Юрий Степанов - Эскадренный миноносец «Новик»
В июле 1912 г. вице-адмирал Н. О. Эссен обратился в МГШ за разрешением включить эскадренный миноносец «Новик» в состав бригады крейсеров. В эту бригаду входили старый броненосный крейсер «Громобой», крейсера «Адмирал Макаров», «Паллада» и «Баян». Командовал бригадой контр-адмирал Ферзен{79}. МГШ поддержал ходатайство Н. О. Эссена, указав в докладе морскому министру, что это полностью соответствует оперативным планам Балтийского флота.
И. К. Григорович, получив согласие Комитета, разрешил включить новый корабль в состав бригады крейсеров. Циркуляром командующего морскими силами Балтийского моря от 4 сентября 1912 г. эскадренный миноносец «Новик» был прикомандирован к действующей эскадре{80}. Оставшееся до окончания кампании время было решено использовать для тактических занятий офицеров и обучения команды управлению новыми на флоте котлами и турбинами.
В полночь с 5 на 6 декабря 1912 г. «Новик» закончил кампанию и вступил в вооруженный резерв, присоединившись к бригаде крейсеров, стоявшей в ревельской гавани{81}.
Командир «Новика» капитан 1 ранга Д. Н. Вердеревский с окончанием кампании ушел в отпуск. К исполнению обязанностей командира корабля приступил старший офицер эсминца старший лейтенант князь Д. Голицын{82}. Экипаж «Новика», оставшийся на зимовку в Ревеле, насчитывал 6 офицеров (минный офицер лейтенант Петров, штурманский офицер мичман Кемарский, ревизор мичман Максимович, ротный командир мичман Федотов, старший механик Кравченко, трюмный механик поручик Грибовский), 5 кондукторов и 100 нижних чинов – унтер-офицеров и матросов.
С 13 февраля 1913 г. Д. Н. Вердеревский отбыл в Гамбург для работы в комиссии под председательством А. Н. Крылова, исследовавшей эффективность жидкостных успокоителей качки, на зафрахтованном специально для этого германском пароходе «Метеор»{83}.
Разработка наиболее рационального способа умерения качки представляла большой интерес. Дело в том, что после первого же выхода «Новика» в море в штормовую погоду экипаж испытал неприятную резкую и стремительную качку.
Командир «Новика» Д. Н. Вердеревский и бывший наблюдающий за постройкой корабля от Морского министерства корабельный инженер-полковник Н. В. Лесников еще летом 1912 г. в ревельской гавани провели испытания по определению периода свободных колебаний корабля на тихой воде, который составил лишь 6,5-7,0 с. Никакие попытки рационально перераспределить нефть по кораблю не дали существенного увеличения периода свободных колебаний. Испытания позволили произвести проверочный расчет метацентрической высоты, величина которой совпала с результатами расчетов инженера кораблестроительного отдела ГУК Янько и Путиловской верфи.
Таким образом было окончательно установлено, что «Новик» имел начальную метацентрическую высоту в пределах 0,8-1,13 м в зависимости от количества и расположения нефти на судне. Это характеризовало «Новик» как чрезмерно остойчивое судно. Стремительная качка на волнении, к которой приводила такая остойчивость корабля, прежде всего сказывалась на состоянии экипажа и возможности эффективно использовать артиллерийское и торпедное оружие. Скорости качки при значительных ее амплитудах начинали превышать возможную скорость ручной наводки торпедных аппаратов и артиллерийских орудий. Кроме того, период свободных колебаний корабля совпадал с периодом волны при состоянии моря 7-8 баллов на Балтике, что могло привести к возникновению резонанса. Безопасность плавания в этих условиях полностью не гарантировалась.
Предвидя это, Путиловский завод еще на этапе разработки детального проекта настоятельно просил Морское министерство разрешить ему несколько увеличить слишком малую осадку «Новика», отрицательно влияющую на его мореходные качества. Однако просьбы завода не были удовлетворены, так как от заданной осадки зависело обеспечение ряда важных тактических требований. Единственным выходом из создавшегося положения оставалось применение успокоителей качки. Арсенал средств для успокоения качки корабля был в то время невелик: боковые кили, образование отверстий в вертикальном киле для свободного переливания жидкого топлива и, наконец, успокоительные цистерны Фрама.
Путиловская верфь 15 декабря 1912 г., сообщая о результатах расчета остойчивости «Новика», предупредила ГУК, что при использовании боковых килей скорость миноносца снизится на 1,5 уз, а устройство больших отверстий в вертикальном киле приведет к ослаблению продольной прочности и увеличению времени затухания свободных колебаний на тихой воде, которое во многом зависело также от площади свободной поверхности нефти в цистернах.
В связи с этим кораблестроительный отдел Путиловской верфи предлагал установить на «Новике» цистерны Фрама, Успокоители качки этой системы широко рекламировала немецкая фирма «Блом и Фосс», директором которой был сам изобретатель этих успокоителей. Однако инженерное обоснование эффективности их действия нигде не приводилось. Специально созданная по приказанию И. К. Григоровича комиссия под председательством А. Н. Крылова на пароходе «Метеор», оборудованном цистернами Фрама, в феврале-марте 1913 г. провела испытания этих успокоителей качки{84}. Комиссия установила, что размахи качки на любом курсе относительно волны и при скорости, не превышающей 10 уз, уменьшаются при включении цистерн Фрама в 2 раза.
Путиловская верфь предложила установить такие цистерны на «Новике» побортно на верхней палубе под средним мостиком и представила соответствующий проект. Установить успокоители качки первоначально предполагали одновременно с заменой котлов в Штеттине, но завод «Вулкан» потребовал за работу непомерно высокую плату – 83 тыс. марок – и выдвинул совершенно неприемлемый срок исполнения заказа – шесть недель.
Комитет уже израсходовал все денежные средства на постройку корабля, а Морское министерство не могло подыскать подходящую статью в смете на 1913 г., на которую можно было бы отнести расходы по установке успокоителей качки на «Новике». В результате 8 августа 1913 г. Д. Н. Вердеревский доложил из Штеттина в ГУК, что «цистерны Фрама на «Новике» устанавливаться не будут»{85}.
В учениях и строевой муштре экипажа эскадренного миноносца «Новик» прошла зима 1913 г. С наступлением весны началась подготовка к переходу в Штеттин на завод «Вулкан» для замены котлов. Выход «Новика», предварительно намеченный на конец февраля 1913 г., был отложен из-за сложной ледовой обстановки на Балтике. Администрация завода «Вулкан» воспользовалась этим и 9 марта 1913 г. сообщила, что в связи с задержкой «Новика» намечавшиеся ранее испытания на немецком жидком топливе перед постановкой эсминца к пирсу завода проводиться не будут, а дальнейшие проволочки с отправкой эсминца могут привести к задержке замены котлов до следующего года вследствие большой загруженности завода в летний период{86}.
30 апреля 1913 г. начальник ГМШ вице-адмирал Н. П. Князев обратился в Министерство иностранных дел с просьбой получить разрешение германского правительства на заход «Новика» в Штеттин для замены котлов сроком на 2-2,5 месяца{87}.
7 мая разрешение было получено. На столь быстрый ответ германского правительства повлиял, по-видимому, намечавшийся визит Николая II в Германию, который состоялся летом 1913 г. и совпал с пребыванием «Новика» в Штеттине. Эсминец, накануне сдавший боезапас и стоявший в четырехчасовой готовности к выходу, незамедлительно снялся с якоря. Морской министр приказал с этого момента числить его в заграничном плавании{88}.
На время пребывания «Новика» за границей ГМШ разработал специальную инструкцию, которая предписывала «флага, гюйса и вымпела в Штеттине не поднимать». На корабле не должны были оставаться секретные документы, карты, сигнальные книги. По прибытии в порт командиру предписывали связаться с русским морским агентом (военным атташе) в Берлине, через которого следовало направлять всю секретную корреспонденцию в русское посольство. Особое внимание в инструкции обращалось на соблюдение местных правил, установленных германскими властями, и достойное поведение всего личного состава миноносца. Нижних чинов «неодобрительного поведения» предлагалось списывать с миноносца и безотлагательно отправлять в Россию. Командиру корабля вменялось в обязанность принять все меры к скорейшему окончанию работ, оказывая всяческое содействие заводу{89}.
Чувствовалось приближение войны, и Морское министерство хотело закончить работы на «Новике» как можно быстрее. О ходе работ командир обязан был доносить лично морскому министру не реже одного раза в месяц, включая рапорты, сведения о состоянии и размещении личного состава. В случае изменения политической обстановки морскому агенту и русскому посольству было дано указание сразу же информировать об этом командира «Новика»{90}.