Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 179

Барышня, естественно, ловится и приводит комиссии вышеприведённые объяснения (барышни вообще в обществе молодых людей совершают странные поступки…). Комиссия, конечно же, верит ей (ну почти как доктору Геббельсу – скорее всего, у девушки имела место гормонально обусловленная забота о юноше, а у юноши – о своём престиже…), аннулирует ЕГЭ и лишает аттестата (математику можно пересдать, но через год…). А в коллективном бессознательном народных масс все эти скандалы оказываются связаны с развитием ИТ-области. Введшей детей во искушение (как некогда персонаж Марка Твена совратил благонравнейший городок Гедлиберг). И методы борьбы за доброкачественность ЕГЭ до странности напоминают средневековые упражнения в экзорцизме – мониторинг Рособрнадзором популярных у местной молодёжи социальных сетей с последующей блокировкой групп (так, администрацией «ВКонтакте» были заблокированы 72 сообщества, объединявшие 1,6 миллиона человек) весьма смахивает на издание индексов еретических книг, причём на деньги налогоплательщиков. Причём к администрации национальных соцсетей, втянутых в эти игры, претензий быть не может – им и так приходится работать в условиях пристального внимания исполнительной и законодательной властей…

Протестантскую мораль городка Гедлиберг сокрушили свинцовые болванки с позолотой…

Ну а мы возьмём и, sine ira et studio, посмотрим: в чём же реальная причина мильона терзаний вокруг ЕГЭ этого года?

В чём сверхидея единых государственных экзаменов? Она довольно проста и вполне привлекательна. Суть её — в создании унифицированной государственной системы проверки знаний, получаемых выпускниками средних школ и аналогичных заведений (да и получившими образование самостоятельно…). Понятно, что такая система, функционирующая на территории самой большой страны мира, может быть лишь сильно формализованной. (Это имеет и свои достоинства, и свои недостатки, о которых здесь мы говорить не будем.) Понятно, что система даёт оценки знаний по каким-то критериям, принятым волевым путём. (О соотношении их с результатами, полученными при международном тестировании, мы поговорим в конце этого года, когда будут обнародованы результаты тестов PISA-2012.)

О Военной Приёмке вспоминали с гордостью, отмечая её юбилеи трогательными самодельными значками

Но сама идея, безусловно, правильна – отделить от проверки объёма и качества полученных знаний тех людей и те организации, которые эти знания давали. Ну, некоторый аналог военной приёмке, которая давала СССР возможность иметь достаточно надёжную оборонную технику при не слишком высоком уровне доступных технологий…

А вот Знак качества сразу стал мишенью для анекдотов…

Но в то же время на закате Советского Союза была и довольно анекдотичная госприёмка, при помощи которой пытались повысить крайне низкое качество потребительских товаров, маркируя их не менее анекдотичным Знаком качества…

Но есть у ЕГЭ и ещё одна сторона. Он является и основанием для зачисления в высшие учебные заведения. (Неявно такой подход мотивировался желанием избежать коррупции в приёмных комиссиях ВУЗов.) И вот тут начинаются проблемы. С одной стороны, могу по опыту сказать, что дети из нечернозёмной глубинки, родители которых не потратили ни рубля на репетиторов, действительно поступают в лучшие столичные университеты – достаточно одного желания учиться, усердия да вовремя предложенной дополнительной литературы. А с другой стороны – раз уж вспомнили военную приёмку, надо отметить, что была ещё и такая вещь, как входной контроль. Тот, кому предстоит что-либо ответственное делать, должен иметь право проверить материалы и комплектующие. А отмена вступительных экзаменов в ВУЗы, проводимых теми, кому предстоит учить студентов, эквивалентна отмене входного контроля… (Причём, зная довольно много учёных, преподающих на точных и естественных факультетах, должен отметить их склонность к коррупции как тождественную нулю.) Это одна из причин недовольства ЕГЭ в научной и университетской среде – то, что приходится учить не тех, кого отобрали сами. Но причина – перманентная. Не обострявшаяся вдруг в этом году. Так в чём же дело?

С трибун этого не произносят, но каждый родитель непременно напомнит, что у каждого выпускника непременен смартфон с доступом в Сеть (каковой сам же родитель и покупал чаду, часто с известным финансовым напряжением…). И меры борьбы за добросовестность ЕГЭ предлагаются вполне, казалось бы, информационно-технологические (мониторинг утечек информации, повышение защищённости каналов передачи КИМов в регионы – заинтересовавшиеся смогут легко отследить активность Минобраза на портале Госзакупок…). Но вот настоящий инженерно-информационный подход к проблеме должен быть несколько иным. В соответствии с заветами «программирования сверху вниз» посмотрим на проблему в максимальном обобщении. И – как учила нас кибернетика, достойная предшественница theoretical computer science – возьмём да и нарисуем несколько «чёрных ящиков». Объектов исследования, внутреннее устройство которых не имеет значения, – очень полезных абстракций, введённых У.Р. Эшби. Засунем в один «чёрный ящик» всю систему наробраза в регионе. Какой сигнал для этого ящика будет главным? Да понятное дело, тот, по величине которого оценивается деятельность главы региона (которому наробраз и подчинён). А вот что писала летом прошлого года официальная «Российская газета» о критериях оценки деятельности губернаторов: «Параметром эффективности станет также доля выпускников, «проваливших» ЕГЭ».

Так не правда ли, что уже тогда было бы резонным предположить, что наличие такого параметра окажет влияние не столько на качество образования, сколько на практику оценки знаний их применения. (Ещё одна выдумка того же У.Р. Эшби – гомеостат, который норовит прийти в равновесие…) Так что поведение учительницы, в день ЕГЭ три часа восседавшей в служебном туалете, куда и шли за консультациями питомцы, вполне объяснимо…

А с чего бы выпускникам, над которыми смеется гуляющий по Сети демотиватор, пренебречь не позолоченными кругляшами, на которые купились янки, а миллионом-двумя рублей, хоть и в «связанной» форме?

А вот и ученики с их родителями. Давайте определим «цену игры» (термин Теории игр) для них. Какой выигрыш при удачном списывании? А, скажем, возможность пять-семь лет учиться за бюджетный счёт. В хорошем (реально – хорошем!) отечественном университете это эквивалентно полутора-двум миллионам рублей. (Именно столько нервно изыскивает в бюджете знакомая дама, дочь которой списыванием пренебрегла, опасаясь, что заведомо проходного в прошлом году балла не хватит в условиях массового подъёма успеваемости). Плюс некоторые ВУЗы обеспечивают общагой, да стипендия… А каков платёж (ещё один термин Теории игр) для попавшегося? Да тьфу… Пересдать ЕГЭ на следующий год. Да-а… Если есть среди читателей полицейские и следователи – расскажите в комментах, за какую сумму у нас убивают «в среднем»?

Забавно, что попытки общества реагировать на сложившуюся ситуацию вполне описываемы в терминах ИТ и ТИ. Директор центра образования 548 «Царицыно» и член Общественной палаты РФ Ефим Рачевский предлагает «Роскомнадзору полностью блокировать все социальные сети в дни проведения государственного тестирования по русскому языку и математике». Ну, это ж тривиальное отключение каналов связи! По его же мнению, того, «кто виноват в утечке контрольных измерительных материалов, нужно привлечь к уголовной ответственности за мошенничество и посадить лет на десять».

А это – повышение платежа (представляю дурочку с экзаменом по математике в среде уголовниц…). И отключением канала связи является идея главы департамента образования Москвы Исаака Калины запретить школьникам посещение туалета в день экзамена… Есть предложения выкладывать в Сеть как можно больше вариантов – утопить сигнал в шуме (привет Шеннону!). Но лучше всё же не покушаться на свободу функционирование ИТ-сферы, жизненно необходимую для конкурентоспособности нации, – просматривать последствия введения даже таких полезных мер, как ЕГЭ, до того, как они создадут обществу проблемы, и просматривать с учётом простейших хотя бы приёмов анализа систем…

К оглавлению