Д. Лихарев - Эра адмирала Фишера. Политическая биография реформатора британского флота
Узнав о болезни Фишера, королева Виктория выразила ему свое сочувствие. Адмирал Уильям Доуэлл писал жене Фишера: «Королева соизволила осведомиться о здоровье капитана Фишера и выразила желание, чтобы я передал ее сожаления по поводу болезни и пожелания скорейшего выздоровления. Свое сочувствие выразил и наследник престола, будущий Эдуард VII. Что касается непосредственного начальства, то морской министр лорд Нортбрук настоял, чтобы Фишер на время оставил корабль и отправился домой для поправки здоровья. «У нас будет много «Инфлексиблов», — сказал он, — но Джек Фишер только один» 38.
Как уже отмечалось, королева Виктория питала определенную неприязнь к военному флоту, но лично к Фишеру она продолжала выказывать расположение. В январе 1883 г. Фишер получил приглашение королевы посетить Осборн. С тех пор он получал такие приглашения ежегодно.
После выздоровления в апреле 1883 г. Фишера назначили командиром его любимого «Экселлента». Возвратившись на «Экселлент» после длительного перерыва, он, к своему изумлению, обнаружил, что на корабле для артиллерийской практики по-прежнему используются гладкоствольные пушки. О плачевном положении на «Экселленте» свидетельствовал и Перси Скотт, ставший впоследствии выдающимся экспертом по морской артиллерии: «В 1878 г. я прибыл на «Экселлеит» для прохождения артиллерийских курсов на звание лейтенанта. Он был старым трехдечным кораблем, очень плохо обеспеченным необходимым оборудованием, необходимым для проведения курсов по артиллерийскому делу, так что почти каждая лекция завершалась замечанием следующего порядка: «Но это уже устарело, а нового, чтобы вам показать, у нас нет» 39.
Фишер сразу же энергично взялся за дело. Он произвел кардинальные перестановки в офицерском и унтер-офицерском составе учебного корабля, добившись списания на берег почти всех офицеров предпенсионного возраста, которые, по его мнению, только зря занимали место40. По распоряжению Фишера гладкоствольные орудия были немедленно заменены современными скорострельными нарезными пушками. Таким образом, в короткий срок облик «Экселлента» претерпел существенные изменения.
Фишер стремился собрать на корабле способных молодых офицеров. Среди тех, кто служил тогда под его началом, был Чарльз Друри, ставший вторым морским лордом в «эру реформ» начала XX века; лейтенант Фрэнк Янгблад, который уже служил с Фишером на «Нортгемптоне» и на «Инфлексибле»; лейтенант Перси Скотт; и, наконец, лейтенант Джон Джеллико, будущий командующий флотом в годы первой мировой войну. Во время прохождения артиллерийских курсов на «Экселленте» он был отмечен Фишером как способный и подающий надежды молодой офицер, и Фишер добился его перевода в состав команды учебного корабля. Биограф Джеллико английский историк Джон Уинтон подчеркивает, что для молодого лейтенанта было большой удачей «попасться на глаза Фишеру в нужный момент» 41. В дальнейшем он продолжал играть большую роль в продвижении Джеллико по служебной лестнице.
Нельзя не упомянуть еще одну примечательную личность — Джеймса Вудса, служившего в те годы на «Экселленте» простым матросом. Много лет спустя Вудс стал известным публицистом и военно-морским обозревателем, писавшим под псевдонимом Лайонел Йексли. Его перу принадлежат ценные мемуары о жизни и нравах на британском флоте конца XIX — начала XX веков, написанные с позиций рядового матроса. Вудс был знаком с жизнью на «нижних палубах» отнюдь не понаслышке» 42.
80-е гг. XIX столетия были для британского Адмиралтейства насыщены многими важными событиями. Астли Кей за время пребывания на посту первого морского лорда сделал для флота очень много. Завершилось перевооружение новых кораблей казнозаряднымн нарезными пушками. С начала 80-х гг. в составе флота впервые появились миноносцы. В 1882 г. была заложена серия однотипных эскадренных броненосцев класса «Адмирал». В том же 1882 г. при Адмиралтействе был учрежден комитет иностранной разведки, позднее реорганизованный в отдел военно-морской разведки. В 1879 г., когда Кей пришел в Адмиралтейство, французский флот по своей силе почти нагонял британский. Шесть лет спустя, когда он уходил в отставку, британский флот вновь восстановил подавляющее превосходство над своим самым сильным потенциальным противником. Оскар Паркес писал впоследствии: «Семилетнее пребывание Купера Кея в Уайтхолле стало весьма динамичным периодом в развитии военного флота, поворотным пунктом в его техническом перевооружении» 43.
Однако флотским «ультра» такие темпы наращивания морских вооружений казались недостаточными. Результатом их деятельности стали события, получившие название «морской паники 1884 г.» Фишер сыграл в них весьма важную роль, и к тому же довольно неприглядную.
«Морская паника 1884 г.» занимает в истории британского флота совершенно особое место. Интерес общественного мнения к военному флоту в современной Англии рассматривается как обстоятельство само собой разумеющееся, и большинство англичан убеждены, что такое положение дел существует как минимум со времен Нельсона. Однако в реальности все обстояло далеко не так. Несмотря на то, что флот являлся важнейшим инструментом военной политики и дипломатии Лондона и играл на протяжении столетий огромную роль в истории Англии, пристальный интерес к нему английской общественности насчитывает чуть более 100 лет. В 80-е гг. прошлого столетия капитан 1-го ранга Сеймур Фортескью писал, что за пределами крупных военных портов «невежество британской публики во всем, что касается военного флота, может быть охарактеризовано как колоссальное» 44. Со времен окончания наполеоновских войн и до конца XIX века вопрос защиты морских рубежей ни разу не тревожил умы рядовых англичан.
Историк тщетно будет искать обсуждения проблем военного флота в английской печати 60-70-х гг. прошлого века. Только в лондонской «Таймс» и нескольких местных газетах, выходивших в крупных приморских городах, можно было изредка встретить короткие заметки на морскую тематику. В те времена все, что касалось военного флота, считалось запутанным, неинтересным и делом специалистов. Следствием молчания прессы была апатия среднего англичанина. Морское господство понималось рядовыми гражданами довольно абстрактно — оно считалось чем-то вроде неотъемлемого права и тем, что ни в коем случае нельзя утратить. Вопросы военно-морской стратегии или тактики никого не интересовали и были целиком оставлены на усмотрение экспертов. Военно-морская история считалась сухой и нудной хроникой. Из сочинений на морскую тематику спросом пользовались только «леденящие душу истории» Фредерика Марриета.
Причины для отсутствия интереса были достаточно вескими. Возбуждение, вызванное появлением первых броненосцев, вскоре прошло, и военные флоты в Европе перестали пользоваться высокой репутацией. Во время франко-прусской войны сильный французский флот оказался бесполезным против немецких дивизий, и предотвратить поражение Франции оказалось не в его силах. Несмотря на подавляющее превосходство турецких морских сил на Черном море во время войны 1877–1878 гг., русский Черноморский флот делал, что хотел и даже нанес туркам чувствительные потери. Наличие военного флота считалось дорогим, хотя и необходимым, атрибутом всякой «великой державы». Однако в дипломатических калькуляциях «европейского равновесия» военные флоты не котировались высоко. И только в Лондоне продолжали верить, что с помощью флота можно сделать все или почти все.
В этих условиях и разразилась «морская паника» на Британских островах. К 1884 г. обострились отношения Англии с Францией и Россией. Это подстегнуло внутри страны агитацию за строительство «большего флота». В середине 80-х гг. она ассоциировалась с именем известного журналиста У. Т. Стида, написавшего серию статей под общим заголовком «Правда о военно-морском флоте». За последние 15 лет, утверждал он, английский флот уменьшился, в то время как зарубежные флоты возросли в среднем на 40 %, и в результате соотношения сил изменилось не к выгоде Англии. Он требовал от правительства усилить флот по всем показателям и, прежде всего, увеличить ассигнования на него 45. Позднее в. кампанию включились и другие газеты, в том числе и влиятельная «Таймс», которая потребовала от правящего кабинета «дать исчерпывающий ответ»46. В настоящее время уже давно не секрет, что выступления У. Т. Стида были инспирированы свыше, и флотское руководство сыграло в этом не последнюю роль 47.
В августе 1884 г. X. О. Арнольд-Форстер, ставший в 1900 г. парламентским секретарем Адмиралтейства, разыскал в редакции «Пэлл Мэлл Газетт» бойкого на перо журналиста и убедил его написать серию статей о том, на каком недопустимо низком уровне находится боевая мощь британского флота. Затем со Стидом установил контакт Реджинальд Бретт, будущий виконт Эшер, уже тогда вращавшийся в высших правительственных кругах. Он снабдил Стида информацией политического характера и посоветовал ему сойтись поближе с капитаном 1-го ранга Фишером, от которого можно получить дополнительные сведения о флоте. Впоследствии Стид написал об этом в своей статье «Лорд Фишер», опубликованной в февральском номере «Ревью оф Ревьз» за 1910 г.: «Его рекомендовали мне как самого одаренного офицера на флоте. Я его разыскал, и мы стали лучшими друзьями» 48.