Ярослав Бабкин - Незнакомая звезда

— Это ваше кольцо, синьорина?

На его ладони Мольфи разглядела знакомое колечко с эмалевым гербом.

— Да… мне его подарили… откуда оно у вас? — её слова показались ей чужими и необычно громкими, словно она отвыкла от собственного голоса.

— Осмелюсь поинтересоваться, кто именно сделал вам этот подарок?

— Я не скажу…

— Это очень важно, синьорина. Очень…

В глазах незнакомца читалось явное беспокойство. Мольфи задумалась.

— Вы ведь не сделаете ему ничего плохого?

— Владельцу… прежнему владельцу этого кольца — нет. Но от вас зависит, чтобы мы узнали, кому именно оно принадлежало. И не допустили ошибки.

Она колебалась.

— Но мы можем опоздать… — добавил незнакомец.

— Это… это кольцо мне дал Орелий, — решилась Мольфи.

— Орелий Клас?

— Я не знаю его фамилии… — сконфуженно прошептала девушка, — мы всегда звали его просто Орелий… наверное… я не знаю.

— Спасибо.

Мольфи показалось, что незнакомец ей немного поклонился. Затем он обернулся к тюремщикам и распорядился.

— Снимите кандалы, отведите её наверх, разместите и накормите, — он ещё раз внимательно осмотрел девушку, — и пусть Смиона подберёт ей нормальную одежду, вместо этих лохмотьев…

— Ради всего святого, что это за рванина? Где ты её достала?

— Мы шли через горы, я упала в реку… — пролепетала Мольфи слегка ошарашенная напором собеседницы.

— Через горы? Зимой? Какой ужас. Неужели нельзя было идти в обход? Да, кстати, совсем забыла, меня зовут Смиона Кампаначчо, но ты можешь называть меня просто Соми… Сейчас мы разыщем тебе что-нибудь по росту. Ты откуда родом? Ты похожа на уроженку гор, но у тебя другой выговор.

— Я родилась в Удолье, с той стороны перевала в…

— Ага. Вот. Как раз должно подойти. Снимай эти отрепья и сразу бросай их в камин… Нет. Лучше в костёр во дворе, иначе мы тут за полдня не проветрим. Ну же снимай… Что это за синяки?

— Наверное, ударилась, когда меня везли сюда в телеге. Я не помню, они стукнули меня по голове, и я не помню, как меня везли…

— О, священные сёстры! Кто?! Какая скотина это сделала! Я им руки оторву. Бить девушку по голове! Какое варварство! И у них ещё хватает наглости раздувать щёки и именовать себя культурным центром Империи! Говори немедленно, кто посмел?

— Конюх… кажется… на постоялом дворе я хотела купить лошадь… они отняли у меня деньги и кольцо…

Смиона всплеснула руками, закатив глаза к потолку и пробормотала что-то невнятное.

— Что? — переспросила Мольфи.

— Ничего. Тебе ещё рано знать такие выражения. Говоришь, тебя стукнули по голове?

— Да. До сих пор болит… Шишка даже вскочила.

Смиона взяла свечку.

— Так. Посмотри мне в глаза. Внимательно. Хорошо. Не моргай.

Она провела свечкой перед глазами Мольфи и поставила восковой столбик обратно на стол.

— Тебе нужен отдых. Полный покой на несколько дней. Хорошее питание и свежий воздух. И кое-какие травяные настои. Что эти негодяи ещё с тобой сделали?

Они меня связали и привезли сюда… Потом меня допрашивали и заперли внизу, в клетке… Пока не пришёл тот человек, и не сказал, чтобы меня отвели к вам.

Смиона опять всплеснула руками и потрясённо покачала головой.

— Ужас. Это просто ужас… И с кем мне только приходится иметь дело? Мужланы и солдафоны! И почему я только согласилась ехать в эту глушь? Ладно. Пойдём в сад, пока солнце выглянуло, тебе нужен свежий воздух.

Они спустились в небольшой внутренний дворик. Мольфи вошла и остановилась удивлённая. Вдоль каменных стен часовыми стояли тёмные пирамидальные хвойники, по деревянным решёткам густо змеились какие-то вьющиеся растения с ярко-багровыми листьями. На клумбах зеленели папоротники и никогда не виденные ею цветы.

— Как красиво…

Смиона польщённо улыбнулась.

— Я сама его разбила. Всё посажено моими собственными руками, по моему личному плану. Обрати внимание вон на ту альпийскую горку, правда, она прелесть?

Мольфи посмотрела на небольшой холмик усеянный камнями, между которыми струился крошечный ручеек.

— Да, очень живописно…

— Ты ещё не видела её, когда она цветёт. Горку я сделала для души, ну и ещё кое-что здесь тоже. Даже если сад выращен для практических целей, он должен выглядеть красиво, ты согласна?

Мольфи кивнула.

— Приятно встретить родственную душу, — Смиона вздохнула, — ты просто не представляешь как тяжело, когда буквально не с кем поговорить…

— Я видела в замке много людей, — удивилась Мольфи.

— Разве с ними можно обсуждать садоводство? Вот про оружие или лошадей они могут говорить часами, а цветы им неинтересны… Ты любишь цветы?

— Да. А вот это что?

Она протянула руку к необычному цветку на высоком пушистом стебле.

— Не трогай!

Смиона перехватила её руку.

— Он ядовитый…

Мольфи удивлённо посмотрела на хозяйку.

— Ядовитый? А почему вы его не выполете?

— Э-э-э… Ну как бы это получше сказать. В основном сад всё же предназначен для разных практических надобностей, а красоту я тут уж сама для себя навожу.

— Практических? А зачем для этого ядовитые цветы?

Смиона задумалась.

— Вы делаете яды?! — сообразила Мольфи, — чтобы отравлять людей! Это же низко и мерзко!

Её собеседница возмущённо сверкнула карими глазами.

— Мы не отравители! Чёрный Ворон не прибегает к таким методам… ну разве что в крайнем случае. Это солидная и респектабельная организация, и она чтёт законы и обычаи. Но мы должны быть в курсе того, что могут применить наши противники. Кроме того, всё зависит от дозы. Многие яды в малых количествах целебны.

— Не может быть, — удивилась Мольфи, — яд, он всегда яд.

— Ничего подобного. Яд и лекарство — две стороны одной медали. Вытяжка из лалабарской лианы — сильнейший токсин, убивающий почти мгновенно, но она же прекрасное средство от судорог, и одновременно противоядие, спасающее от отравления сторфантскими бобами. И настоящий алхимик должен в совершенстве знать все их свойства.

— Это как магия?

— Не совсем. Конечно, определённая магическая составляющая в ней есть, но в целом это как механика — она тоже основана на знании, но почти не затрагивает волшебные материи.

— Интересно, я думала, что знание неотделимо от магии…

Смиона пристально взглянула на девушку.

— Ты любознательна. Это хорошо, но не сейчас. После удара по голове тебе нужно отдохнуть, а не размышлять о сути вещей. Если хочешь, мы обсудим это позже.

Мольфи согласно кивнула. Но потом снова заговорила: