Коллектив авторов - Великая Отечественная – известная и неизвестная: историческая память и современность

Тем временем в Азии китайские войска продолжали связывать основные силы японцев. Если не считать событий на китайско-бирманской границе и успешных действий во вражеском тылу 8-й коммунистической армии Китая, стратегическая обстановка в целом не предполагала проведения крупных наступательных операций. Американцы атаковали территорию японской метрополии непосредственно, куда постепенно передвинулся и сам центр борьбы на всем азиатском театре. Американцы сбросили атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки. На северо-востоке Китая советская армия разгромила японскую Квантунскую армию. В такой ситуации микадо оказался вынужден принять условия Потсдамской декларации союзников о безоговорочной капитуляции и приказать своим войскам сложить оружие и сдаться.

Будучи великой страной, Китай оставался слаб. Его вооруженные силы связывали японскую армию, втягивая ее вглубь своей страны ценой территориальных потерь и огромных человеческих жертв. В этом заключалась помощь Китая Советскому Союзу и США.

Хотя Германия и милитаристская Япония начинали Вторую мировую войну под антикоммунистическими лозунгами, их действительная цель заключалась в установлении мирового господства. Не случайно, что первыми объектами своего нападения они избрали не Советский Союз, а такие некоммунистические государства, как Китай, Франция и Англия. Необходимость разрушить эти гегемонистские планы объединила людей разных стран и национальностей – русских, китайцев, американцев, англичан, французов, итальянцев. Наибольшие жертвы на алтарь общей победы принесли народы Китая и СССР. Сильно пострадали и государства-агрессоры, Германия и Япония, проигравшие в итоге войну.

По итогам войны наибольшие приобретения достались великим державам – СССР и США. Китай выиграл мало, хотя и получил постоянное членство в ООН. Тайвань был ему возвращен, но территориальная целостность при этом не была гарантирована. Исконно китайские острова Дяоюй (Сенкаку) оказались под американской юрисдикцией, острова Рюкю, тесно связанные с Китаем в культурно-историческом отношении, были оставлены под оккупационным контролем США. Впоследствии американцы необоснованно вернули их Японии – территориальные пределы последней были определены Каирской и Потсдамской декларациями союзников по антигитлеровской коалиции.

Судебные разбирательства в отношении германских и японских военных преступников проходили по сходной схеме. Как известно, Гитлер покончил с собой в ходе штурма Берлина советскими войсками. 18 его ближайших соратников на Нюрнбергском процессе были признаны военными преступниками, 11 из них получили смертные приговоры. Нюрнбергский процесс явился своего рода демаркационной линией между старой, гитлеровской, и новой Германией. Немцы начали рефлексировать по поводу своего недавнего прошлого. Ситуация в Японии была иной. Международный военный трибунал для Дальнего Востока приговорил 7 японских военных преступников категории «А» к повешению, а еще 16 – к пожизненному заключению. Микадо Хирохито (Сёва), безусловно, виновный в военных преступлениях, не понес никакого наказания, а кое-кто из японских военных преступников той же «высшей» категории в дальнейшем занял пост премьер-министра своего государства.

Японию временно оккупировали американцы, которые провели в стране серьезные реформы и подготовили проект «пацифистской» Конституции, вступившей в силу в мае 1947 г. Но этим способом милитаристский дух японского общества истребить не удалось. Поэтому в Японии мало кто искренне осуждает былые военные преступления своих соотечественников. В современной Германии желающие восхвалять Гитлера и нацистов попадут на скамью подсудимых. В Японии же можно безнаказанно и открыто славить императора Сёва. Отсюда и более напряженный, чем в Европе, характер межгосударственных отношений в послевоенной Азии, и озабоченность азиатских народов относительно возрождения японского милитаризма как прямой результат двойных стандартов в отношении военных преступников.

Вскоре после окончания Второй мировой войны человечество вступило в эпоху «холодной» войны. Мир оказался разделен на лагерь капитализма во главе с США и социалистический лагерь, ведомый СССР. Нацистский флаг антикоммунизма оказался, таким образом, подхвачен США, которые исходили из идеологических соображений, не особенно ценя ту систему мироустройства, которая сложилась по итогам Второй мировой войны. Находясь долгое время под опекой американцев, японцы привыкли не слишком осуждать своих военных преступников. Это одна из причин напряженности в современной Азии. Хорошо ли это для самих США?

Сегодня нам необходимо извлечь уроки из опыта Второй мировой войны, дабы не повторять ошибок прошлого. Все страны, большие и малые, имеют равное право на существование. Сегодня никто не вправе угрожать малым народам или запугивать их. Земля одна для всех. Государства должны жить в мире, сотрудничестве и согласии. Только тогда человечеству обеспечено прекрасное будущее на прекрасной Земле.

70-летний юбилей разгрома германского фашизма стал поводом для начала в Европе и мире идеологической кампании, преследующей своей целью пересмотреть роль СССР в разгроме вооруженных сил фашистской Германии.

Причины этого понятны. Тегеранско-Ялтинская конструкция мира, сформировавшаяся к концу Отечественной войны, была разрушена поражением СССР в войне холодной. Хельсинкские соглашения 1975 г., преследовавшие своей целью сохранить нерушимость границ, перестали действовать. На территории Восточной и Центральной Европы образовались новые государства, радикально изменились политические режимы в странах, прежде входивших в СЭВ и участвовавших в Варшавском договоре. Политической реальностью стало то, что существенной частью формирующейся государственной идеологии этих государств стала переоценка причин и итогов войны.

Мы столкнулись с беспрецедентной по своим масштабам попыткой отнять у России – наследницы Советского Союза – право быть победителем или, как минимум, обесценить роль нашей страны в Победе во Второй мировой войне. Более того – влиятельные политические силы в странах Запада пытаются возложить на Советский Союз и Германию равную ответственность за начало войны, а Победа интерпретируется как продолжение Советским Союзом оккупации иными средствами, как замена фашистского режима на советский тоталитарный.

Не стихают утверждения, в том числе и в отечественной историографии, что СССР готовился напасть на Германию и гитлеровская агрессия – не более, чем превентивная мера.

Можно утверждать, что подобные тенденции будут только усиливаться в ближайшие десятилетия. Существенно и то, что споры о характере и последствиях войны уже давно перешагнули академические пороги и приобрели актуальное политическое измерение. Напомню хотя бы о том, что дискуссии о пакте Риббентропа – Молотова на Съезде народных депутатов СССР и Верховном Совете СССР стали частью подготовки к выходу из СССР Литвы, Латвии, Эстонии, Молдавии, а претензии к России – как наследнику СССР – переросли в попытки ряда стран требовать у нашей страны компенсаций за оккупацию.

Таким образом, необходимость в новом научном осмыслении характера Второй мировой и Великой Отечественной войны приобретает для отечественной историографии не только собственно научный, но и очевидный политический смысл.

Ключевым звеном в такой интерпретации истории войны стал договор о ненападении Германии и СССР и секретные протоколы к этому договору, подписанные 23 августа 1939 г. Напомню предысторию появления этого документа. В условиях постоянно возраставшей угрозы новой войны, развала Версальской системы устройства мира, нараставшего военного потенциала нацистской Германии руководство СССР пыталось обзавестись союзниками в составе так называемого «Восточного пакта». Советский Союз был готов, вместе с Францией и Англией, защитить Чехословакию осенью 1938 г. То, что заявление СССР не было пустыми словами, свидетельствовали серьезные военные приготовления, которые начали проводиться с лета 1938 г. в Киевском особом военном округе. Однако неожиданные соглашения Англии, Франции и Италии с гитлеровской Германией 29 сентября 1938 г. не только выдали Чехословакию Германии, но и серьезно подорвали доверие советского руководства в возможность совместных действий против возможной германской агрессией.

Новый затяжной тур переговоров между Францией, Англией и СССР о возможности заключения советско-англо-французского пакта о взаимной помощи напоролся не только на подозрительность и недоверие несостоявшихся союзников, но и на техническую невозможность непосредственного участия Красной Армии в совместных военных действиях, так как СССР не имел общей границы с Германией. Польское руководство категорически и последовательно отказалось от участия в системе коллективных усилий по обеспечению безопасности в Европе.