Коллектив авторов - Мобилизационная стратегия хозяйственного освоения Сибири. Программы и практики советского периода (1920-1980-е гг.)

И. В. Сталин выступил главным стратегом и конструктором советской мобилизационной системы. По крайней мере, к осени 1930 г. он уже достаточно четко представлял, как она должна быть устроена и как должна действовать. Об этом он писал 22 сентября 1930 г. В. И. Молотову, которому в этот период доверял и которого считал своим единомышленником в проведении так называемой «генеральной линии» партии. «Вячеслав! Мне кажется, что нужно к осени разрешить окончательно вопрос о советской верхушке. Это будет вместе с тем разрешением вопроса о руководстве вообще, так как партийное и советское переплетены, неотделимы друг от друга. Моё мнение на этот счет: а) нужно освободить Рыкова и Шмидта и разогнать их бюрократический и консультантско-секретарский аппарат; б) тебе придется заменить Рыкова на посту Председателя СНК и Председателя СТО. Это необходимо. Иначе – разрыв между советским и партийным руководством. При такой комбинации мы будем иметь полное единство советской и партийной верхушек, что несомненно удвоит наши силы; в) СТО из органа болтающего нужно превратить в боевой и дееспособный орган по хозяйственному руководству, а число членов СТО сократить примерно до 10–11 (председатель, два заместителя, председатель Госплана, Наркомфин, Наркомтруд, ВСНХ, НКПС, Наркомвоен, Наркомторг, Наркомзем); г) при СНК СССР нужно образовать постоянную комиссию («Комиссия Исполнения») с исключительной целью систематической проверки исполнения решений центра с правом быстрого и прямого привлечения к ответственности как партийных, так и беспартийных за бюрократизм, неисполнение или обход решений центра, нераспорядительность, бесхозяйственность и т. п. Эта комиссия должна иметь право пользоваться непосредственно услугами РКИ (прежде всего), ГПУ, Прокуратуры, печати. Без такой авторитетной и быстродействующей комиссии нам не прошибить стену бюрократизма и разгильдяйства наших аппаратов. Без такой или подобной ей реформы директивы центра будут оставаться сплошь и рядом на бумаге. Во главе этой комиссии следовало бы поставить Серго… Таким образом при СНК СССР будут всего три главных комиссии: Госплан, СТО, Комиссия исполнения…»[65].

В следующем письме И. В. Сталин обозначенные представления конкретизировал: «Комиссия Исполнения» охватывает лишь одну сторону дела, направленную своим остриём против бюрократизма наших аппаратов. Чтобы полностью поставить на рельсы дело нашего строительства, нужно охватить ещё другую сторону дела. Я говорю о «текучести» на предприятиях, о «летунах», о трудовой дисциплине, об уменьшении кадров постоянных рабочих, о соцсоревновании и ударничестве, об организации рабочего снабжения. Сейчас дело обстоит так, что одни из рабочих работают честно, по принципу соревнования, другие (большинство) безалаберничают и «летают»… Терпеть дальше такие порядки – значит идти против интересов социалистического строительства. Что предпринять? Нужно:

а) сосредоточить средства снабжения рабочих в основных, решающих районах (особый список) и соответственно перестроить в этих районах кооперативные и торговые организации (а если понадобится – сломать их и поставить новые) по принципу быстрого и полного снабжения рабочих, взяв эти районы под особое наблюдение членов ЦК (особый список);

б) выделить на каждом предприятии ударников и снабжать их полностью и в первую очередь как продуктами питания и мануфактурой, так и жилищами, обеспечив им все права по страхованию полностью;

в) неударников разбить на две категории, на тех, которые работают на данном предприятии не меньше года и тех, которые работают меньше года. Первых снабжать продуктами и жилищами во вторую очередь и в полной мере, вторых – в третью очередь и по урезанной норме. Насчет страхования по болезни и т. д. повести с ними, примерно, такой разговор: ты работаешь на предприятии меньше года, ты изволишь «летать», – изволь-ка получать в случае болезни не полную зарплату, а, скажем, 2/3, а те, которые работают не меньше года пусть получают полную и т. д. в этом роде;

д) порвать с мелкобуржуазными традициями Томского в вопросе о прогулах и труддисциплине, уничтожить все и всякие «законные» лазейки для прогульщиков (ставящие их в привилегированное положение в сравнении с честно работающими рабочими) и широко применять в отношении прогульщиков рабочие суды исключение их из профсоюзов;

е) порвать с мелкобуржуазными традициями Томского в вопросе о безработных, организовать действительно регистрацию действительно безработных, систематически очищать списки безработных от случайных и, безусловно, не безработных элементов, установить такой режим, чтобы безработный, дважды отказавшийся от предоставляемой работы, автоматически лишался права получать пособие. Я не сомневаюсь, что эти и подобные им мероприятия найдут среди рабочих величайшую поддержку.»[66]

Можно сказать, что так и случилось. Предлагаемые И. В. Сталиным мобилизационные меры поддерживались большинством рабочих, так как отвечали принципам «народной справедливости» в их понимании. Предложения Сталина были вскоре учтены в Постановлении Политбюро «О рабочем снабжении», утвержденном на декабрьском пленуме ЦК ВКП (б)[67].

На Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности 4 февраля 1931 г. И. В. Сталин сформулировал необходимость быстрой модернизации страны с применением мобилизационных методов: «Задержать темпы – значит отстать. А отсталых бьют. Но мы не хотим быть битыми… Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут.»[68]. Выдвинутые Сталиным ориентиры свидетельствуют о том, что в советском государственном управлении осознавалась потребность в мобилизационном решении хозяйственных задач, связанных с незамедлительной модернизацией народно-хозяйственного комплекса СССР, в том числе и за счет использования природных и минерально-сырьевых ресурсов азиатской территории страны. Поэтому на этот счет принимались иногда и волевые, по сути дела мобилизационные решения. Надо признать, что они часто не соответствовали рациональным расчетам специалистов, основанным на стремлении к достижению экономического эффекта, но, как показал исторический опыт, были необходимы для перспективного геополитического и военно-стратегического усиления государства.

Стратегическим решением являлось создание Урало-Кузнецкого комбината (УКК), который был обозначен в первом пятилетнем плане развития народного хозяйства СССР в качестве основы для развития базовых индустриальных отраслей на Урале и в Сибири, связанных с развитием здесь металлургии, машиностроения, химической промышленности. Планировалось также крупное энергетическое и транспортное строительство. Для успешной реализации индустриальных проектов необходимо было сделать управляемой аграрную сферу народного хозяйства, которая должна была также модернизироваться на индустриальной основе.

В процессе индустриализации Сибири до 1941 г. предстояло решить следующие задачи: обеспечить ускоренное развитие угольной промышленности, (прежде всего Кузнецкого бассейна), для обеспечения топливом промышленности Урала и Сибири, черной и цветной металлургии, химической промышленности и различных отраслей машиностроения, в которых особенно нуждались горная промышленность, электроэнергетика, сельское хозяйство. Намечалось увеличить выпуск валовой продукции промышленности Сибири в четыре раза, а стоимость основных производственных фондов – в семь раз. Доля промышленности в валовой продукции народного хозяйства Сибири должна была возрасти в два раза[69].

В целом для восточных районов страны проектировались более высокие, чем в СССР, темпы промышленного развития. Основные капитальные вложения планировалось сделать на Урале и в Кузбассе в связи с созданием здесь УКК. Вторым центром развития черной металлургии в Сибири должен был стать Абакано-Минусинский район, где по геологическим сведениям имелось исключительно редкое в природе сочетание полезных ископаемых, являющихся основными видами сырья для металлургического производства: месторождений угля, железной руды, марганца и молибдена. Здесь в 1932–1933 гг. предлагалось начать строительство Минусинского металлургического завода с пуском в эксплуатацию первой очереди производства (100 тыс. т. в год) в 1935–1936 гг. и доведением производства до полной мощности (300 тыс. т) в 1937–1938 гг.

Третьим крупнейшим центром черной металлургии Сибири должен был стать прибайкальский регион с его мощными водно-энергетическими ресурсами и угольными запасами Черембасса. Сырьевой базой для развития металлургии здесь должны были стать, как уже выявленные многочисленные месторождения железных руд, так и предполагаемые в Приангарье, Илимском и Нерчинском районах, в Бурятии. По расчетам Сибирской плановой комиссии к концу 1930-х гг. в Сибири предполагалось производить примерно 10 млн т черных металлов на двух заводах в Кузбассе, двух заводах в Прибайкальской зоне и заводе в Абакано-Минусинском районе.