Владимир Ильин - Нельзя идти за горизонт

Но она не отзывалась. Тело ее было, однако, еще теплым. Гарс бережно убрал с лица жены вымокшую в крови прядь волос и приложился ухом к груди.

Пульса не было. Он погладил Люмину по щеке, оставляя на побелевшей коже красные полосы, и только теперь до него дошло по-настоящему, что же с ней произошло.

Она была мертва. И не просто мертва. Кто-то распорол ей живот. Кто-то убил ее!..

- Лю, родная моя!!! - заорал он так, что даже тонированное оконное стекло отозвалось еле слышной вибрацией. - Не надо, не умирай!.. Слышишь?!.

Но она по-прежнему не подавала признаков жизни, и тогда Гарс поднялся с колен, очумело озираясь.

Возле посудомоечной машины стояла горка грязной посуды, оставшейся еще с завтрака. А на столе, за которым они обычно ели, лежал широкий острый виб-ронож с силиконовой ручкой. Лезвие его было испачкано в крови, и Гарс понял, чем была нанесена страшная рана жене. "А ведь мы пользовались им для того, чтобы резать хлеб, мясо и прочие продукты, - подумал Гарс. - Если бы я знал, что когда-то этот тесак..."

Он с ненавистью схватил нож, будто тот был виноват, что его использовали не по назначению, и с силой шваркнул его в стену. Нож вонзился в дверцу полки для посуды и с издевательским упреком покачал рукояткой, как головой, из стороны в сторону.

Мысли метались в затуманенном мозгу Гарса переполошенной мышиной стаей.

"Кто же это так ее, мою маленькую? Какая гадина посмела это сделать?! Неужели это я виноват во всем? Ведь если бы я не ушел сегодня, она была бы сейчас жива!.. Нет-нет, ты здесь ни при чем... откуда ты мог знать, что так выйдет? Наоборот, тебе надо было уйти раньше, намного раньше, а не тянуть до этого дня... В этот проклятый тихий омут веками не поступало ни одной свежей струи, и рано или поздно он должен был превратиться в вонючее болото, на дне которого скопился сгнивший слой всякой мерзости! И вот теперь это случилось... Гнойный нарыв лопнул, и липкая тина хлынула из болота во все стороны, затопляя берега и превращая чистую реку в канализационный сток... Еще тогда, когда Пиллис, всеми забытый и проклятый Пил-лис, подох прямо на скамейке возле дома, а ни одна скотина не заметила его смерть, можно было понять, что добром это загнивание не кончится. Любое загнивание не кончается само собой, его обязательно надо вырезать с корнем! Вот и сегодня... если это было сегодня... мы с Гроном обнаружили скелет Коула - и это опять никого не всколыхнуло! Люмину убил один из них, из этих внешне спокойных, приветливых и мирных людей... может, даже кто-то из соседей... Убийца сейчас, наверно, со вкусом обедает, разговаривает с женой и детьми, строит планы на будущее. Если бы я раньше ушел за Горизонт, я не дал бы им разложиться, - покаянно думал Гарс. - Я бы загнулся, но вытащил их за Купол, чтобы они не протухли тут заживо!

Что же я стою столбом, ведь надо бежать, - пронзила Гарса очередная мысль. - Надо же сообщить кому-то. Надо вызвать хранителя-диагноста - может быть, еще не поздно помочь Люмине? Может быть, она еще жива и есть надежда спасти ее?!"

Гарс выскочил в гостиную, опять поскользнувшись в крови жены, но чей-то знакомый хрипловатый голос заставил его замереть.

- Стой там, где стоишь, Гарс, - сказал голос. - И не дергайся, как припадочный. Я припадочных с детства не люблю.

Это был не кто иной, как хранитель Закона Праг. Он стоял на пороге дома, поигрывая хлыстом-парализатором и устало прищурясь.

Взгляд его быстро обежал гостиную, на мгновение задержался на лужице крови, которая успела натечь из кухни, а потом Праг сделал неуловимое движение свободной рукой, и Гарс почувствовал, как в кожу его запястий впилась холодная, равнодушная сталь. Магнитонаручники.

- Я всегда предполагал, что ты - псих, Гарс, - не меняя интонации, словно размышляя вслух, произнес Праг. - Но мне и в голову не могло прийти, что ты опасный псих и способен поднять руку на человека. А то я бы давно тебя арестовал.

Гарс попытался что-то сказать, но из пересохшего горла у него вырвался лишь неразборчивый хрип, а в следующую секунду Праг приказал:

- Молчать, сволочь! Не передо мной будешь оправдываться - перед всеми людьми!

Он упругими шагами проследовал к кухне, но входить не стал, а лишь заглянул с порога, стараясь не наступать на кровь. Присвистнул задумчиво и изрек:

- Да, ты славно потрудился, приятель!

- Я? - задохнулся Гаре, усилием воли сбросив с себя странное оцепенение. Ты думаешь, что это я?

- Не собираюсь с тобой спорить, - усмехнулся хранитель Закона. - Только дураки считают, что в споре рождается истина. В споре не рождаются даже дети!

Подойдя вплотную к Гарсу, он ловко ощупал его одежду.

Присвистнул второй раз, когда из-за пазухи выудил "флейту", о которой Гарс успел напрочь забыть.

- Серьезная штука, - сообщил Праг, вертя в руках прибор незнакомца. - Я вижу, ты решил своей женой не ограничиться. Хорошо, что я вовремя заглянул сюда... А то ты бы натворил делов - будь здоров!

- Ты о чем? - изумился Гарс.

- Ладно, не притворяйся ягненка, Гарс... Атомайзер пятидесятого калибра это, конечно, не супероружие, но из него вполне можно отправить на тот свет все население Очага. Причем так, что ни от кого и следа не останется...

Он повертел головой, словно выискивая что-то, затем навел раструб "флейты" на стену и нажал на одну из кнопок, расположенных в два ряда под трубкой.

В ту же секунду в комнате сверкнула бесшумная фиолетовая молния, запахло озоном, как вблизи климатизатора, и в стене рядом с окном появилась аккуратная круглая дыра, словно в этом месте раньше была вмонтирована труба большого диаметра.

- Вот так, - сказал хладнокровно Праг. - У твоего атомайзера даже еще не села батарейка... Где ты его хранил? В холодильнике, что ли?

- Я... я... - растерянно пробормотал Гарс. - Да ты что, Праг?.. Я даже не знал, что это оружие... Я и обращаться-то с ним не умею!

- Да? - скривился хранитель Закона. - Где же ты тогда его взял? Может, мастер Друм тебе по старой дружбе изготовил? Из своих железок, да?

- Я сегодня ходил за Горизонт, - признался Гарс. - И там... там я встретил одного человека, и он подарил мне это.

Быстрым, почти неуловимым движением Праг упер свой указательный палец в грудь Гарсу.

- Вот ты и выдал себя, дружище Гарс, - объявил он. - Не вздумай только повторить это при всех на суде, а то у людей животики лопнут от смеха. Ведь даже грудному младенцу известно, что из-за Горизонта не возвращаются! Ладно, хватит шутить. Садись в кресло и замри, пока я связываюсь с Диспетчером.

Глава 3

Судили его вечером.

По мнению Прага, тянуть дальше время не было смысла. Улики были налицо, преступник схвачен на месте преступления с поличным, а тот факт, что он наотрез отказывается признаться в убийстве своей жены, объясняется его вполне естественной трусостью и врожденной наглостью.