Коллектив авторов - Никто, кроме тебя

– Ракель, ты знаешь, я потерял память, и не можешь винить меня за это. Если я обидел тебя, сказав, что не чувствую к тебе любви, то прошу, прости меня. Но в одном я тебя хочу заверить… Я никогда бы не женился, если бы не был по-настоящему влюблен в свою жену. Хочу, чтобы ты помогла мне все вспомнить. Почему ты плачешь?

Нет, она не плакала, всхлипнула, как ребенок, несколько раз. Нет, у нее ничего не болело она просто предпочла бы остаться дома, но раз он так проникновенно просит ее об особом одолжении, она согласна пойти с ним.

Часом позже Ракель снова упрямо отказывалась, – теперь уже от многочисленных платьев, принесенных в ее комнату модисткой в сопровождении Виктории. Чем плохи ее платья?.. Конечно, они скромны, но ей к лицу. И пусть сеньора Ломбарде не обидится, она не может принять этот подарок от Антонио.

– Послушай, Ракель, – убеждала ее Виктория. – Я понимаю, для тебя было неожиданностью узнать об истинном положении Антонио… Но, буду с тобой откровенна, ты не виновата в том, что твоя семья жила достаточно скромно… Теперь ты жена Антонио и не сможешь никуда выходить в твоей прежней одежде. Не обижайся, девочка, но это так. И если люди увидят тебя рядом с мужем в неподходящем туалете, они подумают плохо о нем, а не о тебе. Кроме того, нет ничего зазорного в том, что муж делает подарки жене. Это его долг…

Так или иначе, лед сопротивления, благодаря настойчивости Виктории, был сломлен. Да еще Марта после ухода Виктории и модистки, подлила масла в огонь: как можно отказываться от таких туалетов! Появись она сегодня в этом ресторане в одном из своих старых платьев, ее засмеют. Сестрица, видно, все еще не поняла, какое благополучие плывет ей в руки.

– Единственное, что я поняла, – грустно заключила Ракель, равнодушно примеривая у зеркала белое элегантное, вечернее платье, подчеркивающее прелесть ее точеных плеч и стройность фигуры, – это то, что обманываю человека, который не заслуживает, чтобы с ним так поступали. Кстати, Марта, я не изменила своего решения уехать. Ты виделась с Максом? Он поможет нам выбраться отсюда?

Макс, оказывается, ничего определенного Марте не сказал.

– Жаль, – снова вздохнула Ракель. И, попрощавшись с сестрой, спустилась в гостиную, где ее уже ждал Антонио.

Щеки ее вспыхнули, когда Ломбардо вынув из внутреннего кармана светлого пиджака ожерелье, протянул его девушке.

– Ты прекрасно выглядишь! Пожалуйста, надень его!

– Нет, нет… Спасибо за платья, Антонио, они очаровательны, но я не могу принять этот подарок. Правда, не могу…

Если бы Ракель попыталась в тот вечер, проведенный в уютном маленьком ресторанчике «Мадейрас», сосчитать, сколько Антонио наговорил ей комплиментов, она скорее всего сбилась бы со счета. Но так случилось, что впервые за эти последние тягостные дни, проведенные в Акапулько, она почувствовала себя прежней Ракель, которой не нужно было притворяться, обдумывать каждое слово, лгать и изворачиваться.

Их столик располагался на открытой веранде, с которой открывался чудесный вид на окропленный огнями залив. Они сели, и Антонио предложил забыть на этот вечер все проблемы, почувствовать себя друзьями, решившими приятно провести время и получше узнать друг друга. Что ж, условия игры вполне подходящие, и Ракель радостно согласилась на них. Ее вдруг отпустило, и тому немало способствовал аперитив, от которого она сначала, было, отказалась, но несколько глотков мартини приятно затуманили голову, помогли расслабиться. Она протянула свой бокал навстречу протянутому бокалу Антонио. От их соприкосновения в воздухе поплыл долгий легкий звон, который слился с тихими звуками оркестра, с нежной мелодией, льющейся прямо в сердце. Ракель легко разговорилась.

Ломбардо узнал, что она дважды бывала в Акапулько. Однажды с отцом и сестрою, другой раз большой компанией с друзьями на пасхальной неделе. Что значит для нее весело провести время? Ракель на минуту задумалась, но только на минуту. Это когда она с людьми, которые ей нравятся, когда можно поговорить по душам, послушать музыку, пойти в кино… Оказывается, и ему тоже нравилась лирическая музыка, вот как эта, которая звучала сейчас. Он пошутил: наверное, это не единственное, что есть у них общего, наверное, есть и еще что-то… Но, в отличие от нее, он путешествовал всегда один. Отец постоянно был занят делами, а Виктория, любя его, не хотела никогда оставлять одного. С остальными членами семьи Ломбарде у него никогда не было теплых отношений. Как не было и настоящего друга – его найти не так-то просто. В самом деле, согласилась Ракель, друг должен быть искренним и бескорыстным… А она сама, Ракель, бескорыстна? Девушка ответила: если она ищет чью-то дружбу, то потому, что ей нравится сам человек, его мысли, взгляды… Честолюбива ли она?.. – Если он, Антонио, о деньгах, то нет: она, конечно, знает, что деньги – это хорошо, но для нее они никогда не были главным. – Что главное для нее в жизни? Снова задумалась… – Конечно, быть счастливой. – Даже без денег? – А разве нельзя быть счастливой и без них?

Антонио осторожно взял Ракель за руку и, прищурившись, словно стремясь лучше разглядеть сокрытое, сказал:

– Ты прекрасна, Ракель, и телом и душой…

– А ты, Антонио, ты… – она в волнении не договорила.

– Что я? – тут же спросил он.

– Ничего… Ты пользуешься всем этим, – она плавным движением руки обвела веранду, показала на стол, – чтобы окрутить меня?

Антонио очаровательно улыбнулся.

– А разве это плохо, Ракель?

– Не знаю! – В словах девушки не было уверенности.

Ракель старалась пить вино совсем маленькими глоточками, чтоб не опьянеть, и все же она опьянела. Ею овладела та степень раскованности, которая еще не давала переступить в поступках и словах грань отчужденности, но раскрепощала, позволяла не задумываясь отвечать на многочисленные вопросы Антонио. И она поймала себя на новом ощущении: ей эти вопросы не были безразличны и неприятны. Хорошо ли Ракель было с ним в этот вечер, спрашивал Антонио, когда они глубокой ночью вернулись домой и поднимались по лестнице, взявшись за руки. Да, конечно, она чувствует себя… спокойной. Теперь она примет от него ожерелье? Нет, нет, нет…

И тут только Ракель увидела, что они пришли не в ее комнату. Разве?.. – Антонио был удивлен не меньше девушки. Его руки осторожно и нежно легли на ее плечи, лицо приблизилось настолько, что она видела только его глаза… Нет, нет, она ничего не хочет!.. Антонио на мгновение прижал ее к себе, спросил: «Ты уверена?» – «Совершенно уверена…» – ответила она и почувствовала, как он отпустил ее.

– Не знаю, что и думать о тебе, Ракель. Ты очень странная. Мне бы хотелось, чтобы мы познакомились при других обстоятельствах. Доброй ночи…