Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 188
Опубликовано 27 августа 2013
Продолжаем? Продолжаем! И перед тем, как перейти к обсуждению примера взаимодействия двух культур, обусловленных двумя разными образами жизни человеческих обществ, я обсужу одно возражение, относящееся к двум последним колонкам (об эволюции ниш человека и о шести мирах его традиционных обществ). После этого рассмотрим историю борьбы двух образов жизни на примере хорошо известной мне территории.
Вот что написал мне по поводу предыдущей колонки мой уважаемый коллега, признанный авторитет в одной из областей биологии.
«Главное. Полагаю, что нет соответствия «способ добычи харча — культура (в Вашем понимании)». Посмотрите на разнообразие культуры (быт + деловые взаимоотношения + духовность), например, скотоводов Центральной Азии (про это прекрасно у Пржевальского и других великих шпионов). Разнообразие громадное! Если Вы хотите говорить на эту тему строго, надо определить понятия, и прежде всего — инварианту (степень и критерии общности), которая Вам позволяет относить всех скотоводов (пахарей, собирателей и т. д.) к одной культуре. Иначе всё плывет, и понятие ниши становится столь же неоперациональным, как и в экологии. Одним словом, в том виде, что у Вас написано, — не приемлю, хотя понимаю, что мысль провокационно соблазнительна: свести разнообразие к малому числу вариантов».
Со сказанным я могу только согласиться. Нет четкого разнообразия типов культур, и нет отграниченных друг от друга типов экологических ниш (характеров отношения со средой) человеческих групп. Есть значимый для описания таких групп и их культур фактор. Мне кажется важной связь между особенностями ниш и культурой. Я предполагаю, что палеолитические и неолитические ниши (и культуры) образуют шесть расплывчатых групп. Их типичным представителям будет весьма сложно понять друг друга; они будут словно существовать в разных социальных мирах. Но, естественно, небольшое количество описанных мной вариантов никак не исчерпывает всего разнообразия культур.
Знаете, как работает дисперсионный анализ? Мы изучаем совокупность объектов, демонстрирующих изменчивость некой характеристики. Мы делим эту совокупность на группы по какому-то признаку. Если изменчивость внутри каждой группы оказывается значительно меньше исходной, мы понимаем, что использованный нами признак серьёзно влияет на исследуемую характеристику. Объекты, попавшие в одну группу, вовсе не идентичны: внутри неё сохраняется то, что в дисперсионном анализе называется «ошибкой» и включает в себя, кроме прочего, проявления индивидуальности сравниваемых объектов.
Обратите внимание: индивидуальность может быть свойственна не только особи (индивиду в привычном значении этого слова), но и группе, в том числе — популяции. Упомяну индивидуальность классов в школе и студенческих групп в вузе. В каждом классе, каждой группе есть сильные и слабые ученики и студенты. Случайные факторы приводят к различному составу групп. Однако в ходе формирования групповой индивидуальности эти различия могут многократно усилиться. Одним из мощных факторов формирования групповой индивидуальности является механизм «Мы не такие, как они!». Думаю, этот механизм играл важную роль в истории человечества. Кстати, его действие способствовало дополнительному разобщению социальных миров…
А могу ли я надеяться на то, что выделение ниш у человека окажется более чётким и операциональным, чем таковое в «общей» (не относящейся к человеку) экологии? Можно ли надеяться, что различие культур, на которое влияет это различие ниш, окажется не менее отчётливым? Нет, конечно. Но это не отменяет статистических закономерностей.
Эти закономерности проявляют себя сквозь конкретику локальных, индивидуальных обстоятельств. Если хотите, их можно рассматривать как скрытые пружины исторического процесса. В любой момент времени особые обстоятельства могут преодолеть действие таких скрытых пружин, но со временем они проявятся снова. Для иллюстрации этой мысли я выберу географически близкий мне пример. Подчеркну: я не историк, и мои экскурсы в историю носят дилетантский характер.
Совсем недавно, рассказывая о Харькове и Харьковской области российским коллегам, я столкнулся с их недоумением: «А почему у вас практически все города не старше XVII века? У вас же там такие благоприятные условия для жизни!» Благоприятные. Благоприятнее, чем, предположим, в Сумской или Черниговской областях, расположенных севернее. Но почему-то к северу, в Полесье, немало городов, даже небольших, с тысячелетней историей, а в Харьковской области, в Лесостепи, их нет. Пробегусь по Википедии, выберу даты основания городов: Харьков — 1654, Лозовая — 1869, Купянск — 1655, Изюм — 1685, Чугуев — 1533–1584, Балаклея — 1663, Волчанск — 1674, Богодухов — 1662, Змиев — 1604, Барвенково — 1653. Есть города старше Харькова, прежде всего это расположенные на Северском Донце Чугуев и Змиев, но всё равно их возраст не очень-то велик. Почему? Ведь люди жили здесь очень давно.
Всё это не случайно. Поскольку то, о чём я буду говорить, определённым образом связано с Северским Донцом, начну с панорамы, снятой Дмитрием Бухановским с высокого, правого берега этой реки на биостанции Харьковского университета в Гайдарах, под Змиевом.
Раннее утро. Пойма реки еще в тумане. Возвышенный правый берег покрыт естественными дубравами, низменный левый — частично распахан, частично засажен бором. Это лесостепь.
Что такое лесостепь? Природная зона, где относительно устойчивыми оказываются и лесные, и степные растительные сообщества. В общем, тип растительности регулируется климатом, прежде всего температурой и влажностью. Лес требует намного больше воды, чем степь. К северу от лесостепи и осадков побольше, и температура пониже — и там достаточно влаги для существования лесов. К югу — суше и жарче: воды и так мало, а высокая температура только усиливает её испарение. Там располагаются степи (точнее, располагались: сейчас они почти полностью распаханы). А в лесостепи складывается парадоксальная ситуация, связанная с тем, что лес лучше удерживает воду, чем степь. Если на данном участке располагается лес, он связывает достаточно воды для того, чтобы здесь существовали деревья. Если тут расположен степной участок, его водопотери выше, и влаги хватает только для трав.
А ещё учтите, что никакая местность не является однородной. На склонах вода удерживается хуже; где-то складываются условия для ухода воды в подземные горизонты, а где-то почвы располагаются на хорошей гидроизоляции. Эти и многие другие локальные условия увеличивают мозаичность лесостепи.
С осушением и потеплением климата те лесные участки, которые балансируют на грани высыхания, начнут отступать; если климат станет влажнее и прохладнее, где-то степь начнёт проигрывать лесу. Но в целом на территории лесостепи оба типа растительных сообществ могут успешно поддерживать своё существование. А в некоторых местах, как на фотографии, Лес со Степью встречаются наиболее явно.
В лесостепи хороший климат и плодородные почвы. Люди селились здесь издавна: вначале — охотники, а потом — земледельцы и животноводы. Двум разным типам экосистем (лесным и степным, закрытым и открытым) соответствовали два типа человеческих ниш (пахари и кочевники). Каждый тип имел свои культурные особенности. Основным содержанием истории региона оказался конфликт жителей леса и жителей степи. Экологические закономерности, вытекающие из особенностей экологических ниш пахарей и кочевников, оказались скрытыми пружинами такой истории. Они предопределили и временное торжество представителей одной культуры, и окончательную победу той стороны, которая вначале казалась более слабой.
В степи хорошие почвы, но часты засухи, и растениеводы сталкиваются с неустойчивостью урожая. Зато степь — почти сплошное пастбище, где оптимально животноводство. Характерный способ жизни — кочевать по широкой степи со стадами. Жилища кочевников — раскладные шатры из шкур. Основа социума — семья с общей собственностью на скот. Семья кочует, взаимодействует с другими семьями и входит в состав племён, имеющих сложную структуру. Для кочевников характерна сложная и динамичная межплеменная политика.
В лесу кочевать со стадами негде, но устойчивее урожай. Надо только поле расчистить. Вырубается лес, выжигаются остатки деревьев, и в течение определенного времени поле сторицей вознаграждает усилия земледельца. Потом плодородие земли падает, и нужно расчищать новый участок. Для такой культуры характерны селения с постоянными жилищами из дерева. В окрестностях поселка расчищаются поля. Поддерживать поле может только община, крепко спаянная внутри, но слабо связанная с другими общинами. Единица нижнего уровня структуры может быть даже более крупной, чем у степняков, но её связь с аналогичными единицами — слабее.