Коллектив авторов - Поляна №4 (6), ноябрь 2013
– Деточка, это все детские игры, – махнув рукой, покровительственно зевнула пышногрудая дама. – Кто следующий?
Рябая нескладная девица, по фамилии Несмачная, тревожно поглядев вокруг, заговорила тихо:
– Я родилась в Гомельской области. Мама умерла рано, а мачеха была ведьмой. Она этого и не скрывала, сама всем говорила, что она – ведьма. Чтобы боялись. Она три раза была замужем, и от каждого мужа у нее было по сыну. Старший сын пил, средний был ненормальный от рождения, а у младшего падучая была. Мачеха заставляла меня им прислуживать. Я боялась и слушалась. Она же все мне твердила, что она ведьма. «Первый, – говорит, – мой муж сильно пил и жилось мне с ним очень тяжело. Уходя от него, я встала на пороге, и крикнула ему через левое плечо: “Чтоб ты так кровью умылся, как я рядом с тобою слезами умывалась!” И он вскоре попал под комбайн. Тряхнуло его пьяного и скинуло под ножи. Второй, – говорит, – мне изменял. Так я плюнула и сказала ему: “Чтоб ты так ослеп, как меня рядом с собой не видел!” Месяца не прошло, как он ослеп. Говорили, отравился чем-то, оттого, мол, и зрение потерял. А третий муж, – говорит, – меня бил. Так я сказала ему: “Чтоб ты так выболел, как мне было больно рядом с тобой!”» Этого третьего я сама еще живого видела. Губы синюшные, опух весь, одышка, мешки под глазами. А отцу она сказала: «Бросишь меня, так я тебе глаза серной кислотой выжгу!» А когда у ее младшего сына припадок случился, она позвала меня в комнату, – волосы распущены, глаза горят, – и говорит мне: «Снимай портки и сядь ему на лицо!» А он на полу в судорогах бьется, изо рта пена идет. Я перепугалась и, как была босиком, зимой, по морозу бросилась из дома к тетке. Та жила неподалеку. Прибежала еле живая. Отцу потом рассказала. Он говорит: «Уезжай, дочка, от беды куда хочешь, хоть в Москву». Мне тогда пятнадцать было. Я и поехала… А отец все бросил и с одним чемоданчиком убежал аж в Ростовскую область. Дом оставил, хозяйство, все. Но Бог ее наказал. Год спустя зимой поскользнулась и спину сломала. После лежала три года, словно бы за трех мужей отбывала…
– Да… – вздохнула пышногрудая. – Что-то вы все больно страшно рассказываете. Вотя вам веселое расскажу… Нынче-то меня матушкой Евдокией кличут, хе-хе… а когда я помоложе была, кавалеров имела предостаточно, – она улыбнулась. – Фигурка у меня была – прелесть! Ножки, губки, все как полагается. Мужики вокруг падали, шеи скручивали!.. И вот однажды мы с мужем поехали отдыхать на море. Пришли на пляж. Муж побежал купаться, а я легла загорать. А позади нас, чуть левее, сидел симпатичный такой молодой человек и все смотрел на меня. Я сама его не видела, но чувствовала – смотрит. Глаза у него были серые, я это, как только мы пришли, сразу приметила. На солнце все щурятся или в очках, глаз не видно, а у этого – видно. Или может это у него они так раскрылись, когда он меня увидал – не знаю… Лежу я, вдруг, бам! Сердце стукнуло. Вам! Еще раз! Да, так сильно, аж в виски отдает. Я села скорей, думаю: «Неужели от солнца?» А сердце стучит, из груди рвется! Я перепугалась, горло сдавило, крикнуть не могу. Вдруг спину мне словно обожгло, и жар такой по позвоночнику пошел, что аж до судорог… Щеки пылают, чувство такое, будто я… с мужчиной!.. Но ничего похожего! Я одна! Что за новости? Еще чуть-чуть и все… стонать начну… Слава Богу, муж вернулся, видит, со мной что-то не то, взял меня на руки и в воду… Тут только я и очнулась. А того сероглазого уж и след простыл.
В костер подбросили дров и он запылал с новой силой.
– Можно я расскажу? – вытянув руку, спросила необыкновенно милая молодая женщина. – Случай из биографии… Я актриса. И часто возвращаюсь домой поздно ночью. От метро мне надо идти пешком вдоль пруда по безлюдному пустырю. Ночь, темнота, тусклые фонари, черные кусты вдоль дороги… Я иногда так боюсь, что уже не чувствую страха. Иду просто… И вот однажды у самого дома меня вдруг кто-то хватает за руку. Я оборачиваюсь и вижу незнакомого парня, который мне и говорит: «Не бойтесь, я вас не изнасилую. Я – убийца. Я вас убью…». А мне почему-то все равно. Смотрю ему в глаза и жду. А он начал мне рассказывать про свою жизнь, объяснять, почему он меня убьет, как, зачем и достает из кармана огромный нож. Подносит его к моим глазам и спрашивает: нравится?.. На меня словно столбняк напал. Я уже не слышу, чего он там лопочет, только думаю: «Господи, на все твоя воля». И тут фары зажглись у машины возле дома. И нас осветило. Парень выпустил мою руку и убежал, а я развернулась и пошла домой… Бог спас!
– Вы так красивы, – не удержался Иван. – Было бы жаль, если бы эта история закончилась по-другому.
Красавица посмотрела на него и улыбнулась, показав ровные белые зубы.
– Да, может, он и не собирался убивать, а так, покуражился, может, он чего другого хотел, дай, думает, напугаю сперва, а потом уж она и не пикнет…
На такую красоту любой мужик охоч… А что это у нас все одни женщины рассказывают? – встрепенулась Евдокия. – А ну, мужики, давай!
– А вы нам расскажете? – спросила актриса, взглянув на Ивана, и опять улыбнулась.
Иван кашлянул и как мог развязней поведал о том, как с месяц тому назад ему в руки попала книга, в которой описаны такие невероятные события, от которых ум заходит буквально за разум и становится не по себе.
– Послушайте, – перебил его печального вида мужчина, сидящий с краю. Говоря, он так хрустел пальцами, что казалось они могли рассыпаться. – Вы легкомысленно относитесь к подобным вещам. Я читал эту книгу. Умоляю, будьте осторожны. Вы даже не представляете, с чем имеете дело… – Он глубоко вздохнул и опять хрустнул пальцами. – Тому уж скоро семь лет, как я познакомился с женщиной, которая была много старше меня, но, несмотря на возраст, казалась еще молода и привлекательна… Никаких табу для нее не существовало… Вскоре мы стали близки… Однажды она привела меня в компанию и познакомила со своим мужем, сказав, что он совсем не ревнивый и в его присутствии она может позволить себе все что угодно. Пили много и под конец, когда гости разошлись, не понимаю как, но я очутился в одной постели с ней и ее мужем… Потом, правда, я узнал, что никакой он ей не муж и что мужа у нее нет и никогда не было. Она ничего не скрывала и хвасталась мне, что у нее много мужчин… Она всегда смеялась, описывая все до мельчайших подробностей. Однажды я не выдержал и ударил ее по лицу. Она упала на диван и хохотала, как безумная. Губы были в крови, глаза блестели… Я испугался, а она вдруг исподлобья глянула на меня и каким-то не ее вовсе, чужим низким голосом проговорила, что я теперь навсегда принадлежу ей, и каждый год в этот день буду искать ее и, хочу я этого или нет, должен буду быть с ней, где бы она не находилась…
Не особо-то я ей поверил. А вскоре познакомился со своей первой женой. Мы были счастливы, пока не прошел год как я расстался с ведьмой… Не знаю, что на меня нашло. Какое-то полное сумасшествие! Она буквально мерещилась мне повсюду, стояла перед моими глазами и звала… звала не переставая. Ни минуты, ни секунды передышки. Она манила меня к себе… Ни о чем, ни о чем другом я не мог больше думать!.. Не помню, как я очутился возле ее дома, поднялся по лестнице и подошел к ее двери. Откуда я мог знать, что она не заперта? Но я знал! Я толкнул ее, и она поддалась. Словно во сне я прошел в спальню и увидел ее на постели обнаженную… Она спала, вдруг ресницы ее дрогнули, она взглянула на меня и протянула ко мне свои руки… Очнулся я уже на улице поздно ночью и, не разбирая дороги, бросился бежать. В ушах у меня стоял ее голос. Она шептала: «Ты мой!..»
Через год все повторилось. У меня уже родилась дочь, и я надеялся, что семейное счастье сможет разрушить чары. Но тщетно… Жене я ничего не сказал. Она была слишком молода и вряд ли поверила бы мне… Но самое ужасное ждало меня впереди. Не знаю от чего: от болезни, несчастного случая, или от своего колдовства, только проклятая ведьма умерла… Узнав об этом, я вздохнул спокойно. Теперь, казалось бы, ничто не могло омрачить мою жизнь. Как жестоко я ошибался! Как сильно и беспощадно было колдовство, как слаб и беззащитен оказался я перед ним… В урочный день я, не помня себя, в каком-то чудовищном забытьи, прокрался ночью на кладбище, звериным чутьем разыскал ее могилу и стал рыть. Руками выгребая землю, я добрался уже до крышки гроба, когда сзади на меня с лаем кинулась собака. Мы боролись, пока в глаза мне не ударил яркий свет, и злобную тварь оттащили. Она здорово покусала меня. – Рассказчик оттянул ворот рубахи и показал уродливый багровый шрам. – Полгода я провел в лечебнице для душевнобольных. Жена ушла… Я остался один. Надеяться было не на кого. Все шарахались от меня, как от чумного. Только врач в клинике проникся ко мне сочувствием и сам предложил приходить к нему каждый год в роковой день. Он запирал меня в карцере и давал лошадиную дозу снотворного, но когда я приходил в себя, стены карцера были сплошь изодраны, а при взгляде на мои руки становилось страшно. И еще санитары говорили мне, что такого жуткого воя им не приходилось слышать никогда.