Олег Верещагин - Если в лесу сидеть тихо-тихо, или Секрет двойного дуба

в бардачках пушки.

- Посмотри, - одобрил Князь. - Ну, по порядку…

Из бардачков Олег извлёк ещё два пистолета - и вытащил чет-вёртый автомат, угнездившийся в одном из джипов между передними сиденьями. Бугай его окликнул:

- Пацан, кинь сигареты.

- Курить вредно, - непримиримо отозвался Олег. - Сидите, собаки

дыма не любят.

- Да? - бугай покосился на кавказцев и вздохнул: - Ладно, потом поку-

рю. Вы их хоть кормили сегодня?

- Они себе сами добывают, - огрызнулся Олег, - так что потише

там.

- Смотри, щенок, - процедил Кеша, - ещё встретимся…

- Заткнись, - презрительно бросил бугай, - в штаны навалил, теперь

сиди и сопи в две дырки.

- Оружие и боеприпасы конфискованы, мясо тоже, - объявил Князь,

закончив писать протокол. - Можете убираться. Но ждите гостей.

- Мне это всё - тьфу, - вдруг смачно сплюнул молодой, снимая и уби-

рая очки. - Понял, козёл старый - тьфу! Но тебя я срисовал. И ты запо-мни мои слова, пень - я на тебе отпляшусь. Будет и на моей улице пра-здник.

- Может, и будет, - согласился Князь. - Когда меня не будет.

Уже от джипа молодой пообещал:

- Это мы тебе устроим, чмырь.

- Боец, усади его, - не повышая голоса, скомандовал Князь, и молодой

то ли икнул, то ли охнул: кавказец, тенью оказавшийся рядом, метко сомкнул свои зубы на… Олег скрючился в седле от хохота, да и охран-ники с трудом прятали ухмылки. Боец подтолкнул молодого - тот, сло-жившись пополам, исчез на заднем сиденье своего джипа. - Счастливо-го пути, - напоследок пожелал Князь.

Тучи растянуло вскоре после полудня. Подкралась и улеглась сре-ди кустов на прогалинках жара - настоящая, даже чересчур. Тёплый дремотный воздух был неподвижен и тих.

Олег валялся на краю полянки, в тени дуба. После возвращения с объезда Князь отбыл в Иконовку, к лесничему, своему начальнику (Олег долго путал эти два звания - лесник и лесничий), повёз рапорт и кон-фискованное оружие, а мальчишка подумал и слинял уже привычно в лес. Но там его застала жара, он присел возле дуба, потом прилёг, а потом уснул, и лес перестал обращать на Олега внимание. Даже здо-ровенный барсучище, трусивший на своих кривоватых мощных лапах по каким-то делам, только подёргал чёрным мокрым носом, но и голо-вы не повернул.

Мальчишка проспал часа два, не меньше. Разбудили его капли до-ждя, упавшие на лицо.

Олег подскочил, как подброшенный пружиной, вытер локтем фи-зиономию и огляделся. Несколько капель упали ему на руку. Но небо над поляной оставалось солнечным, белёсым от жары и безоблачным. Он взглянул на часы и, сев поудобнее, зевнул, потом - потянулся.

На поднятые вверх руки снова упали несколько капель.

Олег быстро вскинул голову и всмотрелся в крону дерева. Это был обычный дуб, вот разве что метрах в пяти над землёй его ствол раздваивался, как огромная рогатка. Два отростка шли немного в сто-роны, а потом опять вверх.

На нос Олегу упала ещё одна капля. Мальчишка стёр её пальцем и лизнул. Обычная вода. С листьев капает, наверное.

Но, придя к такому выводу, Олег не двинулся с места и не опус-тил голову. От природы он был наблюдательным парнем, а неделя, прожитая в лесу рядом с Князем, многое добавила к этой наблюдате-льности. И теперь он видел, что листья дуба возле этой развилки ше-велятся - словно их ворошит ветер. Вот только ветра не было - даже вечно дрожащие осинки, сгрудившиеся по другую сторону поляны, зас-тыли в нагретом воздухе, словно металлические.

Человек повзрослее просто пожал бы плечами, да и зашагал даль-ше по своим очень важным делам. Но когда вам тринадцать лет - ваше внимание способны привлечь многие странные вещи, на которые взро-слые не обращают внимания. Подростки чаще глядят по сторонам и в небо, чем те, кому мешают "отвлекаться на глупости" эти самые "ва-жные дела".

Олег сощурился и оттопырил языком щёку. Листва подрагивала - не всё время, а так, будто ветер то поддувал, то стихал. Ещё две ка-пли упали на его лицо. Мальчишка огляделся. Тихо было в лесу, только на все лады заливались птицы - часть лесной тишины.

- Так, - сказал Олег. Примерился и, подпрыгнув, повис на нижней вет-

ке дуба. Царапнул кроссовками шершавую, в крупных глубоких трещи-нах кору, качнулся маятником и забросил ноги на сук. Потом встал на нём в рост.

Дальше лезть было совсем легко. Если честно - Олег не знал, за-чем и почему он лезет. Ну, правда, если разобраться - капает. Листья шевелятся. Ну и что - даже с точки зрения тринадцатилетнего маль-чишки? В Воронеже он мимо пробежал бы, даже если бы заметил. А тут… То ли сам лес подталкивал совать нос в разные места, то ли рассказы Князя так подействовали, то ли утренняя стычка, почти на-стоящий бой? Короче говоря, через минуту Олег уже в рост встал на развилке, упираясь ногами в стволы "рогатки". Листва шелестела у его висков.

Тёплый, но сырой ветер с капельками дождя толкнулся в лицо - ОТТУДА, ИЗ РАЗВИЛКИ! И БОЛЬШЕ ЭТОГО ВЕТРА НИГДЕ НЕ БЫЛО!

Это оказалось так неожиданно, что Олег не удержал равновесия. Его повело вперёд, мальчишка понял, что падает с высоты двухэта-жного дома и в последний момент отчаянно толкнулся ногами, чтобы приземлиться в прыжке, а не падая плашмя…

Земля ударила по пяткам с такой силой, что Олега бросило на-бок, в мокрые кусты. Барахтаясь в хлёстких, липнущих влажной лист-

вой ветвях, он с изумлением подумал, что вроде бы спрыгнул с куда меньшей высоты, чем должен был - метров с трёх, не больше!

Наконец он выпутался и, на четвереньках выбравшись из кус-тов, встал в рост. В ту же секунду у мальчишки вырвался звук, сред-ний между иканьем и кашлем, а глаза выпучились так, что он сам это ощутил - как у хамелеона.

Он стоял на той же поляне, у того же дуба. Вокруг лежал тот же лес. Только в этом лесу дул, покачивая кроны, прохладный ветер и накрапывал из низких туч дождь. А до развилки, из которой Олег деса-нтировался, при желании можно было допрыгнуть!

Что Олег и сделал. Да не просто так, а по-щенячьи скуля от ужа-са. Он взобрался на дуб и, зажмурив глаза от непередаваемой жути, прыгнул вниз снова - в ту сторону, откуда взбирался, с одной лишь мы-слью, с одним желанием в голове: чтобы всё стало, как прежде!

Не переломал он себе ничего чудом. Пять метров - не три. Дыша, как после забега на три кэмэ, Олег долго лежал в прогретой траве, приходя в себя и не открывая глаз, чувствуя лишь, что вокруг безвет-ренный, солнечный день. "Мне всё это приснилось, - вдруг отчётливо подумал он. И облегчённо перевёл дух, как после кошмарного сна. - Ну конечно, я же уснул под дубом, вот мне и приснилось, что я проснулся, и…"