Коллектив авторов - Здравствуйте, доктор! Записки пациентов [антология]
Дамы навострили уши, старательно делая вид, что им не очень интересно. «У меня очень болит горло и ночью тошнило», — застенчиво призналась девица. «Давно болит?» — «Уже неделю. А тошнота появилась только сегодня» — «Понятно. Температура высокая?» — «Тридцать девять и пять». Александр Владимирович уважительно хмыкнул и стал задавать девице дежурные вопросы о здоровье — чем болела раньше, отхаркивается ли у нее что-нибудь из горла, какие препараты принимала. К концу осмотра старожилки, поднаторевшие уже за несколько дней лежания в медицинских нюансах, хором решили: Александр Владимирович скорее всего скажет, что у блондинки острый тонзиллит. Видели уже таких.
«Ясненько, — заключил лечащий, — скорее всего, у вас тонзиллит. Но сдайте еще утром кровь и мочу, чтобы мы исключили… всякие бяки». Доктор распорядился, чтобы блондиночке еще поставили укол успокоительного и капельницу с антибиотиком. Пообещав больной, что непременно навестит ее после указанных процедур, доктор ушел, а население палаты еще какое-то время изучало новенькую, которая уже спала после укола, а потом вернулась к своим книжкам и фруктам.
Блондинке не грозило вписаться в компанию палаты номер 4. Здесь подобрались больные как на подбор: у каждой случай непростой, непонятный. Не то, что тонзиллит какой-то. Александр Владимирович успокаивающе кивал пациенткам во время утренних обходов, назначал все новые исследования, а сам понимал, что палата сложная, сложная… Пачки анализов пухли день ото дня, как гербарий рьяного юнната, а девицы все не шли на поправку. Истории болезни копили все новые изыскания, назначенные Александром Владимировичем от безысходности: УЗИ брюшной полости, колоноскопия, мазки из самых разных частей тела. Больным назначались новые, все более хитрые антибиотики, а те упорно продолжали недужить. Заведующая отделением — уютно-тучная, с веселыми круглыми глазами и кудрявая как барашек Зоя Викторовна, вняв жалобам доктора на сложных пациенток, повторно запросила себе анализы, чтобы разобраться в хворях четвертой палаты, и села штудировать четыре папки.
Ольга
Двадцать один год. Поступила с температурой. После анализа мочи подозрение сразу же пало на почки. Ольге прописали уколы, и вроде бы воспаление пошло на убыль. Но стоило их прекратить, как у больной начался цистит, да такой, что она принялась бегать в туалет каждые несколько минут, раздражая соседок по палате. Ей увеличили дозу лекарства, но она так и продолжает носиться в туалет днем и ночью. Жалуется на озноб, который, как известно, даже без температуры — вещь нехорошая. И главное, с помощью ультразвукового исследования такую дрянь, как воспаление, поймать весьма сложно. Чтобы это не перекинулось на капризную и чувствительную сферу гинекологии, больной стали проводить поддерживающую терапию. Наконец, слава богу, появились улучшения, о чем красноречиво свидетельствовали анализы, в которых все стало относительно спокойно. Когда дело пошло к выписке, Олю попросили сдать «контрольную мочу» — и что же прислала лаборатория — полный крах всех чаяний! Амилаза повышена, обнаружен белок и еще черт знает что. К тому же у Оли заболел живот под ложечкой — острые приступы боли. Пришлось снова затевать антибактериальную терапию, возобновлять очищающие капельницы. А ведь казалось уже — поправляется. Хорошая девочка. Симпатичная, яркая, ногастая. То, что у нее застужены почки, неудивительно — в больницу поступила в короткой юбке. Остается только догадываться, в чем она ходит, когда не вызывает скорую. И сейчас вот бегает до ветру в теннисной юбчонке, майке без рукавов, громыхая украшениями, в которых каждая бусина размером с грецкий орех. Но никто ее за это не осуждает. Если человек привык быть нарядным, то он будет наряжаться и в больнице. Все лучше, чем некоторые, — лежат в кровати целыми днями в одном и том же, чуть ли уже не воняют, в то время как у них простой бронхит. Так что пускай себе подводит глаза и обвешивается елочными игрушками, сколько ей угодно.
Наталья
Двадцать лет. Кашляет уже несколько недель. Нехорошо кашляет, без мокроты. Температуру, с которой поступила больная, удалось сбить, но коханье и кхеханье продолжается. И все было бы не так страшно, если бы Наташа не вспомнила во время одного из обходов, что перенесла ранее верхнедолевую пневмонию. Больным с таким анамнезом требуется повышенное внимание. Учитывая схожие симптомы, следует опасаться, что та мерзость, которой сейчас болеет Наташа, может оказаться рецидивом опасной болезни. И загвоздка тут есть, и кроется она вот в чем: воспаление, затрагивающее лишь верхушку легкого, очень трудно диагностировать. Флюорография покажет его редко, даже если оно попадет «в кадр». Прослушать удается тоже не всегда, хрипы настолько тихие, что не всякий доктор в состоянии их уловить. Вот и озадачился Александр Владимирович, и запросил, чтобы больной сделали рентген. А там видно будет. Бог даст, это не пневмония, хотя… Редко бывает так, чтобы симптомы совпадали, а болезни нет, это Зоя Викторовна хорошо усвоила за двадцать лет работы в больнице. Присматривать необходимо за девочкой, девочка болезненная, тонкая, хрупкая. Румянец у нее на щеках, который Александр Владимирович замечает во время обходов, тоже ему не нравится, так как может свидетельствовать не о здоровье, а очень даже о пневмонии. Хорошая девочка, нежная, ласковая. Отличница. Такой бы родиться в девятнадцатом веке. Целыми днями вокруг нее крутятся бабушки. Навещают подружки, приносят конспекты из института. Навещает мама, приносит новую вязаную кофточку и бульон в термосе. С родителями она не по годам почтительна, только и слышно от нее «да, мамочка», «как скажешь, мамочка». Дарит Александру Владимировичу баночки с малиновым вареньем, которые поставляет ей бабушка в огромном количестве. Вторая бабушка вяжет ей шарфы и носки — чуть не каждый день новую пару.
Инга
Двадцать пять лет. Разведенка с ребенком. Лежит уже две недели, в то время как за малышом ухаживает бабушка. Жалобы пренеприятные. Поступила опять же с температурой, но стоило ту купировать, как пошло-поехало. Новые симптомы: чувство шаткости при ходьбе, головокружения даже в горизонтальном положении. Часто отказывается есть, говорит, подташнивает. Плебейский диагноз «ОРВИ» поставили под знак вопроса. Выяснилось, что живет разведенка за городом, со своим (точнее — бабушкиным) огородиком да с лесом, где собирает всякие дары природы — ягоды и прочие глупости. Как бы один из даров леса не оказался клещом, которого та поймала, прогуливаясь по опушкам. Теперь требуется исключить у больной энцефалит, боррелиоз и инфекционный менингит. Нейроинфекция — крайне коварная вещь, которая долгое время может протекать практически бессимптомно, а потом выпячиваться, как у Инги, ознобом и головокружениями. Вчера еще до кучи выяснилось, что у больной сильно ослабли позывы сходить в туалет, умом она понимает, что мочевой пузырь полон, а писать не хочет. Александр Владимирович подумывает сделать ей люмбальную пункцию, хоть это и пренеприятная процедура. Но нужно же выяснить, что с ней такое. Тьфу-тьфу, конечно, чтобы не клещ. Хорошая девочка. Хозяйственная, мягкая. Рукастая. Шпингалет в палате починила сама и окно заклеила. С таким аппетитом рассказывает про свои грядки, что думаешь: на следующий год, ей-богу, посажу тоже на подоконнике морковь. И редиску. А то, что разведена, так с кем не бывает. Девочка она, что говорится, битая, ученая, такая даже легче себе найдет пару, чем какая-нибудь вертихвостка без дитя. Готовить умеет все на свете и свою несупружескую жизнь старается проживать весело, а не крест тащит. Говорит, что успевает и кухарничать, и на дискотеки бегать.
Ярослава
Двадцать лет. Поступила с пятнышками на руках и ногах. Исключили псевдотуберкулез. Прокололи уколы, стало полегче. Но и в этом случае доктора ждало крушение надежд. Ни с того ни с сего у Ярославы обнаружилась аллергия на лекарства. Бляшки снова повылезали, как мухоморные пятнышки. Перевели ее уже на самую щадящую терапию, а все равно чешется. Жалуется, что не может спать. Слава богу, хоть гортань не распухает. Чем теперь прикажете ее лечить? Пригласили ей на понедельник аллерголога из соседнего отделения, а то уже никаких сил с ней нет. Ей требуется теперь проверять кровь чуть ли не каждый день. Хорошая девочка. Деловая, активная. Смешливая. Все время сидит в интернете. Работает журналистом в молодежной газете, даже в больнице продолжает звонить на работу. Хорошо разбирается для такой молодой девочки в политике. Отчитывает коллег по телефону. Пишет, лежа на кровати и поставив ноутбук на живот, статьи и заметки. Грозится взять интервью у Александра Владимировича на целую полосу и уже договорилась с журналистом, чтобы тот пришел сфотографировать доктора. Только фотографов в больнице не хватало.