Коллектив авторов - Классициум (сборник)

Лилиан вдохнула запах кипящих сосисок, горячих булочек, сливочного масла. Она никогда раньше не бывала в таких местах. Строго говоря, она единственный раз вкушала пищу в публичном месте в возрасте пятнадцати лет, и это был «Оптимум» – шикарный ресторан в Айронсити, куда отец созвал всю их большую тогда семью на юбилей своей дочери.

А потом была война и санаторий. Лилиан отвыкла от большого количества людей, да и в санатории пациенты двигались по дорожкам соснового бора плавно, неторопливо, глубоко вдыхая целебный воздух. Здесь же в огромном зале могли одновременно разместиться не менее ста пятидесяти человек. Сейчас зал был заполнен всего на треть, свет над остальными столиками был погашен. Но и полусотни дальнобойщиков в синих и зеленых комбинезонах, заляпанных машинным маслом, в оранжевых и черных платках, которые они повязывали на голову подобно старинным пиратам, которые одновременно ели, и переговаривались друг с другом, и стучали пустыми кружками по столам, призывая мальчишку принести еще пива, хватило, чтобы ошеломить Лилиан. Когда они с Клерфэ покинули корабль и шли к закусочной, девушка запнулась об окаймляющий дорожку бордюр из битого стекла и чуть не упала, но Клерфэ ловко поймал ее.

– Лучшие горячие сосиски на двух планетах! Первый торговец сосисками на Марсе! Лук, перец, горчица – всё лучшего качества! Что что, а растяпой меня не назовешь! – энергично продолжал Паркхилл. Лилиан слушала его, хлопая глазами, как мультипликационная зверюшка. – Я работал как одержимый, да, мэм! Кипятить сосиски, подогревать булочки, перечный соус варить, картошку чистить и жарить, чистить и резать лук, приправы расставить, салфетки разложить в кольцах, и чтобы чистота была – ни единого пятнышка!

– И ты сделал это всё один, – смеясь, сказал Клерфэ.

– Он смеется над старым Сэмом, – доверительно сообщил Паркхилл Лилиан. – Смейся, смейся, несчастный, а ведь дядя Сэм специально для этого стервеца заварил фирменный кисло-сладкий соус! Конечно, я был не один, мэм, мне помогала моя Эльма, добрая, работящая Эльма. Теперь она уже не ходит, только я по-прежнему кручусь тут, в этом аду.

Он положил свернутые в кольцо салфетки на край подноса. Клерфэ рассчитался, и они с Лилиан прошли к свободному столику.

– Он всегда так? – спросила Лилиан.

Паркхилл оглушил ее.

– Нет, – ответил Клерфэ. – Мне кажется, он хотел произвести на тебя впечатление.

– Ему это удалось, – пробормотала девушка.

Они устроились за действительно очень чистым столом и принялись за еду. Сосиски оказались выше всяких похвал. Горячий сок так и брызгал, горчица обжигала рот, картошка была в меру прожарена, и даже кока-кола была остужена именно так, как надо.

– А вы с ним давно знакомы? – спросила Лилиан. – Ты работал дальнобойщиком?

– Да, – сказал Клерфэ. – После войны я жил здесь, гонял свой грузовик на рудник и обратно. Потом мне это надоело, и я уехал в Детройт Два. Там как раз тогда нашелся один умник, которому удалось выйти на контакт с кораблем. Они уже тогда все принадлежали государству, и власти не знали, что с ними делать. Узнав, что корабль можно оживить, власти объявили кастинг. Любой мог прийти, коснуться корабля и попробовать стать его капитаном. И я решил сходить. Потом корабли расползлись вместе со своими водителями по автомобильным компаниям. Их продали за бесценок, государству они были не нужны. Сэм – мой самый старый поклонник, он не пропускает ни одних гонок, где я участвую. Он смотрит их по стереовизору, и если случается так, что некому стоять у кассы, то закрывает заведение. У него тоже есть корабль, но он не откликнулся на руки Сэма, а он, как Волков, оказался очень ревнивым собственником.

– И где же теперь этот корабль? – спросила Лилиан.

Внезапная догадка осенила ее. Девушка вздрогнула.

– Неужели он разломал его?

– Нет, конечно. Корабль стоит в саду. Тем своим гостям, которые ему очень нравятся, Сэм его даже показывает. Если мы поедем сейчас, – добавил Клерфэ, – то доберемся до Айронсити часам к трем ночи. Но мы можем остаться и переночевать здесь.

Светлые глаза Лилиан остановились на нем.

– Я бы предпочла ехать сейчас, – сказала она и добавила, спохватившись: – Или ты устал? Тогда давай останемся здесь, конечно. Я уверена, что простыни у Сэма такие же ослепительно чистые, как и столы.

– Нет, я не устал, – сказал Клерфэ. – Я люблю водить ночью, и я специально выспался днем.

Лилиан представила на миг, что должен ощущать водитель, несущийся на своем корабле по ночной пустыне. Древние марсианские горы, мертвые города марсиан из стекла и кварца, шахматными фигурками застывшие на черных склонах, две луны в звездном небе, ветер, свистящий в парусах…

«Да он романтик, – подумала Лилиан и с трудом сдержала улыбку. – Притом, видимо, тайный».

– Но если ты захочешь спать, у меня в корабле есть пуховый спальный мешок, – продолжал Клерфэ. – Ты завернешься в него и чудесно выспишься по дороге. Пустыня здесь ровная, как тарелка, и качать на кочках тебя не будет.

– Посмотрим, – кивнула Лилиан.

Они уже закончили со своими сосисками и картошкой. Поднявшись из-за стола под восхищенными взглядами дальнобойщиков, Лилиан направилась к выходу.

Сэм Паркхилл обнаружился во дворике. Раньше он сам подметал дорожку и стоянку перед своей закусочной. Сейчас же он стоял и смотрел, как трудится механическая метла.

– Как, вы уже уезжаете? – огорчился Паркхилл, увидев их.

– Да, – ответил Клерфэ.

– Спасибо за сосиски, правда очень вкусно, – сказала Лилиан.

Сэм покосился на Клерфэ.

– Вы очень торопитесь, как я вижу, – проворчал он. – А я хотел показать твоей даме кое-что необычное.

Лилиан сразу догадалась, что, но не произнесла ни слова. Клерфэ усмехнулся и произнес:

– Пять минут у тебя есть.

Он демонстративно извлек пачку сигарет из кармана кожаной куртки, а также зажигалку, и принялся неторопливо выбивать сигарету из пачки. Сэм направился в обход своего заведения по широкой дорожке. Лилиан последовала за ним.

Как и говорил Клерфэ, корабль Паркхилла стоял в саду. Наверняка вырастить его в пустыне было нелегким делом, хотя, с другой стороны, опыт Дрисколла показал, что нет ничего невозможного для настойчивого человека. Корабль марсиан стоял между яблонями, тонувшими в белой пене собственных цветов. Аромат цветения был так силен, что перебивал даже запах сосисок и лука. И, с точки зрения Лилиан, изумрудный корпус и серебристо-серые спущенные паруса марсианского корабля смотрелись в окружении цветущих яблонь очень гармонично.

– Очень красиво, особенно среди этих цветов, – честно сказала она.