Артур Кларк - Рама II. Научно-фантастический роман
— Да, Святой Отец, — ответил О'Тул, — как вам известно, я собираюсь отбыть в экспедицию, имеющую важнейшее значение для всего человечества. Но у меня, как у католика, назрел целый ряд вопросов, которые мне хотелось бы обсудить с вами, — генерал на мгновение умолк. — Конечно, я не ожидаю, что вы сможете дать на все исчерпывающий ответ. Но, быть может, вы, человек огромной мудрости, хотя бы направите меня по верному пути.
Папа кивнул, ожидая продолжения слов О'Тула. Космонавт глубоко вздохнул.
— Меня волнует вопрос об Искуплении, точнее, он лишь часть большего вопроса: как согласовать существование раман с нашей верой?
Чело папы нахмурилось, и О'Тул понял, что не совсем понятно излагает вопрос.
— Мне вовсе не сложно представить, — пояснил генерал, — что Господь создал и раман. Но можно ли думать, что и рамане следовали тем же путем в своем духовном развитии, а поэтому, подобно человечеству, в некоторый момент своей истории были искуплены… и если так, значит Бог-Отец посылал Господа Иисуса, в каком-то раманском, быть может, обличье, чтобы и их спасти от собственных грехов? Тогда выходит, что мы, люди, просто являем эволюционную парадигму, раз за разом повторяющуюся во всей Вселенной…
Папа широко улыбнулся.
— Боже мой, генерал, — сказал он с усмешкой, — вы разом одолели колоссальную интеллектуальную территорию. Вам должно быть известно, что и у меня нет готовых ответов на столь глубокие вопросы. После прилета первого Рамы богословы анализировали их в течение семидесяти лет, а сейчас они даже удвоили свои усилия в связи с появлением нового космического корабля.
— Но что вы думаете об этом, Ваше Святейшество, — настаивал О'Тул. — Неужели и создания, способные соорудить два невероятно огромных космических аппарата, тоже совершили первородный грех, тоже нуждались в Спасителе? Уникален ли факт пребывания Христа на Земле, или же сошествие Его к нам — просто глава в книге невероятной толщины, где есть место для всех разумных созданий, не оставляющей сомнений только в одном: без Спасителя нет и не может быть Искупления?
— Трудный вопрос, — после секундного раздумья отвечал Святой Отец, — временами существование любой формы разума в какой бы то ни было части Вселенной кажется мне непостижимым. И стоит лишь предположить, что эти существа не похожи на нас, как возникающие в моем сознании образы сразу же полностью уводят мою мысль от теологических проблем, которые вы только что подняли. — Он умолк, недолго подумал. — Но в основном мне все-таки кажется, что и рамане получили строгие уроки в начале своего бытия, что Бог-Отец и их не сотворил совершенными и в какой-то миг их истории вынужден был послать им Господа нашего Иисуса…
Папа умолк и внимательно поглядел на О'Тула.
— Да, — продолжил он, — Господа Иисуса. Вы спрашивали меня о моем собственном мнении. Я не могу не считать Иисуса Христа истинным Спасителем и единственным Сыном Господним. Только Он, и никто другой, мог сойти к раманам, пусть и в ином обличье.
На этих словах лицо О'Тула просветлело.
— Полностью согласен с вами, Святой Отец, — возбужденно проговорил он.
— Значит и разум во Вселенной един, ведь повсюду он прошел одним и тем же духовным путем. В той совершенной реальности и мы, и рамане, и все прочие — братья, потому что были искуплены Спасителем. В конце концов, мы состоим из тех же химических соединений. А это значит, что небеса предназначены не для одних людей, но для всех существ во Вселенной, тех, кто принял Благую Весть от Господа.
— Мне понятен подобный вывод из ваших уст, — отвечал Иоанн Павел. — Но такая точка зрения не является общепринятой. Даже внутри нашей церкви уживаются различные воззрения на раман.
— Вы имеете в виду тех, кто опирается на речения св. Микеля Сиенского?
Папа кивнул.
— Лично я, — проговорил генерал О'Тул, — нахожу их узкую антропоцентрическую интерпретацию проповедей св. Микеля о раманах слишком уж ограниченной. Его слова о том, что внеземной космический аппарат может предвещать Второе пришествие Христа, подобно Илии и даже Исайе, не означали того, что рамане лишь выполняют роль в нашей истории, не имея права на собственное существование. Св. Микель просто предложил один из возможных вариантов объяснения такого события с духовной точки зрения.
Понтифик снова улыбнулся.
— Могу вам признаться, что сам потратил на подобные размышления немало энергии и времени. Моя предварительная информация о вас оказалась верной только отчасти. Ваша преданность Богу, Его церкви и своей семье были отражены в вашем досье, но вот о живом интересе к теологическим вопросам там не оказалось ни слова.
— Я полагаю, что эта экспедиция является самым главным делом всей моей жизни. Хочу верить и надеяться, что сумею должным образом послужить Богу и людям. Поэтому я пытаюсь подготовиться ко всем возможным поворотам событий, в том числе и к тому, что рамане не обладают духовным компонентом личности. Подобный вариант событий может повлиять на мои действия во время экспедиции.
О'Тул несколько помедлил, прежде чем продолжить.
— Кстати, Ваше Святейшество, может быть, ваши исследователи уже сумели сделать выводы относительно духовной природы раман по результатам первой высадки?
Иоанн Павел V качнул головой.
— Увы. Правда, один из самых ревностных архиепископов, чье рвение в вопросах веры зачастую опережает разум, настаивает, что структурная организация первого корабля раман — вы знаете все это, симметрия и геометрический облик, даже троекратное дублирование всех систем — позволяет предположить, что перед нами храм.
— Удивительно! — промолвил генерал О'Тул. — Такое мне и в голову не приходило. Дэвид Браун будет потрясен, — генерал расхохотался. — Видите ли, доктор Браун настаивает, — пояснил он, — что мы, бедные и невежественные создания, не способны даже понять предназначение такого корабля, раз технологические возможности его создателей настолько опередили наши умственные. По его словам, о религии раман не может быть и речи. Он полагает, что такие предрассудки, словно всяческие мумбо-юмбо, они забыли за зоны до того, как овладели искусством сооружения сказочных космических кораблей.
— Доктор Браун ведь атеист, не так ли? — спросил папа.
О'Тул кивнул.
— Отпетый. По его мнению, религиозный образ мышления свидетельствует о нарушении функций мозга. А всякого, кто не разделяет его точки зрения, считает абсолютным идиотом.
— А остальные члены экипажа? Неужели и они поддерживают экстремизм доктора Брауна?
— В экипаже он самый ярко выраженный атеист, опасаюсь, правда, что Уэйкфилд, Табори и Тургенева в основном разделяют его точку зрения. Но пусть это может показаться странным, интуиция подсказывает мне, что сердце командира Борзова недалеко от веры. Среди переживших хаос такое нередко. Во всяком случае мы с Валерием всегда с обоюдным удовольствием разговариваем на религиозные темы.