Коллектив авторов - Приключения 1972-1973
Заиграла бравурная, победная музыка.
Корнев вопросительно посмотрел на Гвено. Тот стоял как вкопанный, закусив губу.
– Предатели! – яростно шептал он. – Заговорщики!
Взгляд его остановился на пистолете, который он сжимал в левой руке.
– Ну теперь они меня живым не возьмут! Корнев осторожно взял у Гвено пистолет.
– Я не верю, что они захватили радиодом. Хор бы не вернулся сюда, да еще без своих молодчиков.
Снаружи, почти у самых ворот, заскрипел гравий.
– Тише!
Корнев осторожно заглянул в щель между створками ворот:
– Майк Браун!
– Если он попытается войти, пусть пеняет на себя!
Гвено все еще не мог взять себя в руки.
– Побережем пули для врагов, – тихо заметил Корнев.
– Он враг!
Майк уныло прохаживался около гаража, тяжелые ворота которых он сам закрыл полчаса назад за теми, кто был ему… Майк боялся признаться себе, как дороги стали вдруг ему и Джин, и Корнев, и даже к Гвено он не испытывал сейчас ненависти. Майк корил себя за то, что не сдержался, увидев пустую комнату – там, на втором этаже виллы Мангакиса. Тревогу он поднял непроизвольно и, если бы под Джином не обломилась ветка, может быть, постарался дать возможность бежать и ему, как он позволил бежать Елене и ее отцу.
Майк не думал, что будет с ним дальше: утром, завтра, послезавтра. Его жизнь кончилась сегодняшней ночью, по крайней мере, та жизнь, которой он жил до сих пор.
А какой взгляд был у Корнева‑старшего, когда он проходил мимо Майка! Корнев, казалось, видел все, что творилось у него в душе, он смотрел на юношу как на обреченного, он прощался с ним. И странное дело, Майк чувствовал именно себя заложником в руках Хора: он был здесь пленником, а не Корнев.
А теперь был мертв Джин. И это он, Майк, схватил и предал его в руки убийц. Рука его непроизвольно скользнула в карман куртки – маленький пятизарядный револьвер, подаренный отцом, сам лег в ладонь.
И Майк пошел в темноту, к лагуне. Часовые не остановили его, когда он зашел по щиколотку в теплую воду и побрел вдоль берега – туда, где метрах в ста от виллы темнели несколько пальм.
Из города доносилась редкая стрельба, иногда завывали сирены. Черное небо то с одного края, то с другого загоралось красным, белым, зеленым пламенем. Но у лагуны пока все было тихо, хотя ночная тишина доносила откуда‑то милях в трех отсюда рокот автомобилей.
Майк шел по привычке, выработавшейся в тренировочном лагере, почти бесшумно. Он был уже метрах в двадцати от пальм, когда из‑за одной из них вдруг ухнула ракетница – раз, два, три, четыре. Две красные ракеты, две зеленые…
Заученным» движениями он бросился на песок, откатился в сторону и замер. Перенапряженные нервы больше не могли выдержать, им требовалась разрядка. Короткий бросок, еще, еще… Светлая тень выскользнула из‑за пальмы.
– Руки вверх, или буду стрелять! – раздался негромкий голос Джина. – Руки! – грозно повторил Джин, и Майк как во сне пошел на него. Слезы радости застилали ему глаза, текли по щекам. Он глотал их и шел навстречу автомату, плясавшему в руках Джина.
– Буду стрелять!
Джин отступил на шаг, еще на шаг. Спина его уперлась в пальму.
– Стреляй! – прошептал Майк, но Джин его не слышал. Он изо всех сил давил на курок, но автомат молчал. Джин в отчаянии опустил его и взял за дуло, как палку.
Они стояли в метре друг от друга и молчали.
– Ты… – наконец выговорил Джин. – А я чуть тебя не застрелил… Вот видишь…
Он вздохнул и опустил голову. Майк как во сне протянул руку, и Джин отдал ему автомат.
– Ты забыл нажать на предохранитель…
Майк снял затвор с предохранителя и протянул автомат Джину.
– Спасибо, – вздохнул Джин и взял оружие. Майк молча опустился на песок, сел лицом к лагерю, вытянул ноги и оперся на отставленные назад руки. Джин сделал то же самое. Они сидели несколько минут, не говоря ни слова.
– Значит, он не убил тебя…
– Нет…
– А ракеты? Кому ты подаешь сигналы?
Голос Майка был глух. Он глубоко втянул воздух, тяжелый, душный.
Джин молчал.
– Значит, ракеты тебе дал…
Майк боялся поверить своей догадке: Аде – предатель? Сержант, старательно выслуживающийся перед Хором, на самом деле не тот человек, за которого он себя выдает?
– Я убью его, – решил он вслух.
Евгений отодвинулся. Автомат лежал у него на коленях дулом в сторону Майка.
– Нет, – сказал Евгений. – Ты не смеешь его убивать.
– Я сейчас пойду и убью его! – глухо и уверенно повторил Майк. – Это он предал нас. Это из‑за него погибло столько людей.
– Людей? – Евгений горько рассмеялся. – Среди вас он один был настоящим человеком.
Майк не ответил. Но лишь только он шевельнул рукой, как Джин направил автомат прямо ему в лицо.
– Ты сам снял автомат с предохранителя, – предупредил он.
– Мне все равно. Стреляй!
Майк неторопливо встал.
– Ну? Стреляй же!
Евгений колебался. Наконец он опустил автомат.
– Майк!
Он впервые за весь вечер назвал Майка по имени.
– Майк, – твердо повторил Джин. – Не ходи туда. Беги, Майк! Аде спрятал лодку. Она… здесь. Беги. Тебе нельзя оставаться здесь. Тебя расстреляют.
– Да, – повторил Майк. – Расстреляют.
– Я прошу тебя, Майк, прошу!
Евгений тянул Майка за рукав куртки к воде, к мангровому дереву, торчащему из лагуны подобием черного шатра. И Майк сделал было шаг вслед за ним и сейчас же остановился.
– Я не могу, Джин, – сказал он в отчаянии. – Я должен остаться. Должен!
Он кивнул в сторону виллы.
– Меня послал отец. Он верил, что я буду с ними. И я должен быть с ними!
– И убивать? Женщин, детей, стариков?
– Мы пришли сюда не для этого, – возразил Майк. – Мы хотели сделать все так, как было раньше, вернуть людям то, что у них отняли.
– Плантации?
– Тебе этого не понять, – грустно заметил Майк.
– Зато я могу понять, что ваши бандиты расстреляют и моего отца, и Мануэля Гвено, если наемников не отпустят на корабли. А их не отпустят, ни за что не отпустят! И правильно сделают!
Майк опустил голову, помолчал с минуту, потом поднял лицо.
– Нет. Твоему отцу и Мануэлю Гвено ничего не сделают, – сказал он твердо. – Я обещаю тебе…
Он обернулся и медленно пошел к вилле. Женя догнал его, забежал вперед, загородил путь.
– Не ходи, – тихо попросил он.
Майк отрицательно покачал головой.
– Если ты выдашь Аде, ты мне больше не друг! – с отчаянием выкрикнул Евгений.
Майк молча отстранил его с дороги и медленно, очень медленно пошел вдоль лагуны. Когда он отошел метров на пять‑шесть, Евгений решительно вскинул автомат, стиснул зубы и тщательно прицелился в понурую спину…
И в этот самый момент Майк обернулся.