Коллектив авторов - Древние германцы

Гл. 19. …Племя фризов, которое после восстания, начавшегося поражением Л. Апрония, было либо враждебно нам, либо недостаточно преданно, теперь выставило заложников и поселилось на отведенной ему Корбулоном территории. Корбулон дал фризам также сенат, магистратов и законы224, а чтобы они не вышли из повиновения, он построил крепость. В то же время он подослал своих людей к большим хавкам с целью склонить их к покорности и вместе с тем попытаться хитростью извести Ганнаска. Этот коварный прием борьбы, увенчавшийся успехом, нельзя считать безнравственным по отношению к перебежчику и нарушителю верности. Но убийство Ганнаска вызвало волнение среди хавков, и тем самым Корбулон посеял семена непокорности… [Император Клавдий, однако, не поддержал наступательную тактику Корбулона в Германии и даже отозвал войска из‐за Рейна.]

Гл. 20. Корбулон уже хотел начать постройку лагеря в неприятельской стране, когда он получил этот письменный приказ225… [Он] подал сигнал к отступлению, но, чтобы солдаты не оставались без дела, приказал им вырыть между Мозой и Рейном канал длиною в 23 римские мили для предохранения [этой территории] от неожиданных морских наводнений. Цезарь [Клавдий] даровал ему триумфальные инсигнии226, хотя и не позволил ему продолжать войну.

Вскоре после этого он оказал те же почести Курцию Руфу, который на территории племени маттиаков заложил шахты для добывания серебряной руды; однако добыча руды была невелика, и разработка продолжалась недолго. Зато легионерам она причинила немалый вред и стоила большого труда; для того чтобы проводить штольни, им приходилось рыться под землею, между тем как подобная работа очень тяжела даже на поверхности земли…

Гл. 27. Агриппина, которая хотела показать силу [своего влияния на государственные дела] даже и союзным племенам, настояла на поселении колонии ветеранов в городе убиев, где она родилась; колония была названа ее именем. Убии – то самое племя, которое в силу случайного стечения обстоятельств было после его перехода через Рейн принято в римское подданство как раз дедом Агриппины Агриппой.

В это же время227 разбойничьи набеги хаттов вызвали панику в Верхней Германии. Ввиду этого легат П. Помпоний послал вспомогательные отряды вангионов и неметов, к которым он присоединил конницу с флангов, с тем чтобы они либо отрезали путь разбойничьим шайкам, опередив их, либо, если они рассеялись, незаметно их окружили. Солдаты ревностно взялись за выполнение приказаний полководца; они разбились на два отряда; из них тот, который пошел налево, окружил хаттов вскоре после того, как те вернулись и, пресытившись добычей, спали тяжелым сном. Радость была тем сильнее, что при этом освободили от сорокалетнего рабства кое‐кого из потерпевших поражение при Варе.

Гл. 28. Другой отряд, двинувшийся направо и шедший кратчайшими путями, встретился с неприятелем, который решился принять бой и потерпел тяжелое поражение. Солдаты, нагруженные добычей и покрытые славой, вернулись к подножию Таунуса, где их дожидался Помпоний с легионами на тот случай, если бы хатты из жажды мщения вызвали римлян на бой. Но хатты, опасаясь, как бы их не окружили с одной стороны римляне, а с другой – херуски, с которыми у них были вечные раздоры, отправили в Рим послов и заложников…

Гл. 29. В это самое время228 Ванний, которого Друз поставил королем у свевов, был изгнан из своей страны. В начале своего владычества он пользовался у соплеменников почетом и любовью, но долговременное царствование сделало его гордым, и он стал жертвой ненависти соседей и внутренних раздоров. Зачинщиками были: король гермундуров Вибиллий и сыновья сестры Ванния – Вангион и Сидон. Император Клавдий, несмотря на то, что его часто об этом просили, не произвел вооруженного вмешательства в эти раздоры между варварами, но обещал Ваннию безопасное убежище, если он будет изгнан. Он послал наместнику [провинции] Паннонии Палпеллию Истру письменное приказание поставить на берегу Данувия один легион и набранные в самой провинции вспомогательные войска на помощь побежденным и для устрашения победителей, чтобы они в увлечении успехом не нарушили мира с нами. Ибо бесчисленные массы народа – лугии и другие племена – уже стекались туда, привлеченные слухами о богатствах свевского царства, которые Ванний в течение тридцати лет умножал грабежами и сбором дани. У него же были только собственный отряд пехоты да конница из сарматских языгов – силы, не равные численно превосходившему его неприятелю; поэтому он решил защищаться в крепостях и затягивать войну.

Гл. 30. Но языги, не имея терпения выдерживать осаду, разбрелись по окрестным равнинам и тем самым сделали сражение неизбежным, потому что вследствие этого туда229 вторглись лугии и гермундуры. Поэтому Ванний покинул крепости, но сражение он проиграл – впрочем, проиграл его со славою, так как лично участвовал в нем и был ранен спереди, [а не сзади]230. Затем он нашел убежище на судах [римского] флота, стоявшего на Данувии231. За ним вскоре последовали [его] клиенты, которые, получив наделы пахотной земли, были поселены в Паннонии. Царство [Ванния] поделили между собою Вангион и Сидон, которые держали себя по отношению к нам очень хорошо; а их подданные – вследствие ли свойств своей собственной природы, или же в силу природы самого рабства – очень любили их, пока они добивались власти, но столь же сильно стали их ненавидеть, после того как они ее достигли.

[Эти главы содержат характерный рассказ о борьбе фризов, а затем ампсивариев за обладание пустующей полосой вдоль правого берега Рейна. Речь идет, по‐видимому, о прибрежной полосе земли между реками Липпе и Иссель.]

Гл. 54. В результате длительного бездействия римских войск распространился слух, будто у легатов отнято право вести их на врага232. Поэтому фризы, переправив юношей через лесистые горы и болота, а небоеспособных стариков по озерам233, приблизились к берегу Рейна и заняли пустовавшие территории, отведенные в пользование римским солдатам. Предводителями фризов были Веррит и Малориг, которые управляли этим племенем, поскольку германцами вообще можно управлять. Фризы уже построили дома, засеяли пахотные поля и стали обрабатывать их как землю своей родины, как вдруг римский наместник провинции Нижняя Германия и преемник Паулина Дубий Авит под угрозой насилия потребовал от фризов, чтобы они ушли на свою прежнюю территорию или попросили у императора новых мест для поселения и тем самым вынудил Веррита и Малорига взять на себя ходатайство по этому делу [Веррит и Малориг самолично отправились в Рим к Нерону]… Нерон даровал им обоим права римского гражданства, но приказал фризам очистить занятую ими территорию. А когда они отказались подчиниться этому приказу, то внезапно напавшая на них союзническая конница234 заставила их силою выполнить его; тех, кто оказывал наиболее упорное сопротивление, брали в плен или убивали.

Гл. 55. [Вслед за тем] ту же территорию заняли ампсиварии, которые были сильнее [фризов] не только своей многочисленностью, но и сочувствием соседних племен, ибо ампсиварии, изгнанные хавками, не имели собственной территории и искали только безопасного места жительства и надежного убежища на чужбине. Ими предводительствовал знаменитый среди этих племен и верный нам Бойокал. «Во время восстания херусков, – говорил он, – я был закован в кандалы по повелению Арминия, затем служил под начальством Тиберия и Германика, а теперь готов увенчать мою пятидесятилетнюю службу подчинением моего племени римскому подданству. Какой [небольшой] частью [отведенной римлянам] земли пользуются римские солдаты, которые лишь иногда прогоняют по ней свой мелкий и крупный скот! Пусть бы они уж сохраняли эти земли для стад, несмотря на голод среди людей; только бы не предпочитали они пустыни соседству дружественных народов! Эти пахотные поля принадлежали некогда хамавам, потом тубантам, а затем узипам. Подобно тому как небо предназначено для богов, так земля создана для смертного людского рода: пустующая земля есть общее достояние». Затем, обращаясь к солнцу и прочим светилам, он как бы лично вопрошал их, неужели они захотят созерцать бесплодную землю? «Нет, скорее они затопят ее водою и направят морские волны против похитителей земли!»

Гл. 56. Задетый этой речью Дубий Авит ответил, что следует терпеливо подчиняться власти сильнейших; [ведь] богам, к которым взывали ампсиварии, угодно было устроить так, чтобы за римлянами оставалось право решать, что давать и что отнимать, и чтобы они не терпели никаких других судей, кроме самих себя. Так он ответил всему племени ампсивариев, а самому Бойокалу он обещал дать земли` во внимание к его дружбе с римлянами. Но Бойокал отверг это предложение, как плату за измену, и прибавил: «У нас нет земли, чтобы жить, но умереть найдется место!» И обе стороны разошлись раздраженные. Ампсиварии призвали бруктеров, тенктеров и более отдаленные племена к совместной войне с римлянами. Авит написал Куртилию Манцию, легату верхнегерманской армии, чтобы тот перешел через Рейн и зашел в тыл неприятелю, а сам ввел свои легионы в страну тенктеров и пригрозил им разорением, если они не отступятся от союза [с ампсивариями]. Когда тенктеры [в результате этой угрозы] отпали от союза, то и бруктерами овладел такой же сильный страх. А так как и остальные племена отказались защищать чужие интересы, то ампсиварии остались в одиночестве и повернули обратно к узипам и тубантам. Изгнанные и из их страны, они просили пристанища у хаттов, затем у херусков; они блуждали долго, сначала в качестве гостей, затем стали нищими и, наконец, сделались всем врагами. Их юношество было перебито на чужбине, а небоеспособных стариков поделили в качестве добычи. В то же лето235 произошло большое сражение гермундуров с хаттами из‐за богатой солью пограничной реки236, которую каждое из этих племен стремилось силою отвести [на свою территорию]. Кроме склонности решать все споры оружием, тут действовала и другая причина – верование, что подобные места ближе всего к небу и что боги ниоткуда так хорошо не внемлют молитвам смертных, как именно отсюда. Поэтому по милости богов в этой реке и в этих лесах родится соль не так, как у других народов, в результате испарения морской воды, а из сочетания враждебных стихий, огня и воды; ибо для добывания соли здесь льют воду на горящие деревья237. Война была удачна для гермундуров, но для хаттов она оказалась тем более пагубной, что [обе стороны] на случай победы посвятили вражеское войско Марсу и Меркурию, а в силу этого обета [победители гермундуры] должны были истребить воинов и лошадей и вообще все живое [в племени хаттов].