Коллектив авторов - Источниковедение

Древнейший русский частный акт, сохранившийся в подлиннике, – вкладная грамота Варлаама новгородскому Спасо-Хутынскому монастырю (1192–1211). В диспозитивной части грамоты оговаривается, что земля передается монастырю «с челядию и с скотиною», что сближает ее с княжескими жалованными грамотами новгородским монастырям XII в. Впрочем, по поводу подлинности вкладной Варлаама высказывались сомнения: ее формуляр признавался поздним (XV в.), а внешний вид – не соответствующим документам раннего времени. Лишь небольшое число актов второй половины XIII в. – 70‑х годов XIV в. не вызывает сомнений.

Древнейший бесспорно подлинный частный акт – духовная новгородца Климента. Она написана на пергамене не позднее 1270 г. (год смерти игумена Варлаама, упомянутого в грамоте). Климент, получивший от монастыря 20 гривен в долг, в качестве компенсации завещает монастырю два села, движимое имущество, а также право взыскать долги с должников Климента. Предусматривается также обеспечение вдовы завещателя. Употребление в грамоте двойного счета – гривнами серебра и гривнами кун – характерно именно для Новгорода XIII в. и на очень коротком промежутке времени. Формуляр грамоты (в частности, инвокация и диспозиция) соответствует формулярам подлинных княжеских грамот XIII в.

К последней трети XIII в. относится и древнейший подлинный псковский частный акт: «рядная» Тешаты и Якима. Сделка оформлена княжеским писцом на пергамене и заверена свинцовой печатью князя Довмонта. Впервые упоминается о том, что при составлении грамоты присутствовали послухи, и впервые вводится денежная санкция (100 гривен) за нарушение условий договора.

Данная черницы Марины суздальскому монастырю Василия Кесарийского, содержащая дату XIII в., известна в трех списках: XVI, XVIII и XIX вв. Ряд анахронизмов в формулах и выражениях грамоты, а также то, что вплоть до 80‑х годов XVI в. земли, упоминаемые в данной Марины, не фигурируют в числе владений указанного монастыря, заставляет остановиться на последней дате как наиболее вероятном времени появления этого документа.

Сохранившихся частных актов XIV в. очень мало: одна новгородская мировая грамота (о полюбовном размежевании земель в Шенкурском погосте 1315–1322 гг.), три древнейшие купчие (две псковские первой половины и 70–80‑х годах XIV в., одна новгородская – после 1359 г.), псковские – три меновые (вторая половина XIV в.), одна рядная (вторая половина XIV в.) и одна раздельная (вторая половина XIV в.). Возможно также, что к этому времени относится часть 11 псковских актов, датируемых XIV–XV вв.

Важнейшая особенность актов XIII–XIV вв. – расширение сферы их социально-политического происхождения. Частные акты социально-экономического происхождения этого времени редки, что свидетельствует о слабом развитии экономических отношений в древнерусском обществе. Немногие документы такого рода появлялись лишь в Новгороде и Пскове. Вероятно, эти территории обогнали южных и северо-восточных соседей в экономическом развитии. Наименее развитым при этом оказывается Московское княжество, на земли которого не выдавались жалованные грамоты. Зато именно в нем происходит юридическое оформление великокняжеской собственности в виде княжеских духовных грамот. Слабость частного землевладения в Московском княжестве XIII–XIV вв., отсутствие здесь крупного монастырского землевладения и, как следствие, усиление великокняжеской власти обусловили объединение Руси вокруг Москвы на силовой, внеэкономической основе.

В дальнейшем объем актового материала и его разнообразие быстро увеличиваются. Если для XV в. абсолютное число актов еще известно (их, напомним, чуть более 2 тыс., что на порядок превышает общее количество документов за предыдущие три столетия), то для последующих веков оно уже не поддается точному учету.

Публично-правовые акты

Международных договоров (преимущественно с соседней Литвой и с Речью Посполитой) пока немного. В XV в. они заключаются не только московскими, но также тверскими, рязанскими и пронскими князьями. С завершением объединительных процессов подобная практика исчезает. С начала XVI в. суверенным государем, имеющим право на договоры с другими субъектами публичного права, остается только царь и великий князь. Вместе с тем существенно расширяется география контрагентов подобных соглашений. Это связано с признанием Московии самостоятельной и влиятельной державой.

Начиная с 80‑х годов XIV в. резко возрастает число договорных грамот русских князей, достигающее к концу XV в. 56 единиц. Из них почти половина (24) приходится на период феодальной войны второй четверти XV в. Завершение объединения русских земель в единое государство ликвидировало правовую основу для развития данной разновидности актов.

Одновременно появляются новые разновидности актового материала. В XV–XVII вв. через жалованные грамоты осуществлялись местное управление, ограничение феодальных привилегий духовных и светских землевладельцев, централизация суда и финансов.

За XV в. сохранились всего десять княжеских завещаний. Еще девять духовных московских великих или удельных князей и княгинь дошли от XVI в. Пресечение династии Калитичей, судя по всему, считавшейся единственным собственником всех Русских земель, а также наступление Смуты привели к прекращению завещательной традиции.

Развитие общественной жизни на местах в конце XIV–XVII в., формирование сословных групп в границах волостей, уездов, посадов предопределили необходимость договорного регулирования отношений великокняжеской власти с населением этих административно-территориальных единиц. Возникают исходящие от великого князя или царя акты управления (наместничьи грамоты) и самоуправления на местах (губные, земские грамоты). Актами – на договорных основаниях, при возрастающей власти великого князя – оформляются отношения подданства (поручные записи). Впоследствии появляются своеобразные договоры царей с сословиями (акты земских соборов), характерные для второй половины XVI–XVII в. В полном смысле слова такой характер имела, пожалуй, только крестоцеловальная запись Василия Шуйского 1606 г. Государь присягал своим подданным, что никто из них не будет подвергнут опале без справедливого расследования и суда, не будут преследоваться родственники осужденного и т. п.

Все эти разновидности политических соглашений, пронизанных духом распоряжения и часто облеченных в форму пожалования, теряют смысл в условиях абсолютистской монархии. Политические сделки государства с частными лицами или группировками редко приобретают форму письменных договоров.

Публично-частные и частные акты

Со второй половины XVII в., а особенно с петровских времен в России начинают заключаться разного рода экономические соглашения, договоры между органами государственной власти и частными лицами (акты откупа, подряда и др.). Эта очень слабо изученная история государственно-частных договоров отражает развитие новых отношений в экономике России.

Число видов и разновидностей частных актов растет по мере дальнейшего развития феодальной экономики. В них находят отражение новые социально-экономические процессы. Появляются акты на холопов (с XV в.), денежные (заемные – с XVI в.), крестьянского подряда (с XVI в.), на крестьян (с конца XVI в.), а также распорядительно-договорные (с конца XV в.) и распорядительные (с XVII в.).

В связи с резким увеличением численности актовых источников, их видов, подвидов и разновидностей начиная с XVII в. возрастает роль изучения истории архивов, в которых концентрировались актовые материалы.

Среди источников государственного учета XVI–XVII вв. важную группу составляет комплекс писцовых документов: писцовые (дозорные, межевые, окладные) и переписные книги.

Писцовые книги составлялись в ходе описания земель с середины XV в. по 30‑е годы XVII в. в целях государственного фиска. Писцовые книги представляли собой систематизированный свод сведений о земельных владениях (земельный кадастр) и служили фундаментом государственной налоговой системы. Кадастровые задачи составления писцовых книг диктовали набор содержательных сведений и форму их подачи.

Первая государственная поземельная перепись была проведена на рубеже XV–XVI вв. в связи с задачами унификации фискальной системы на основе общего критерия обложения. Она продолжила начавшееся ранее описание Новгородской земли («старое письмо»). Наиболее древние из сохранившихся – писцовые книги Новгородских пятин 1495–1505 гг., составленные в период общей поземельной переписи. В них описаны земли новых и старых владельцев. Сопоставление «старого» и «нового» письма позволяет изучать состояние землевладения Новгородской республики в последний период ее существования и в первое время после ее вхождения в состав единого государства. Результатом первого описания земель Российского государства стала фиксация социальной принадлежности селений с их землями и введение на территории всей страны единой системы налогообложения, основанной на использовании общей условной окладной единицы – сохи, заменившей прежние местные единицы налогообложения (обжу, сошку и др.). Размер сохи еще не был нормирован: в разных уездах ее составляли разное количество пахотной земли и неодинаковое число дворов.