Олег Верещагин - Путь к звёздам

   - Да он сам может. По дому он шустро ползает, это на улице ему тяжело.

   - Да? Ну, ладно.

   - Мне, наверное, не нужно на обработку, - говорит девчонка в рваных чёрных колготках. - Я три дня назад в бане... ну, и помыться тоже довелось.

   - Давай-давай, дорогуша, как все. На обработку шагом марш!

   - Ладно, как скажете.

   - Э! Э!! Ты куда? Я же сказала: девочки - вот в эту дверь! Ты глухая?

   - Я это, как бы, не совсем девочка.

   - Чего?

   - Его Ромкой зовут, - вдруг говорит старший из мальчишек. - Парень это.

   - Парень?! - Елена Половцева обводит взглядом с ног до головы наряженного девчонкой Ромку, и на лице её постепенно проступает гримаса непередаваемого отвращения. - Парень?!!

   - У него это... особые обстоятельства.

   - Да не, Гриш, спасибо, но... всё правильно. Я бы раньше и сам с таким... с такой срать на одном гектаре не сел бы, а вот видишь, как оно получилось-то...

   - Ну ладно, "парень", иди с мальчиками. Если они не боятся с тобой в баню идти. Девчонки, а вы за мной! Пошли-пошли, в темпе!

   Зайдя в женскую раздевалку, девчонки принялись не спеша раздеваться. Первой грязную драную куртку сняла с себя старшая девочка, четырнадцатилетняя Светлана. Сняла и... Елена Половцева огромными удивлёнными глазами уставилась на неё.

   - Это, - хриплым голосом сказала она. - Это что?

   - Не дам! - резко выкрикнула Светка, отпрыгивая на полметра назад.

   - Вот это, - Половцева делает шаг к Светлане и протягивает вперёд руку. Остальные девчонки в раздевалке прекратили раздеваться и неподвижно наблюдают за разворачивающейся на их глазах сценой.

   - Не подходите! - уже срывается на крик Светка. - Не подходите. Не дам! Убью! За галстук - убью!!

   - Но... почему?

   - Потому что я - Пионер!

   - Пионер?

   - Пионер!! Нас... Нас Дмитрий Степанович принял, у нас у всех такие! Он имел право, он комсомолец, настоящий, он БАМ строил, ещё ТОГДА. Не отдам!!

   - У всех? И у мальчишек?

   - И у мальчишек. У нас отряд!

   - Но... ты знаешь, девочка, что это значит, быть пионером?

   - Знаю! Нам Дмитрий Степанович рассказывал. И мы потом ещё книжки нашли, там про Лёню Голикова, про Марата Казея, про Зину Портнову и ещё много про кого было, мы все прочитали, все! Жаль, потом бросить их пришлось.

   - Отряд... вот как...

   - Отряд! Да, Отряд!

   - Но... у отряда должно быть имя. Чьё имя носит ваш отряд, Света?

   - Имя... у нас...

   - У нас есть имя! - кричит вдруг с другой стороны мелкая конопатая девчонка. - Есть! Светка, вспомни диафильм! Ну!

   - А мальчишки? Надо бы и их спросить.

   - Думаешь, кто-то будет против?

   - Пожалуй, нет, не будет. Да. Елена... эээ...

   - Игоревна, но можно просто Елена.

   - Елена, у нашего отряда есть имя. Наш отряд называется "Отряд имени Алисы Селезнёвой"!

   - Кого?!!

   - Алисы Селезнёвой.

   - Но... она ведь не герой. Она вообще вымышленный персонаж. Её совсем никогда не было. А теперь уже и не будет.

   - И что с того, что вымышленный? Дон Кихот - тоже вымышленный персонаж, но это не помешало ему стать тем, кем он стал! А Алиса - знамя, символ того, к чему мы должны пытаться прийти. Я так думаю.

   ...

   - И Дмитрий Степанович бы одобрил, я уверена.

   - Этот Дмитрий Степанович, он кем вам был?

   - Учителем. Наставником. А ещё он был вожатым нашего пионерского отряда. Жаль, что теперь у нас больше нет вожатого.

   Елена Игоревна Половцева постояла немного в нерешительности, помолчала, а затем полезла во внутренний карман своей куртки. Достала оттуда аккуратно сложенный полиэтиленовый пакет, а из него... красный пионерский галстук. Явно настоящий, фабричного производства, а не жалкую корявую самоделку, какие висели на шеях у всех девчонок. Достала, ловко повязала его себе на шею, и решительно сказала:

   - Есть. У вашего отряда теперь есть вожатый...

   Мишка Воронов пристегнулся к креслу и постарался поудобнее устроиться в нём. Собственно, никакой необходимости идти в Прыжок именно сидя, да ещё и пристёгнутым, не было, Прыжок прекрасно можно было перенести и вообще стоя или даже работая, но... Старую инструкцию пока ещё никто не отменил, она действовала. А потому перед каждым Прыжком весь экипаж в обязательном порядке садился в кресла либо ложился, дополнительно ещё и пристёгиваясь ремнями. Это всех находившихся на борту касалось, от наряда по камбузу до капитана.

   Ну, теоретически касалось, на самом деле Мишка не знал, что происходит в Рубке во время прыжка, может, там вся вахта на головах стоит. Ведь Мишка учился на канонира и в Рубке, тем более, во время прыжка, делать ему было ну совершенно нечего, его место - у пульта управления орудием. Правда, зная дотошность и прямо-таки болезненную педантичность капитана их корабля, каперанга Геринга, Мишка очень сильно подозревал, что и в Рубке все, включая самого капитана, в Прыжок уходят только пристёгнутыми, ведь так положено по инструкции.

   Три минуты до Прыжка. Да где же его черти-то носят? Опоздает ведь! И влетит за опоздание от воспитателя, конечно, не одному только Рамзану, но и Мишке тоже, потому что Мишка - командир орудия и за свой расчёт отвечает. Неважно, что весь расчёт - это он сам плюс Рамзан Ахметов, неважно. Мишка - командир, и точка.

   Рамзан примчался бегом, когда на табло уже посекундный отчёт шёл. Плюхнулся на своё кресло рядом с Мишкой и стал суетливо пристёгиваться.

   - Извини, Миха, - чуть виноватым голосом сказал Рамзан. - Так получилось, я пока отключил там всё, пока запоры на крольчатнике проверил, пока беретку искал, она куда-то провалилась опять.

   - Вечно ты её теряешь, чучело.

   - Так получилось. Знаешь, где нашёл?

   - Где?

   - Ни за что не угадаешь!

   - Говори сам, не стану я гадать.

   - В самом углу, за четвёртым компостным блоком!

   - Как она попала туда?

   - Сам удивляюсь. Может, кролики утащили?

   - Чушь-то не пори. Ещё скажи: "Домовой". Нафига кроликам твоя беретка? И потом, они ведь заперты. Или ты опять их "погулять" выпускал.