Владимир Ильин - Зимой змеи спят
Ситуация усугубляется тем, что на мост транспортный поток выходит из-за поворота, и водители слишком поздно замечают происходящее впереди… В конечном итоге, не выдержав перегрузки, мост рушится в реку. Итог катастрофы: сто тридцать погибших, двадцать пять раненых и обгоревших, в том числе три ребенка.
Ущерб на астрономическую сумму и общероссийский траур в течение трех дней…
Схема реконструкции катастрофы прилагалась, кое-какие видеоотрывки, записанные, видимо, случайными очевидцами, тоже были, и Виктор раз десять прогнал их с начала до конца… Это было действительно страшное зрелище. Уж на что Найвин был опытным аналитиком по части разных передряг, но даже им овладевала дрожь, когда он смотрел, как из окна горящей машины высовывается маленькая детская ручка, словно пытаясь схватить руку матери или отца, чтобы не было так больно от ожогов, а потом взрывался бензобак, и на месте машины оставался только большой смрадный костер…
Чем больше Виктор изучал «условия задачи», тем все больший стыд он испытывал перед самим собой.
Да, такая задачка действительно стоила того, чтобы отменить день рождения. А я, как последний подонок!.. Ладно. Начнем, пожалуй. Еще есть время, и вполне можно успеть не допустить этого ужаса.
Но как это сделать, чтобы иметь стопроцентную гарантию успеха — вот в чем вопрос… Плюс необходимость минимальных затрат… не только экономика должна быть экономной, но и управляющее воздействие — не ты ли сам доказывал в своей кандидатской эту трудную теорему?.. Плюс соображения секретности воздействия: никто, ни одна живая душа, не должен догадаться, что катастрофу сознательно пытались предотвратить, потому что из этого будет следовать, что кто-то знал о ней заранее!..
И Виктор приступил к работе. Через час он забыл, где и когда он находится, что в соседней комнате спит его будущая жена, что он пьет уже пятую порцию горького, остывшего кофе и курит вторую пачку сигарет, на этот раз уже «Яву»… Руки его порхали над клавиатурой «ноутбука», набирая команды и запросы. Ему пришлось «перелопатить» огромное количество дополнительной информации о трагедии. Он отработал множество вариантов, начиная от радикальных, имеющих целью недопущение катастрофы вообще, и кончая так называемыми «щадящими», хотя в таких случаях подобное определение было похоже на кощунство: какая уж там «пощада», если вместо ста тридцати человек погибнут десять… но ведь погибнут же!..
По опыту Найвин уже знал, что никогда не следует ограничиваться только одним вариантом, причем радикальным. В самом начале его высокооплачиваемой работы на Ассоциацию был такой случай, когда террорист из какой-то экстремистской группировки прорвался на летное поле, захватил там авиалайнер с пассажирами на борту и выдвинул наглые политические требования, которые никто не собирался удовлетворять, а при штурме самолета группой захвата подорвал самодельное, но очень мощное взрывное устройство, и около половины пассажиров погибли. Задача казалась проще пареной репы, и по рекомендации Виктора полицейские, устроив заранее засаду, задержали придурка, не дав ему ступить на территорию аэропорта.
Вылет самолета в тот день состоялся точно по расписанию, только вот в полете по неизвестной причине двигатели самолета отключились — все разом! — и лайнер рухнул с большой высоты как раз на город, и число жертв потом измерялось сотнями… Эх, если бы знать, какой вариант лучше — ведь второй попытки для исправления допущенных ошибок уже не будет!.. И потом еще не раз Найвин убеждался, что существуют такие событийные пункты, которые как бы жестко запрограммированы кем-то, и бесполезно пытаться их предотвратить или исправить.
Такие «ключевые точки», как он сам для себя их именовал, либо реализуются во что бы то ни стало, либо представляют собой наименьшее из зол, и если даже суметь предотвратить их, то новое событие принесет намного больше бед, чем первичное…
И теперь работа осложнялась для него тем, что он всякий раз вынужден был гадать: является очередной заказ «ключевым» или нет? И решать поставленную задачу с поправкой на эту вероятность…
Ночь пролетела, как одна секунда.
Тем не менее, к шести утра у Виктора осталось два варианта предотвращения «месиловки» на Яузском мосту. Именно их он и загнал в отведенный для него раздел Сети, предварительно зашифровав так, что никто из посторонних не заподозрил бы в безобидном, хотя и местами дурацком, тексте описание способов коррекции Будущего.
Сердце у Виктора билось, как с перепоя, руки тряслись, как у последнего ханурика. Когда он в ванной принимал ледяной душ, то случайно глянул на себя в зеркало — и не сразу узнал. Погулял, называется, на свой день рождения!..
Он сложил «ноутбук», навел порядок на кухонном столе, потом разбудил Маринку, ни слова не говоря ей о своем ночных бдениях. Они вместе позавтракали и тепло расстались: Маринке пора было на свою «Большевичку» — она сегодня трудилась в первую смену…
Несмотря на усталость, настроение у Виктора было приподнятое. Он набрал сложную комбинацию телефонных номеров, как при звонке по межгороду, и с облегчением услышал чей-то голос в трубке:
— Все нормально, спасибо, отбой. Ваши предложения включены в план оперативных мероприятий. Можете отдыхать.
Потом голос, помедлив, осведомился:
— У вас ночью всё было нормально?
Виктор ощутил холодок под ложечкой, но, стараясь не подавать виду, бодро доложил:
— Да, конечно! Полный порядок!..
— Ну, хорошо, — сказал голос. — До свидания.
Найвин прилег на неубранную постель прямо в одежде и забылся мертвым сном. Он проспал до самого вечера, а когда проснулся, то в памяти его не осталось и следа о том, какую задачу он решал всю ночь. Первым делом Виктор включил телевизор.
Через несколько минут почти по всем программам начинались информационные обзоры и сводки новостей. Виктор долго переключался с канала на канал, сам не зная, что ищет. Он уже хотел выключить свой «Панасоник», как вдруг миловидная дикторша со скорбным выражением лица объявила:
— К сожалению, только что мы получили скорбную новость из Подмосковья. Сегодня утром там произошла катастрофа с гибелью людей. Смотрите репортаж нашего специального корреспондента с места событий…
Под откосом, покрытым грязным снегом, лежал обгорелый остов пассажирского автобуса. Вокруг него копошились люди в форме пожарников… Санитары в белых халатах таскали носилки, накрытые простынями и брезентом, к шоссе, где сгрудилась вереница машин «скорой помощи»… Ежась от порывов холодного ветра, мужчина с непокрытой головой говорил в микрофон, обращаясь в камеру: