Артур Кларк - Песни далекой Земли [сборник]

Он коротко изложил суть заседания Совета и приведших к нему событий, закончив словами:

— Если желаете, я готов продемонстрировать записи. Нам нечего скрывать.

— Нет необходимости, Сирдар, — с явным облегчением выдохнул президент. Однако премьер-министр до сих пор выглядел обеспокоенным.

— Гм… минуточку, господин президент. Это не отменяет полученных нами сведений. Сами помните, информация весьма убедительна.

— Уверен, капитан сумеет все объяснить.

— Если вы поясните, в чем суть.

Снова последовала пауза. Президент потянулся к графину с вином.

— Давайте сперва выпьем, — весело предложил он. — А потом я расскажу, откуда мы все узнали.

Все прошло гладко, удовлетворенно подумал Оуэн Флетчер. Конечно, слегка разочаровали результаты голосования… Интересно, насколько точно они отражают общее мнение на корабле? Глава заговорщиков поручил двум коллегам проголосовать против завершения полета, чтобы не раскрывать в полной мере силы, пусть пока и незначительной, новоталассианского движения.

Оставался вопрос — как быть дальше. Лейтенант делал некоторые успехи в области политики, но все же оставался инженером. Поэтому он не представлял, каким образом набирать новых сторонников, не раскрывая карт.

Имелось два варианта. Первый, самый простой, — сбежать с корабля незадолго до старта и не вернуться. Капитан Бей даже при желании не станет искать пропавших, а талассианские друзья укроют их, пока «Магеллан» не улетит.

Но это двойное предательство, неслыханный позор в тесном сообществе сабр. Придется бросить спящих товарищей, включая брата и сестру. Что они подумают, узнав о его поступке триста лет спустя, на враждебном Сагане-2? Оуэн мог открыть для них врата рая, но не сделал этого!

Времени оставалось мало: компьютерное моделирование ускоренного графика подъема снежинок означало лишь одно. Он еще не обсуждал этой альтернативы с друзьями, но иного выхода все равно нет.

Флетчер до сих пор избегал слова «саботаж».

Простая и наивная северянка Роуз Киллиан в жизни не слышала о Далиле. Сравнение с филистимлянкой ужаснуло бы ее. Как и многих девушек Талассы, ее очаровали обаятельные гости с Земли. Роман с Карлом Босли стал первым глубоким чувством для обоих влюбленных.

Счастливых молодых людей удручала мысль о скором расставании. Однажды ночью, когда Роуз рыдала на плече у Карла, он не выдержал.

— У меня хорошие новости, но это тайна, — прошептал он, гладя лежащие на груди девушки пряди волос — Информация пока не оглашается, так что никому ни слова. Корабль не улетит. Мы останемся на Талассе.

От удивления Роуз едва не свалилась с кровати.

— Правда? Или ты хочешь меня утешить?

— Правда. Смотри не выболтай.

— Конечно, дорогой.

Но ближайшая подруга Роуз, Марион, тоже оплакивала любимого с Земли, и ей пришлось рассказать…

…а Марион передала новость Полине… которая не удержалась и поделилась со Светланой… которая нашептала тайну Кристал.

А Кристал была дочерью президента.

«Положение не из приятных, — думал капитан Бей. — Оуэн Флетчер — человек неплохой, я лично одобрил его кандидатуру. Как он мог пойти на такое?»

Простого объяснения не находилось. Не будь лейтенант саброй, не будь он влюблен в ту девушку, такая ситуация, скорее всего, не возникла бы. Как называется, когда один плюс один в сумме дают больше двух? Син… ах да, синергия. Однако капитана не покидало ощущение, что он нащупал не все причины. Есть слагаемые, ему до сих пор неизвестные.

Сирдар Бей вспомнил слова Кальдора. Рассуждая о психологическом климате на корабле, Моисей всегда находил подходящую фразу.

«Мы все искалечены, капитан. Отрицать бесполезно. В последние годы мы преодолели больше испытаний, чем остальные родившиеся на Земле люди. Нам стыдно».

«Стыдно?» — удивленно и негодующе воскликнул Бей.

«Да, но винить нас не за что. Мы единственные выжившие. Выжившим всегда стыдно, что они не погибли».

Замечание Кальдора вгоняло в тоску. Однако оно помогало объяснить и случившееся с Флетчером, и многое другое.

«Мы все искалечены.

Какую душевную рану получил ты, Моисей? Как ты справляешься? О своей я знаю. Мне удалось обратить ее во благо для других. Я стал тем, кем являюсь сейчас, и горжусь этим.

Возможно, живи я раньше, из меня вышел бы диктатор или военачальник. Вместо этого я работал шефом полиции континента, затем начальником космического строительства и, наконец, капитаном звездолета. Мечты о власти реализовались».

Сирдар подошел к корабельному сейфу, ключ от которого имелся только у него, и вставил в щель закодированную металлическую пластинку. Дверца плавно распахнулась. Внутри лежали пачки бумаг, несколько медалей и наград и плоская деревянная шкатулочка с выгравированными серебром инициалами С. Б.

Капитан положил ее на стол и с удовольствием ощутил знакомое тепло внизу живота. Открыв крышку, он уставился на блестящее орудие власти в бархатном углублении.

В прошлом подобным извращением баловались миллионы. Как правило, оно оказывалось безобидным, а в примитивных сообществах даже ценным. И не раз меняло ход истории в лучшую или худшую сторону.

— Знаю, ты — символ мужской силы, — прошептал капитан. — Но ты еще и оружие. Когда-то я тобою пользовался. Смогу воспользоваться и сейчас.

Воспоминание длилось долю секунды, но успело охватить годы. Капитан стоял возле стола, не шевелясь; в одно мгновение пошел прахом тщательный труд психотерапевтов. Перед Сирдаром распахнулись ворота памяти.

Мысленным взором он увидел бурные последние десятилетия. В те годы проявлялось все лучшее и худшее, что есть в человеке. Бей вспомнил, как, являясь молодым инспектором полиции в Каире, отдал первый приказ стрелять по бунтующей толпе. Пули были обездвиживающими, но два человека погибли.

Из-за чего вспыхнуло восстание? Он так и не узнал. Слишком много политических и религиозных движений возникло в Последние дни. Наступила эпоха великих преступников, готовых на любой риск. Им нечего было терять, ведь будущее предопределено. Большинство были психопатами, но некоторые — почти гениями. Сирдар вспомнил Джозефа Киддера, едва не похитившего звездолет. Что случилось с угонщиком, неизвестно. Порой капитану Бею приходила в голову кошмарная мысль: «А если один из спящих на самом деле…»

Принудительное сокращение численности населения; полный запрет на рождение детей после 3600 года; абсолютный приоритет созданию квантового двигателя и постройке кораблей класса «Магеллан»… Все это, вкупе с осознанием надвигающейся гибели, вызвало в земном обществе огромные волнения. И сейчас казалось чудом, что кому-то удалось покинуть Солнечную систему. Капитан Бей с восхищением и благодарностью вспомнил людей, посвятивших оставшиеся годы делу, об успехе или неудаче которого им не суждено было узнать.