Семён Федосеев - «Пушечное мясо» войны Первой мировой. Пехота в бою

Американские заводы не смогли обеспечить полной взаимозаменяемости деталей, давно уже ставшей обязательным требованием в российской оружейной промышленности. Разобраться в ситуации было поручено начальнику Сестрорецкого оружейного завода генералу А.К. Залюбовскому (в свое время Залюбовский внес немалый вклад в постановку производства винтовки обр. 1891г.). Посетив американские заводы, выполнявшие русские заказы, он в телеграмме от 25 ноября сообщал: «Оружейный Ремингтона… начал опять подавать браки… У Вестингауза я наткнулся на целую фабрику, где в собранных уже винтовках выправляют молотками, опиливают, перегибают и таким образом отлаживают все пружины и мелкие части».

Причинами задержек в сдаче винтовок, по мнению Залюбовского, были «плохая организация производства, забастовки, недостаток рабочих рук и опытного технического персонала… отсутствие лекал», а также — брак в образцах, присылаемых из России. Американские оружейники с трудом воспринимали жесткость российских требований к военному оружию, сильно обижались на русских приемщиков. Генерал-майор Сапожников, бывший до Залюбовского председателем русского заготовительного комитета в США, объяснял конфуз именитых американских фирм тем, что американская промышленность, в целом ориентировавшаяся на массовый выпуск продукции, не занималась ранее единовременным выпуском больших партий военного оружия. Играла свою роль и «ложно понимаемая коммерческая сторона дела». С этим был вполне солидарен и Залюбовский, писавший о «Вестингауз»: «У нас нет средств заставить заводы, случайно ставшие оружейными и преследующие исключительно коммерческие цели, делать действительно годные ружья и в срок… Получить в Америке своевременно сносные винтовки нельзя». Залюбовский предлагал закупать в США не винтовки, а станки для отечественных оружейных заводов.

К январю 1917 г. «Ремингтон» сдала 131 000 винтовок (то есть 9% от контрактов), а «Вестингауз» — 226 000 (12,5%). Все же к февралю «трудами, терпением и уступчивостью» русских представителей удалось наладить производство, но тут «Ремингтон» и «Вестингауз» заявили «нежелание продолжать работу без обеспечения им всех убытков». В то же время на конференции союзников в Петрограде представители Англии потребовали сократить русские заказы на винтовки в США до 1 100 000 штук (то есть втрое), ссылаясь на сложности финансирования. Все это не способствовало увеличению поставок. К апрелю 1917 г., конечному контрактному сроку сдачи винтовок, Россия получила только 358 000 винтовок — всего около 10% от заказов. Контракт с «Вестингауз», за который фирма получила 40 907 873 доллара, ликвидировали в декабре 1917 г., с «Ремингтон» — в январе 1918 г. Всего к 1 января 1918 г. «Вестингауз» сдала 1 073 560 винтовок, из которых в Россию было отправлено 769 520, «Ремингтон» — только 840 307 винтовок (то есть около 55% от заказа и с опозданием в 20 месяцев против контрактных сроков). Оставшиеся на руках у «Вестингауз» 304 040 винтовок забрала Великобритания. Оставшиеся у фирм винтовки были в 1918 г. выкуплены правительством США для стрелковой подготовки новобранцев. Вероятно, «русские винтовки» оказались и в числе 100 000, переданных США войскам Деникина.

«Пересмотр» винтовок в России создал новые трудности. Мастерская оружейного отдела Петроградского артиллерийского склада не могла в короткие сроки выполнить все работы по исправлению поступавших винтовок. В марте 1917 г. ГАУ добилось разрешения высылать американские винтовки без исправления тыловым окружным мастерским фронтов: подготовка весеннего наступления требовала срочной отправки оружия. Но мастерские оказались заваленными срочными работами, и американские винтовки передали на Московский артиллерийский склад, где пересматривалось по 500–600 винтовок вдень. Затем часть винтовок пришлось отправить в Киевский окружной склад. На часть американских винтовок ставили затворы русского производства.

Когда 30 мая 1917 г. пришел запрос от Монгольского правительства о продаже ему трехлинейных винтовок, ГАУ с удовольствием «сплавило» Монголии 1200 винтовок американского производства. Американские винтовки более охотно, чем русские, отпускались для производства различных опытов. Войска гораздо больше доверяли русским «трехлинейкам», нежели американским.

Компании «Ремингтон» заказали не только винтовки, но 300 000 черновых ружейных стволов по цене 4,75 доллара за штуку (еще 150 000 было заказано в Швеции заводу Хускварна). Этот заказ также не был выполнен полностью, и в обеспечении производства черновыми стволами основная роль осталась за Ижевским сталеделательным заводом.

Нормы запаса патронов обсуждались в мобилизационном комитете Главного управления Генерального штаба в 1907 г. на основании расхода патронов в сражениях Русско-японской войны. Мобилизационный комитет установил следующие нормы:

— на каждую винтовку полевой и резервной пехоты — 1000 патронов,

— на каждый войсковой пулемет — 75 000 патронов,

— на винтовку в крепостях — от 1500 до 2500 патронов,

— на крепостной пулемет — от 30 000 до 50 000 патронов,

— на винтовку государственного ополчения — 200 патронов,

— на винтовку местных конвойных команд — 30 патронов.

Всего — около 3 миллиардов патронов на все винтовки и пулеметы. Нормы были утверждены в 1908 г., и в запас вводились остроконечные патроны. Но и установленных запасов создать не успели — к началу войны имелось лишь 2 446 000 050, что не обеспечивало патронами даже имевшиеся винтовки и пулеметы, недостаток составлял около 300 000 штук (11%).

На декабрь 1914 г. считался необходимым следующий средний запас патронов на полк: возимых — 211 200 винтовочных и 2856 револьверных, возимых в пулеметной команде — 72 000 винтовочных, носимых — 497 400 винтовочных и 2856 револьверных.

Три русских патронных завода — казенные Петербургский (Петроградский) и Луганский, частный Тульский — накануне войны были рассчитаны на общую производительность 550 000 000 винтовочных патронов в год. В связи с принятием патрона с остроконечной пулей и для пополнения запасов до нормы перед войной — по мере отпуска кредитов — производство патронов развивалось следующим образом:

С начала войны попытались «привязать» патронные заводы к фронтам. Так, Луганскому патронному заводу с 25 августа 1914 г. предписано было направлять непосредственно в распоряжение Начальника снабжений Юго-западного фронта еженедельными партиями по 4 миллиона патронов. Но такой «привязки» не получилось. Уже 12 октября Тульскому отделу Московского арт-склада предписано было отправить на тот же Юго-западный фронт 5 млн. патронов с тупоконечной пулей «для 100 тяжелых пулеметов» (то есть для пулеметов обр. 1905 г.).

В первые месяцы войны заявки войск на патроны не выходили за рамки ожидавшегося, и военное ведомство принимало меры для пополнения расходуемых запасов. Так, контрактом от 22 октября 1914 г. частному Обществу тульских меднопрокатных и патронных заводов было заказано 50 000 000 3-лин. винтовочных патронов.

По данным ГАУ, к 15 сентября 1914 г. Юго-западному фронту было передано 331 921 600 винтовочных патронов, имелось в распоряжении на это число — 189 778 400, и «значительных требований на отпуск не поступало». В то же время на выстрелы к 76-мм пушкам фронт подал требования о пополнении на 1 163 000 шт., к 48-лин. гаубицам — на 172 000, к 42-лин. пушке — на 14 500, к 6-дм гаубицам — на 23 000. Расход артиллерийских снарядов уже в первые месяцы оказался значительно выше ожидавшегося. Только 10 ноября начальник артиллерийских снабжений Юго-западного фронта направляет в ГАУ требование «о высылке Киевскому артскладу 100 млн» патронов с остроконечной пулей в связи с резким ростом требований из войск. А 23 января 1915 г. начальник артиллерийских снабжений фронта генерал-лейтенант Голицын телеграфировал в ГАУ: «Еженедельно высылаемых трех миллионов недостаточно. Прошу увеличить еженедельную норму и выслать в Киев единовременно сколько можно» (поневоле вспоминается: «Поручик Голицын, раздайте патроны»).