Коллектив авторов - Великая Отечественная – известная и неизвестная: историческая память и современность

Свидетельством ограниченной деидеологизации Советского Союза стало отмежевание советского руководства от идеи мировой революции и упразднение Коминтерна. 15 мая 1943 г. Сталин распустил эту организацию, которая, как он объяснил, «выполнила свою миссию». Это решение должно было стать для западных союзников свидетельством отказа Москвы от планов «мировой революции». Следом за этим утратил роль государственного гимна «Интернационал», оставшийся партийным гимном. В конце 1943 г. были опубликованы слова нового гимна СССР, написанные С. Михалковым и Г. Эль-Регистаном – «Союз нерушимый».

Союзники. Война стала вынужденным, но от этого не менее важным опытом сотрудничества государств с различными политическими системами. СССР получил от союзников – США и Великобритании большое количество вооружения, боеприпасов, стратегических материалов, продовольствия, в котором крайне нуждалась Красная Армия. В СССР было отгружено продукции на сумму более 9 миллиардов долларов, в том числе 11 тыс. самолетов, 7 тыс. танков и самоходных орудий, более 350 тыс. грузовых автомобилей, паровозы, различные боеприпасы, подшипники, продовольствие, тысячи тонн цветных металлов, ферросплавов, авиабензин и многое другое.

В годы войны союзниками – политическим руководством СССР, Великобритании и США были достигнуты важные договоренности о послевоенном устройстве мира, о создании Организации Объединенных Наций, обеспечившие мир в Европе во второй половине XX в., была создана та тегеранско-ялтинская конструкция мира, которая позволила Европе прожить 50 с лишним лет без войны. Этот мир не был слишком комфортабелен, но предсказуем. С развалом этой системы континент вновь вспомнил о военных конфликтах на Балканах, о религиозных войнах.

Победа народа и послевоенный СССР. СССР заплатил за победу страшную плату – погибло почти 27 миллионов человек. Пожалуй, более всего от войны пострадала деревня. 11 с лишним миллионов крестьян, ушедших на войну, погибли на полях сражений. Женщины, дети и старики были основными кормильцами страны. Их положение было едва ли не хуже, чем рабочих на заводах, работавших по 11 часов в день. Тем хоть полагались хлеб по карточкам, определенные государственные гарантии. У колхозников ничего этого не было. Крестьянство, еще недавно пережившие коллективизацию с ее лишениями, стало основой сухопутных войск, мужественно сражавшихся за Отечество. Солдаты и офицеры армии-победительницы не могли не задумываться – а как же будет устроена жизнь после войны? Многие из них были убеждены, что Сталин после войны колхозы отменит, что это станет выражением благодарности крестьянам-солдатам за героизм в войне. В ЦК ВКП (б) поступали многочисленные сведения, что «слухи о ликвидации колхозов… сейчас широко распространяются среди колхозников» (Курская область), крестьяне в Псковском районе спрашивали партийных работников: «Скоро ли распустят колхозы?», «Все ждут, что распустят армию по домам – колхозы отменят» (Пензенская область)[368]. По всей стране – от Пскова и Воронежа до Забайкалья распространялись слухи, что «в Америке, говорят, уже решили распустить все колхозы в СССР, Молотов потому и покинул конференцию в Сан-Франциско»; «Америка и Англия предъявили нашему правительству ультиматум – или распустите колхозы, или пойдем на Россию войной»[369]. Слухи эти имели удивительно устойчивый характер, став важной социально-психологической характеристикой настроений демобилизующихся солдат и колхозников. Похожие антиколхозные ожидания встречались и среди генералитета[370].

Для Сталина уже в конце войны была ясна необходимость восстановления в полной мере прежней системы управления. Сохранение военных порядков подрывало основу номенклатурной – читай – советской системы управления. Поэтому не случайно, что уже в 1946 г. день Победы перестали отмечать как государственный праздник. В 1946–1947 гг. обрушились репрессии на генералитет Советской армии во главе с Жуковым, на директоров многих промышленных предприятий – директоров-генералов, связанных с армией, а позже, в 1948–1950 гг. – и на значительную часть секретарей обкомов военных лет (так называемое «Ленинградское дело»).

Но прежде всего Победа сохранила отечественную государственность. Она спасла существование и избавила от геноцида народы нашей страны. Она означала разгром политической системы, провозглашавшей право на уничтожение по расовому признаку.

И, наконец, она стала нашей Победой. Победой наших отцов и матерей, смертию смерть поправших, жизнь и здоровье положивших для избавления Отечества от «проклятой орды» завоевателей. Победой, ставшей, пожалуй, главным событием отечественной истории XX в.

В конце декабря 1942 г. группа московских историков отправилась в Сталинград, чтобы вблизи наблюдать грандиозную схватку Красной армии и германского вермахта. Месяцем раньше советскому командованию удалось окружить вражескую группировку, в которую входило больше 300 000 человек – немцев и их союзников. Шедшую с лета битву, за которой мировая общественность следила, затаив дыхание, историки из Москвы хотели зафиксировать для будущих поколений. Они посетили различные участки фронта в штурмуемом городе, сталеплавильный комбинат «Красный Октябрь» с севера, командный пункт генерала Чуйкова на крутом берегу Волги и район Бекетовка у южной окраины города. В окопах и блиндажах они разговаривали с командирами, офицерами и солдатами Красной Армии. Стенографистка, ездившая с ними, протоколировала эти беседы.

Еще в то время, когда проводились интервью, советское командование направило командующему окруженной 6-й армии генерал-полковнику Паулюсу предложение о капитуляции. По указанию Гитлера Паулюс это предложение отверг. Утром 10 января 1943 г. началось решающее наступление советских войск – операция «Кольцо». Накануне историки уехали. В феврале, через несколько дней после конца битвы и капитуляции оставшихся в живых вражеских солдат, они вернулись, чтобы продолжить беседы. В течение следующих недель и месяцев они провели многочисленные интервью и запротоколировали разговоры с 215 участниками и очевидцами Сталинградской битвы: генералами, штабными офицерами, командирами и простыми красноармейцами, комиссарами и коммунистическими агитаторами, матросами Волжской флотилии и санитарками, а также с рядом гражданских лиц – инженерами, рабочими и одной работницей кухни, которые в разбомбленном городе выполняли свою работу или боролись за выживание.

Эти отчеты в большей степени, чем какой бы то ни было другой известный источник, позволяют читателю приблизиться к событиям Сталинградской битвы и представляют ему более объемную и рельефную картину поступков, мыслей и чувств советских людей – участников войны. Солдаты рассказывают о своем происхождении, о том, как попали на войну, о своих солдатских задачах. Открыто, по свежим следам боевых действий они описывают как моменты ужаса, так и возвышающие боевые действия; они обсуждают сильные и слабые стороны советского способа ведения войны, говорят о полученных наградах и рассказывают о поступках «героев» и «трусов», служащих в их воинской части.

Историки, которые входили в состав «Комиссии по истории Великой Отечественной войны» под руководством московского профессора истории Исаака Израилевича Минца[371], проводили беседы по определенной системе. В нескольких случаях были опрошены десятки военнослужащих из одной дивизии: командир, его заместитель по политической части, штабные офицеры, командиры полков и рот, а также рядовые красноармейцы. Например, более 20 солдат из 38-й мотострелковой бригады (64-я армия) рассказывают о том, как они выследили и захватили в плен генерала-фельдмаршала Паулюса и штаб 6-й армии вермахта. Каждый рассказчик рисует часть общей картины событий, и каждый – со своей субъективной точки зрения. Так из совокупности отдельных рассказов складывается многомерное и очень подробное изображение солдат в бою. Изображение это впечатляет не только своей пластичностью: оно также показывает общие пространства опыта и наглядно демонстрирует функционирование Красной армии как военной организации.

Как и многих других свидетелей великой битвы у Волги, историков группы И. И. Минца волновал вопрос, каким образом Красной армии удалось одолеть противника, который – по всеобщему мнению – превосходил ее по уровню тактических навыков, дисциплины и военной подготовки. Именно с целью выяснить, какие средства позволили защитникам Сталинграда остановить непобедимую Германию, поставившую на колени всю Европу, историки говорили с защитниками города. Эта проблема занимает исследователей и по сей день. Пожалуй, больше всего дискуссий вызывает вопрос мотивации советских солдат в Сталинградской битве. Действовали ли они по своей собственной воле или их заставляли сражаться под дулом пулеметов? Черпали ли они силы в традиционных русских ценностях или вдохновлялись исключительно советскими идеологемами? Какую роль сыграла любовь к Родине, ненависть к захватчикам и преданность Сталину в их готовности сражаться и умирать? Интервью военного времени подсказывают разнообразные и порой совершенно неожиданные ответы на эти вопросы.