Антон Первушин - Миротворцы

Первого мая он вернулся домой...

Глава четырнадцатая

Шабаш на Лысой Горе

1.

Андрея Мишукова перехватили на вокзале.

Он стоял в очереди к суточной кассе, где его и засёк Зимагор.

- Здесь Симакин, - сказал Зимагор в трубку мобильного телефона. Соответствую-щий описанию объект находится на вокзале.

- Перехвати его! - распорядился Лысый Гера. - Через пять минут буду на стоянке.

Зимагор протолкался сквозь очередь к Мишукову и аккуратно взял его под локоток.

- В чём дело? - Мишуков обернулся.

- Пройдёмте, гражданин, - тихо сказал Зимагор.

- По какому праву вы... - Мишуков попытался вырвать локоть из цепких пальцев незна-комого ему человека.

- По праву сильного, - Зимагор усмехнулся в усы. - Не рыпайся, придурок.

Не выпуская локтя Мишукова, Зимагор извлёк свободной рукой удостоверение (то самое - выбитое буквально с боем) и продемонстрировал его окружающим. Мишуков поник. Только пробормотал сквозь зубы:

- Сука - Князев, слово не держит...

Зимагор его не понял, но уточнять и переспрашивать не стал, а повёл Мишукова к выхо-ду с вокзала. Лысый Гера и Сурок дожидались на привокзальной стоянке, сидя в "джипе" Сур-ка. При виде Зимагора с Мишуковым в компании, Сурок открыл дверцу и вышел навстречу. Зи-магор втолкнул Андрея в "джип", а сам остался снаружи, закурил.

- Рад видеть тебя в полном здравии, - поприветствовал Мишукова Лысый Гера.

Лицо Андрея просветлело.

- А, - сказал он. - Это всё-таки вы...

- Надо же, узнал, - Гера наклонил голову. - Ты чего, Андрей, сбежать решил?

- Это моё дело, - ответил Мишуков резко: увидев, что имеет дело не с правоохрани-тельными органами, а как раз наоборот, со своим собственным заказчиком, он осмелел. - Я теперь вольный человек; хочу - дома сижу, хочу - в Москву еду.

- А как же работа?

- Меня уволили, - Мишуков мрачно усмехнулся. - Я теперь безработный.

- Вот как? - Гера, казалось, ожидал чего-то подобного. - Кто уволил? Князев?

- Князев.

- В чём же причина увольнения? - Гера был само миролюбие.

Мишукову не было никакого резона посвящать Геру в подробности инцидента, произо-шедшего в рабочем кабинете Князева. А уж тем более рассказывать о достигнутой догово-рённости.

- Сокращение штатов, - с лёгким сердцем соврал Мишуков. - Я оказался наименее ценным работником.

Гера помолчал, в упор разглядывая Андрея. Он, конечно, не поверил в "легенду", но и выяснять ничего не стал.

Вместо этого Гера полез в нагрудный карман и извлёк плотный маленький конверт.

- Здесь пять, - сказал он. - Три - как и договаривались. И две в качестве компенса-ции за опоздание. Надеюсь, эта скромная сумма несколько скрасит твой отпуск.

Мишуков нахмурился и конверта не взял.

- Работа не сделана, - заявил он. - Я... не успел.

- Врёшь, - сказал Гера уверенно. - Врёшь и не краснеешь.

- Зачем мне врать? - Андрей пожал плечами. - Деньги мне нужны. Если бы я сделал работу, то так и сказал бы.

- И снова врёшь. Ты сделал работу и знаешь результат. Тебе достаточно назвать фа-милию, и можешь отправляться хоть в Москву, хоть к чёрту на кулички.

- Да не знаю я результата, Герасим Николаевич. Хотел бы знать, но не знаю.

Гера задумчиво покачал головой.

- Зря ты так, Андрей, - сказал он. - Зря... Сейчас я выйду и прогуляюсь к вокзалу: жарко, надо газировки купить. А с тобой посидит Эдуард Борисович. Он раньше в КГБ работал; там его научили показания из диссидентов выбивать. Не удивлюсь, если по моём возвращении, у тебя не будет хватать пары зубов.

Гера сделал движение к дверце, а Андрей побледнел.

- Не надо, - попросил он приниженно. - Не надо. Я всё вам скажу.

"И зачем я с ним связался?" - с тоской подумал Мишуков.

- Вот и молодец, - сказал Гера. - Вот и правильно. Говори.

Он положил конверт на сиденье между собой и Андреем.

- Перекрёстный статистический анализ показал, - быстро заговорил Мишуков, опустив глаза, - что единственной фигурой, удовлетворяющей условиям поиска, является некто Гуса-ков.

- Ого! - не сумел сдержать возгласа Лысый Гера.

- Больше я ничего не знаю, - сказал Мишуков. - И знать не хочу!

- И это тоже правильно, - одобрил Гера позицию Андрея. - Забирай деньги - заслу-жил. Файл ты мне сделал?

- Сделал, но вы опоздали, и я его стёр. А дискету уничтожил.

- Что ж, обойдёмся без дискеты. Спасибо, Андрей. И хорошего тебе отпуска.

Мишуков зашевелился, выбираясь из автомобиля.

- Эй, - остановил его Гера, - Андрюша, ты конвертик позабыл.

Мишуков, уже оказавшись снаружи, наклонился и сказал, ищуще заглядывая Гере в гла-за:

- Я не возьму денег, Герасим Николаевич. И прошу взамен, чтобы моя фамилия нигде не фигурировала. Никогда.

- Могила, - пообещал Стрельцов. - А деньги всё-таки возьми. Любая работа должна быть оплачена.

Мишуков поколебался, но жадность пересилила здравый смысл и, протянув руку, он за-брал конверт:

- Спасибо, Герасим Николаевич.

- Пожалуйста, Андрей.

Мишуков, не оглядываясь, ушёл к вокзалу, а Зимагор и Сурок заняли свои места: Сурок - за рулём, Зимагор - рядом с ним, в соседнем с водителем кресле.

- Раскололся? - спросил Зимагор.

- Ещё как, - отвечал Лысый Гера. - С треском. А сейчас все заткнулись - буду гово-рить с Грантом.

Стрельцов вытащил телефон, быстро набрал номер.

- Добрый вечер, Аркадий Аркадьевич, - сказал он елейным голосом, косясь на сидяще-го вполоборота Зимагора. - Да, это я... Герасим Стрельцов... Да, кудрявый такой... Весь... У меня есть для вас новости... Хорошие... Мы, кажется, нашли... "Кажется" в том смысле, что требуется ещё проверка... Да, информация достоверная... Подробности при встрече... На чай? Конечно, без вопросов... Да, мой любимый с земляничным вареньем. Спасибо, что помните... Ха-ха... Да, уже еду...

Гера сложил трубку и несколько секунд молчал, морща лоб.

- Не понимаю, - сказал он наконец. - Такое ощущение, что старик уже знает то, что знаем мы.

- А что мы знаем? - жадно осведомился Зимагор.

- Ладно, разберёмся на месте, - махнул рукой Лысый Гера. - Вячеслав, обратился он к Сурку, - тебе очень хочется туда ехать?

- К Гранту? - Сурок содрогнулся; он подумал о Женьке, тело которого пребывало сей-час в холодильной камере на одном из складов, вспомнил, как вёз его в город - медленно, с соблюдением всех правил: лишь бы какой тупой гаишник не прицепился - и содрогнулся ещё больше. - Если позволите, Герасим Николаевич, я бы хотел здесь остаться. У меня есть кое-какие соображения по моему направлению...

- Ритуальное убийство?

- Да, ритуальное убийство. Мне нужно кое с кем встретиться, переговорить...

- Пустой номер - твоё ритуальное убийство, - заявил Лысый Гера, устало массируя виски. - Это уже ясно. Но раз у тебя есть соображения - действуй. В конце концов, здесь мо-жет быть второй слой.