Д. Лихарев - Эра адмирала Фишера. Политическая биография реформатора британского флота
Почему же Фишер согласился участвовать в комиссии Эшера и даже выдвинул такое, противоречащее его принципам и взглядам, предложение? Тем более что начальник отдела военно-морской разведки принц Луи Баттенберг и другие морские лорды всячески отговаривали Фишера от участия в работе комиссии 22.
Собираясь выйти в парламент с предложением о создании единого министерства обороны, Фишер исходил из следующей ситуации. С 60-х гг. прошлого столетия в Великобритании расходы на армию превышали расходы на военно-морской флот. Однако, с 1895 г. в связи с усложнением морских вооружений и техники баланс изменился в пользу военно-морского бюджета: 19 724 000 ф. ст. против 18 460 000 ф. ст. К 1904 г., когда Фишер стал первым морским лордом, военно-морской бюджет составил 36 830 000 ф. ст. против 29 740 000 ф. ст., отпущенных на армию. Но это были, так сказать, официальные цифры. На сессии парламента 6 февраля 1903 г. сэр Чарльз Дилкс заявил, что фактические расходы на сухопутные воинские формирования Империи превысили 50 млн ф. ст. Во время англо-бурской войны расходы на армию только за 1901–1902 финансовый год составили 92 542 000 ф. ст., причем это не привело к существенному улучшению ситуации на полях сражений 23.
Фишер полагал, что в связи с возникновением опасений вторжения сильного континентального противника на Британские острова, общественность может потребовать создания мощной полевой армии по образцу континентальных европейских держав. В случае принятия такого решения военно-морской бюджет был бы значительно урезан. Сам Фишер был глубоко убежден, что безопасность метрополии и империи покоится главным образом на флоте. Армии он отводил только вспомогательную роль, рассматривая ее лишь в качестве силы, необходимой для участия в десантных операциях. Фишер стремился во что бы то ни стало добиться стабилизации военно-морского бюджета, даже в условиях сокращения расходов на оборону в целом. Таким образом, в 1903 г. Фишер, дав согласие работать в комиссии Эшера, намеревался либо подчинить армию флоту, либо добиться контроля над распределением оборонного бюджета. Когда несколько лет спустя, возникла реальная перспектива создания единого министерства обороны во главе с таким деятельным руководителем, как новый военный министр лорд Холден, старый адмирал сопротивлялся всеми силами.
Работа Фишера в комиссии Эшера вызвала сильное чувство недовольства и озлобления против него в армейских кругах. В целом, конструктивный вклад адмирала в деятельность комиссии был весьма невелик. Во всяком случае, он не стоил той враждебности, которую Фишер возбудил к себе со стороны военных. Еще до того как комиссия приступила к работе, Фишер потребовал исключения из ее состава генерала Брэкенбери 24. Адмирал во всеуслышание заявил, что ни один из руководителей военного министерства в настоящее время не пользуется ни малейшим доверием у публики и что всю «прежнюю банду» надо разогнать. Стены Букингемского дворца стали свидетелями горячих дискуссий между Фишером и генералами, причем обе стороны не считали нужным подбирать выражения.
Отчет комиссии Эшера, состоявший из четырех частей, был подготовлен в течение февраля — марта 1904 г. Участие Фишера в данном мероприятии свелось, главным образом, к проганде и защите ультрамаринистских идей. Адмирал подверг жестокой критике систему полковой организации армейских соединений, поддержав в этом вопросе Китченера, занимавшего в то время пост главнокомандующего британскими войсками в Индии.
В 1902–1903 гг. против Фишера начала складываться сильная оппозиция и в военно-морских кругах. Ядро оппозиции составили старые адмиралы во главе с Фредериком Ричардсом, славившимся своим консерватизмом и активно выступавшим, прежде всего против новой системы подготовки и обучения морских офицеров. Ричардс и другие отставные адмиралы еще сохраняли влияние в офицерской среде. Другой крупной фигурой, стоявшей на пути Фишера к руководству флотом, был адмирал Льюис Бомон, служивший вместе с ним на «Экселленте» и «Беллерфоне», а также в Адмиралтействе в 1894–1897 гг. Он «приложил немало усилий, чтобы помешать Фишеру стать первым морским лордом» 25. Позднее число недовольных пополнили адмиралы Чарльз Бересфорд, Уильям Мэй, Реджинальд Кастенс и многие молодые офицеры, поддержанные самим наследником престола, — будущим Георгом V.
В условиях существования довольно широкой оппозиции и сильного противодействия с ее стороны решающее значение для Фишера приобретали отношения с морским министром. Морской министр был ключевой фигурой в британском Адмиралтействе. Он отвечал перед парламентом и правительством за все решения или действия, предпринятые военным флотом. Его ответственность была полной и единоличной, поскольку все высшие военные чины Адмиралтейства — четыре морских лорда — подчинялись ему. Даже Фишер, которому была предоставлена гораздо большая независимость, всякий раз должен был заручаться поддержкой и одобрением морского министра для всех своих решений, будь то долговременная политика или незначительная сиюминутная проблема.
За всю историю существования должности морского министра известны только четыре случая, когда ее занимали военные. Все прецеденты относятся к XVIII столетию. Последним военным моряком, занимавшим этот пост в эпоху наполеоновских войн первых лет XIX века, был адмирал лорд Бархэм. С тех пор морскими министрами становились только гражданские политики. Традиция была настолько сильна, что все попытки Фишера добиться в 1915–1917 гг. чрезвычайных полномочий и сосредоточить в своих руках одновременно власть морского министра и первого морского лорда окончились провалом.
Выше уже упоминалось о том, что с октября 1904 г. были произведены некоторые изменения в распределении обязанностей военных экспертов Адмиралтейства. Первый морской лорд — высший военный чин Адмиралтейства — нес полную ответственность за боеготовность флота и являлся главным военным советником морского министра. Второй морской лорд отвечал за комплектование и подготовку экипажей кораблей флота. В ведении третьего морского лорда (главного инспектора флота) находились конструирование и строительство военных кораблей. Четвертый морской лорд занимался вопросами транспортной службы и снабжения. Так называемый гражданский лорд отвечал за береговые сооружения и медицинское обеспечение. И, наконец, имелись еще финансовый и парламентский секретари Адмиралтейства, которые одновременно являлись членами парламента. В ведении первого были финансовые вопросы и надзор за расходованием военно-морского бюджета. Парламентский секретарь занимался общими организационными вопросами, входящей и исходящей корреспонденцией и одновременно являлся экспертом по процедуре заседаний и прецедентам.
Вплоть до министерства Спенсера (1892–1895 гг.) в год всеобщих выборов и смены кабинета вместе с морским министром военные эксперты Адмиралтейства также должны были выходить в отставку, а точнее возвращаться в действующий флот. В середине 90-х гг. этот порядок был сочтен нецелесообразным. В дальнейшем с отставкой правительственного кабинета менялись только гражданские чиновники Адмиралтейства. Для младших морских лордов срок пребывания в Адмиралтействе был определен в 3 года, затем они уходили в плавсостав и их сменяли другие офицеры.
Несмотря на некоторую громоздкость и архаичность, британская система военно-морской администрации в целом функционировала довольно эффективно. Многое в успешной работе Адмиралтейства зависело от личности первого морского лорда и от того, как сложатся его отношения с морским министром. На рубеже веков в британском Адмиралтействе тандем морской министр-первый морской лорд, как правило, подбирался весьма удачно. По складу характера они хорошо дополняли друг друга, что служило залогом успеха для взаимопонимания и выработки единой позиции по всем вопросам. По мнению Артура Мардера, успешнее всего работала пара Реджинальд Маккенна — Джон Фишер в 1908–1910 гг 26. Когда же, принцип совместимости нарушался, это приводило к негативным последствиям. Причем неудачные комбинации дважды имели место именно в годы первой мировой войны: Черчилль — Фишер в 1914–1915 гг. и Бальфур-Джексон в 1915–1916 гг. Успешной работы не получилось из-за того, что в обоих случаях военный моряк и политик оказались слишком похожими по складу характера. И Фишер и Черчилль обладали слишком сильным стремлением к единоличному лидерству и избытком энергии, что привело к частым столкновениям на службе, хотя в неофициальной обстановке они ладили прекрасно. Джексон и Бальфур на службе обходились без конфликтов, но в данном случае и адмиралу и политику не хватало решимости, что привело во время войны к недопустимой пассивности военного флота и сковывало инициативу подчиненных.
Что касается Фишера, то в 1904–1910 гг. ему пришлось иметь дело с четырьмя морскими министрами в такой последовательности: Селборн (октябрь 1900 — февраль 1905), Каудор (февраль — декабрь 1905), Туидмаут (декабрь 1905 — апрель 1908), Маккенна (апрель 1908 — октябрь 1911).