Коллектив авторов - Полный курс уголовного права. Том III. Преступления в сфере экономики

В зависимости от этого определяются и временные пределы добровольного отказа от доведения хищения до конца. Лицо, изъявшее имущество и спрятавшее его на охраняемой территории с целью последующего выноса или вывоза, не подлежит уголовной ответственности на основании ст. 31 УК, если оно добровольно и окончательно отказалось от доведения этого преступления до конца и возвратило имущество.

Необходимость обретения виновным реальной возможности по своему усмотрению пользоваться и распоряжаться имуществом, которым он завладел, важна для признания оконченными и хищений, совершаемых из жилищ, помещений либо иных хранилищ. Вот несколько примеров, иллюстрирующих позицию судов по этому вопросу.

По делу Б., осужденного за оконченную кражу, Верховный Суд признал правильной переквалификацию его действий на покушение на кражу, поскольку виновный, отжав с помощью «фомки» дверь, выбил ее ногой и проник в квартиру, из которой попытался изъять имущество, но распорядиться им не успел, поскольку был задержан сотрудниками милиции при выходе из квартиры.

Задержание лица сразу же за воротами дома с изъятым имуществом до получения им возможности распорядиться этим имуществом также было признано покушением на совершение кражи.

Ж. был признан виновным в совершении тайного хищения из секции универмага «Детский мир» и осужден за кражу. В протесте был поставлен вопрос о переквалификации его действий на покушение на кражу, так как из материалов дела видно, что Ж. вышел из секции универмага с похищенным и был задержан сотрудниками милиции на четвертом этаже у лестницы. Следовательно, хотя Ж. и завладел чужим имуществом, реальной возможности распорядиться им у него не было. Он не осознавал того, что в момент совершения преступления за его действиями наблюдал сотрудник милиции, проконтролировавший его поведение вплоть до момента задержания. За пределы здания универмага Ж. не вышел, даже не покинул 4-го этажа, где расположена секция, в которой он совершил преступление. Он был задержан практически сразу после выхода из нее, в связи с чем предпринять какие-либо действия, направленные на реализацию изъятого, он не мог. При таких обстоятельствах действия Ж. подлежат квалификации как покушение на совершение тайного хищения (кражи), поскольку они были непосредственно направлены на совершение преступления, которое не было доведено до конца по причинам, не зависящим от его воли (задержание сотрудниками милиции).[127]

Итак, отсутствие у субъекта реальной возможности распоряжаться или пользоваться изъятым имуществом исключает состав оконченного хищения. В подобных случаях содеянное надлежит квалифицировать как покушение на хищение.

Фактическое пользование и распоряжение похищенным лежит за пределами состава хищения и дополнительной квалификации не требует. Уголовно-правовой оценке подлежат лишь совершение финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, приобретенными лицом в результате совершения им хищения (ст. 1741),[128] а также действия прикосновенных к хищению лиц, которые участвуют в легализации (отмывании) имущества, похищенного другими лицами (ст. 174), либо приобретают или сбывают заведомо похищенные предметы (ст. 175 УК). При этом в случаях, когда приобретение указанных предметов было связано с подстрекательством к хищению, действия виновных подлежат квалификации как соучастие в этом преступлении. Равным образом следует квалифицировать заранее обещанное приобретение или реализацию похищенного, а также систематическое приобретение от одного и того же расхитителя похищенного имущества лицом, сознававшим, что это дает возможность расхитителю рассчитывать на содействие в сбыте данного имущества.[129]

Важным моментом для признания хищения оконченным является осуществление умысла на изъятие имущества в определенном размере. Если умысел виновного был направлен на завладение таковым в крупном размере, но не был реализован по не зависящим от него обстоятельствам, содеянное надлежит квалифицировать как покушение на хищение в крупном размере, независимо от количества фактически похищенного. Это правило действует и в отношении хищений с охраняемых объектов: нельзя считать оконченным хищение, если за пределы охраняемой территории вынесена часть имущества при наличии умысла на хищение целого.[130]

Губанов, Филинский и Кузин признаны виновными в краже медного кабеля с комбината «Сельстройдеталь». Изменяя квалификацию действий осужденных на покушение на кражу, кассационная инстанция мотивировала свое решение следующим.

Ночью указанные лица проникли на территорию комбината и с огороженной площадки выкатили бухту кабеля. Губанов стал рубить кабель и перебрасывать его через забор, а Филинский и Кузин складывали куски кабеля. После обнаружения их сторожем все трое скрылись. Часть кабеля была обнаружена на территории комбината, а часть – за его пределами. Таким образом, кабель, на хищение которого осужденные имели умысел, не был полностью изъят ими, и у них не было реальной возможности распорядиться им. Поэтому у суда не было оснований считать преступление оконченным.[131]

Исключение из общего положения о времени окончания хищения составляет разбой, который в соответствии с конструкцией его усеченного состава должен считаться оконченным с момента нападения, безотносительно к его результативности, т. е. независимо от достижения виновным поставленной цели завладения имуществом.[132]

Разногласия вызывает лишь момент окончания мошенничества, поскольку оно включает в себя не только хищение чужого имущества, но и приобретение права на него. Имея в виду это обстоятельство, одни полагают, что в последней части его объективная сторона оказывается сконструированной по типу формального состава,[133] другие называют его хищением с усеченным составом.[134]

В действительности, несмотря на своеобразие объективной стороны мошенничества, оно не выбивается из общего ряда хищений, оставаясь подчиненным требованиям признания его оконченным с момента получения возможности пользоваться или распоряжаться чужим имуществом. Изюминка состоит лишь в том, что при хищении путем обмана или злоупотребления доверием эту возможность обеспечивает не только фактическое завладение данным имуществом, опосредствующее презумпцию законности владения, но и юридическое завладение, приобретающее вид юридически обеспеченной возможности владения и распоряжения данным имуществом.

Юридическое завладение характерно, прежде всего, для хищения объектов недвижимости, осуществляемого посредством обманного приобретения полномочий псевдособственника на таковые. Немаловажное значение для признания такого мошенничества оконченным имеют положения цивилистики относительно момента возникновения права собственности на то или иное имущество при его переходе от одного субъекта к другому. Так, хищение объектов недвижимости должно считаться оконченным в момент государственной регистрации «права» на них, что прямо вытекает из гражданского законодательства.[135]

При определении момента окончания посягательств, предметом которых являются ценные бумаги, следует иметь в виду, что распространение на них норм, обеспечивающих защиту объектов вещного права, предопределяет способность такого рода документов быть предметом оконченного хищения.

Так, не образует мошенничества тайное хищение ценных бумаг на предъявителя, т. е. таких, по которым удостоверенное ими право может осуществить любой их держатель (облигация, вексель, акция, банковская сберегательная книжка на предъявителя и иные документы, отнесенные законом к числу ценных бумаг). Содеянное в данных случаях надлежит квалифицировать как кражу. Последующая реализация прав, удостоверенных тайно похищенными ценными бумагами на предъявителя (т. е. получение денежных средств или иного имущества), представляет собой распоряжение похищенным имуществом и не требует дополнительной квалификации как кража или мошенничество.[136]

Иначе решается этот вопрос с именными ценными бумагами, т. е. такими, по которым удостоверенное ими право могут осуществить лишь названные в них лица. Изъятие таких документов с целью последующего получения имущественных ценностей путем выдачи себя за поименованных лиц образует лишь приготовление к хищению. Оконченным же оно станет лишь тогда, когда данное имущество будет изъято.

Например, действия, состоящие в противоправном получении банковских вкладов или другого имущества на основании банковской сберегательной книжки, в которой указано имя ее владельца, или другой именной ценной бумаги, подлежат квалификации по ст. 159 УК как мошенничество путем обмана.[137]