и сказать нужные слова — они будут сражаться. Но мои парни совсем другие …
Дидерик это знал. Его наёмники были в основном из Серениссы или долины Рудны.
— Арнийцы не захотели идти со мной, — вздохнул он.
— Вам нужно было не рваться сразу через перевалы, — заметил Фронсбьёрн, — а двинуться в Арнию. Если бы вы смогли уговорить Леона Кастельо примкнуть к вашей армии, дело было бы в шляпе. Арнийцы бы дрались за вас. А так они лишь выжидают, чья возьмёт.
— Кто же мог знать, что всё так обернётся, — несколько истерично воскликнул Марко.
Йорг Фронсбьёрн промолчал.
— Я так понимаю, все возможности уговорить солдаты исчерпаны? — сухо поинтересовался Дидерик.
Собеседник кивнул. Принц вспомнил, как всё начиналось. Многочисленных полководцев, снисходительно глядевших на него сверху вниз. И где они теперь все эти умудрённые опытом и убелённые сединами мужи? Они разрабатывали планы сражений, но нести ответственность за рассыпающуюся армию ему теперь приходится в одиночестве. У победы много отцов, но поражение всегда сирота.
— Мои ребята просто делают свою работу, — вздохнул Фронсбьёрн, — но они не будут делать её даром. Они всего-лишь наёмники…
— Я понимаю, — Дидерик посмотрел ему в глаза, — думаю, что лучше всего будет отвести их на юг…
— Что?! — вскрикнул Марко.
— Там они смогут получить довольствие, и я более чем уверен, что вы, синьор Марко, сможете изыскать средства, чтобы заплатить им жалование, — сухо закончил принц.
— Да, но…
— Это лучше, чем дать им разбежаться или перейти к Лизандию.
— Вы собираетесь отступать? — спросил Фронсбьёрн.
— Нет, — покачал головой Дидерик, — я хочу отослать наёмников. Это единственный шанс их сохранить. Но отступать всей армией я не буду. Если дать ей сделать шаг назад, она побежит…
— Ты многому научился, мальчик, — прищурился старый командир наёмников, — будет жаль, если ты проиграешь. Нам не помешает император, который умеет и не боится учиться.
— Если наёмники уйдут, — Марко вскочил, — остальные тоже побегут… У нас не останется никаких шансов. Это самоубийство!
— Лучше пусть они побегут сейчас, чем в бою. С теми же, кто останется, я постараюсь отойти на юг без лишней паники и сохранив достоинство. До весны Лизандий не перейдёт через горы, а там посмотрим…
— Я разделю с вашим высочеством любые опасности, — понуро вздохнул Марко.
— Вы отправитесь на юг и проследите, чтобы наёмники получили жалование.
— Но, ваше высочество! — лицо негоцианта красноречиво говорило о том, что он всей душой поддерживает эту идею, но соглашаться излишне быстро ему не позволяет совесть.
— Это приказ, — заверил Дидерик, — ты же не нарушишь приказ?
Марко немного потупился, но вздохнул с облегчением. Вдруг принц-претендент решил бы передумать?
В шатёр просунулось лицо горца Ансельма, назначенного в личные телохранители принца (на самом деле он просто ходил за ним тенью, и спал у входа в его шатёр, пока в конце концов, Дидерик не сдался, и не признал этот факт).
— Там вас кто-то просит…
— Я занят, — с выражением бесконечного терпения на лице, произнёс Дидерик, — ты же видишь…
— Но они очень просят. Говорят, вы будете рады.
— Это что, армия в несколько тысяч воинов?
— Не, не армия, — озадаченно покачал головой Ансельм.
— Тогда я вряд ли буду им сейчас рад…
— Ты не видишь, его высочество занят государственными делами, — нахмурился Марко.
Горец не обратил на него ни малейшего внимания, продолжая смотреть на Дидерика.
— Потом. Не сейчас… — вздохнул принц.
— Но нельзя же заставлять её мёрзнуть? — возмутился горец.
— Там не так уж и холодно… Её?! О ком ты говоришь?
Через полог шатра донёсся слегка раздражённый голос.
— Что они там копаются? Может, он занят?
Земля мягко уплыла из-под ног Дидерика.
— Джина?!!
***
Волшебница Симахтаб выбралась из зарослей малины. В общем-то, ягод на ветвях уже давно не было, просто ей пришла в голову не самая удачная идея — пройтись по лесу. Девушка покинула родные места больше пяти лет назад, и за эти годы повидала заснеженные горы, лазурные тропические моря, опалённые жаром саванны и безжизненные красные пустыни. Но не раз и не два мечтала о том, чтобы просто увидеть лес. Обычный лес, такой, что окружал её родной городок. Ну и в итоге не удержалась… Мысль прогуляться в лесу, забыв на время о порученной миссии, преследовала её с той самой минуты, когда они пересекли границу Империи. Но леса там были не такие как дома, приходилось спешить, и всё как-то не хватало времени. Однако здесь, на западе Империи, всё казалось настолько знакомым и родным, что она не выдержала. Бросила остальных в лагере и побрела наобум, просто вдыхая оставшийся в памяти с детства запах леса, и утопая в мокром шелесте осенней листвы.
Однако, в конце концов, ностальгия отступила, сменившись чувством голода и пониманием того, что обувь промокла и вообще в лесу довольно таки прохладно. Теперь же, похоже, выяснялось, что она ещё и заблудилась…
Окрестности родного города она знала, как свои пять пальцев, но в этих местах была впервые. Девушка в сотый раз огляделась. Берёзы, дубы, одинокий клён и много-много подлеска. Влажные листья со всех сторон. Рыхлая кружевная стена, уходящая вдаль зелёновато-жёлтым полумраком. И редкие прогалины, одинаковые как цыплята в одном выводке.
Может ей удастся расслышать шум лагеря? Или её позовут ужинать? Увы. Только ветер шумит в кронах, да трескают под ногами сучки. Может самой позвать?
Она решительно затрясла головой, хотя вокруг не было никого, кто мог бы увидеть этот жест. Ни за что. Она настоящий маг. Талантливый и способный, надо сказать. Звать на помощь, словно какая-то кисейная барышня — да ни за что на свете. В голову закралась шальная мысль — это же не призыв о помощи, это вопрос — готов ли ужин… Девушка представила себя мечущейся по лесу с криками "Ау! Ужин ещё не готов!?" — и содрогнулась. Она всегда гордилась тем, что выросла среди чащоб, и не раз козыряла этим перед остальными. И теперь звать на помощь и оказаться найденной и спасённой? Нет! Как она им в глаза после этого посмотрит?