Мир книги. С древнейших времен до начала XX века - Евгений Львович Немировский
Слова эти широко известны, их часто цитируют. Они свидетельствуют о том, что молодой человек (в ту пору ему было 25 лет) превосходно понимал значение, силу и мощь печатного слова. Звали его Александр Иванович Герцен (1812 - 1870). Он был внебрачным сыном богатого московского барина И. Я. Яковлева, придумавшего ему фамилию, корнем которой служит немецкое слово «херц» - «сердце». Декабрьские события 1825 г. потрясли мальчика. «Казнь Пестеля и его товарищей, - писал он впоследствии, - окончательно разбудила ребяческий сон моей души». Незримые нити протянулись от сердец героев 14 декабря к сердцу Герцена. В 1827 г. на Воробьевых горах, на виду у всей Москвы, он и друг его Николай Платонович Огарев (1813 - 1877) поклялись пожертвовать жизнью для блага народа.
Учился Герцен в Московском университете. Участвовал в студенческих кружках. В апреле 1835 г. его выслали в Пермь, а затем - в Вятку. Вернувшись из ссылки, он в январе 1847 г. уезжает за границу. Здесь ему было суждено остаться до конца дней. Он потерял Родину, но обрел возможность активно, с помощью вольного слова, бороться с крепостничеством, с царским самодержавием.
«Где не погибло слово, там и дело еще не погибло!» - таков был его девиз. Все начинается с малого. 21 февраля 1853 г. увидела свет написанная от руки и литографированная листовка: «Вольное русское книгопечатание в Лондоне. Братьям на Руси». Пришло «время печатать по-русски вне России!» - провозгласил в ней Герцен. «До сих пор никто ничего не печатал по-русски за границею, - утверждал он, - потому что не было свободной типографии». Такую печатню Герцен обещал открыть 1 мая 1853 г. «Быть вашим органом, вашей свободной бесцензурной речью, - говорил он «братьям на Руси», - вся моя цель». И просил свободомыслящих людей в России доставлять ему материалы: «Присылайте, что хотите, все писанное в духе свободы будет напечатано, от научных и фактических статей но части статистики и истории, до романов, повестей и стихотворений… Если у вас нет ничего готового, своего, пришлите ходящие по рукам запрещенные стихотворения Пушкина, Рылеева, Лермонтова, Полежаева, Печерина и др.». На первых порах типография печатала листовки и небольшие брошюры. Связи с Россией не было. «Все печатанное нами, - рассказывал Герцен, - лежало у нас на руках или в книжных подвалах». Однажды какой-то лондонский книготорговец прислал за брошюрой «Крещенная собственность». «Я это принял за успех, - вспоминал Герцен, - подарил его мальчику шиллинг на водку и с несколько буржуазной радостью отложил в особое место этот первый гафсоверен, выработанный русской типографией».
Осенью 1855 г. А. И. Герцен начинает издавать альманах «Полярная звезда» - так назывались и маленькие книжечки альманаха К. Ф. Рылеева и А. А. Бестужева. Преемственность подчеркивалась и тем, что на обложке новой «Полярной звезды» были помещены профили пяти казненных декабристов. На титульном листе читатель мог прочитать эпиграф: «„Да здравствует разум!" А.Пушкин».
Альманах выпускался ежегодно. В нем были опубликованы переписка В. Г. Белинского с Н. В. Гоголем, стихотворения А. С. Пушкина «Вольность», «Деревня», М. К). Лермонтова «На смерть Пушкина», записки И. И. Пущина, «Философические письма» II. Я. Чаадаева… Из тома в том Герцен печатал отрывки «Былого и дум».
Альманах пользовался успехом. «Наконец-то нас заметили, - писал А. И. Герцен, - «Полярная звезда» требовалась десятками экземпляров, а в России ее продавали по баснословным ценам от 15 до 20 рублей серебром». И далее: «Знамя «Полярной звезды», требования, поставленные ею, совпадали с желанием всего народа русского, оттого они и нашли сочувствие».
Связи с Россией наладились. Оттуда в Лондон приходили письма, статьи, памфлеты. На страницах «Полярной звезды» места им не хватало. В 1856 г. Герцен начинает выпускать новое продолжающееся издание - «Голоса из России».
Наконец, в 1857 г., в качестве «прибавочных листов» к «Полярной звезде», появилась газета «Колокол». Тексту предпослан эпиграф «Vivos voco!» - «Буди живых!»
Газета издавалась в Лондоне, а с 1865 но 1867 г. - в Женеве. Всего вышло 246 номеров, тираж которых доходил до 3000 экземпляров.
Недавно факсимильные издания «Полярной звезды» и «Колокола» были выпущены издательством «Наука».
Вольная русская типография А. И. Герцена напечатала немало книг, которые в царской России увидеть свет не могли. В сборнике «Русская потаенная литература XIX столетия» опубликованы «Послание к Чаадаеву» и «В Сибирь» А. С. Пушкина, его антирелигиозная поэма «Гавриилиада», «Сашка» А. И. Полежаева, запрещенные цензурой стихотворения IV. Ф. Рылеева, Е. Л. Баратынского, IV. С. Аксако ва, А. А. Дельвига.
Герцен познакомил русскую читающую публику с документами секретной политической истории России. Они рассказывали об обстоятельствах смерти царевича Алексея Петровича и императора Павла I, повествовали о жестоком преследовании раскольников. В Лондоне были напечатаны записки декабристов И. Д. Якуш-кина, С.П.Трубецкого, И.И.Пущина, потаенные «Солдатские песни», записки княгини Б. Р. Дашковой… В 1858 г. А. И. Герцен выпустил «Путешествие из Петербурга в Москву». Замечательное произведение А. П. Радищева вновь увидело свет лишь через 68 лет после того, как было уничтожено издание 1790 г.
В самой России попытка издать сочинения А. Н. Радищева с включением в них полного текста «Путешествия» была предпринята лишь в 1872 г. библиографом и книголюбом II. А. Ефремовым. Но и в ту пору вольнодумец XVIII в. казался властям опасным. Издание запретили и весь тираж уничтожили. Спасти удалось лишь немногие экземпляры. «Герцен создал вольную русскую прессу за границей, - писал В. И. Ленин, - в этом его великая заслуга. «Полярная звезда» подняла традицию декабристов. «Колокол» (1857 - 1867) встал горой за освобождение крестьян. Рабье молчание было нарушено».
Герои вольного слова«Из искры возгорится пламя!» - эти слова из ответа декабристов А. С. Пушкину стали пророческими. Искру вольного слова раздували революционеры как в России, так и за пределами ее, - со временем она дала жизнь костеркам подпольных печатен, голос которых, сначала еле слышимый, из года в год становился все громче. Пламя вольного слова хранили так, как в древности сберегали огонь. Молодые люди добровольно запирали себя в сырых подземельях тайных типографий. Что могли противопоставить они гранитно-казарменному благополучию и мощи крупнейшей в мире империи? Многое ли мог сделать примитивный печатный станок? Но искры тлели,