Коллектив авторов - Полный курс уголовного права. Том V. Преступления против государственной власти. Преступления против военной службы. Преступления против мира и безопасности человечества. Международное уголовное право
Первым законодательным актом, предусматривающим отдельные преступления должностных лиц, является декрет СНК РСФСР от 14 (27) ноября 1917 г. «О рабочем контроле». Декрет установил, что владельцы частных предприятий и представители рабочих и служащих, выбранные для осуществления рабочего контроля, виновные в сокрытии материалов, продуктов, заказов и в неправильном ведении отчетов и тому подобных злоупотреблениях, подлежат уголовной ответственности.
Практически тогда же был издан декрет СНК РСФСР от 24 ноября 1917 г. «О суде», в ст. 8 которого впервые четко упомянуто о должностных преступлениях. В частности, в соответствии с данной нормой к компетенции рабочих и крестьянских революционных трибуналов были отнесены дела об опасных преступлениях, и в их числе – дела о злоупотреблениях чиновников.
Отнесение к компетенции революционного трибунала дел о лицах, «которые, пользуясь своим общественным или административным положением, злоупотребляют властью, предоставленной им революционным народом», регламентировалось и в инструкции НКЮ РСФСР от 19 декабря 1917 г. «О революционном трибунале, его составе, делах, подлежащих его ведению, налагаемых им наказаниях, порядке ведения его заседаний».
Следует отметить, что серьезное значение для борьбы с должностными преступлениями имело и постановление Чрезвычайного VI Всероссийского Съезда Советов от 8 ноября 1918 г. «О точном соблюдении законов»: все должностные лица Советской власти призывались «к строжайшему соблюдению законов РСФСР, изданных и издаваемых центральной властью постановлений, положений и распоряжений». Подобный призыв содержался и в постановлении Совета Рабоче-Крестьянской обороны от 8 декабря 1918 г. «О точном и быстром исполнении распоряжений центральной власти и устранении канцелярской волокиты»[91].
Таким образом, уже в первый год своего существования Советская власть уделяла достаточно серьезное внимание борьбе с должностными преступлениями, а также устранению условий, способствовавших этим преступлениям, издав целый ряд нормативных актов. Эти документы еще не содержали точного и исчерпывающего перечня признаков конкретных составов должностных преступлений, не во всех случаях определялись наказания за их совершение, но нельзя не признать, что уже сами акты свидетельствовали о твердой решимости Советского государства вести серьезную борьбу с должностными преступлениями, содействуя тем самым укреплению государственного аппарата.
Для развития уголовной ответственности должностных лиц большое значение имело «Положение о революционных военных трибуналах» от 20 ноября 1919 г., в котором к должностным преступлениям относились: саботаж, превышение и бездействие власти при условии, если означенные деяния сопровождались существенным вредом для Республики или для дела революции, или же значительными убытками для казны, или если они могли сопровождаться указанными последствиями, не наступившими лишь случайно или ввиду принятых вовремя другими лицами предупредительных мер; присвоение, растрата или истребление вверенного по службе имущества, служебный подлог; вымогательство[92]. Анализ этого документа позволяет утверждать, что именно из него впоследствии выросло понятие большинства должностных преступлений, указанных в главе II Особенной части УК РСФСР 1922 г.
О должностных преступлениях упоминается и в целом ряде других декретов и постановлений Советской власти, изданных в первые годы существования Советского государства. К ним относится, в первую очередь, декрет ВЦИК РСФСР от 8 мая 1918 г. «О взяточничестве», в котором впервые был определен субъект этого преступления, регламентированы основные и квалифицирующие признаки состава взяточничества. Декрет проводил различие между должностными лицами и прочими служащими, что сохранило принципиальное значение и для регламентации ответственности за должностные преступления в настоящее время[93].
Декретом СНК РСФСР от 16 августа 1921 г. «О борьбе со взяточничеством» были внесены изменения в декрет «О взяточничестве» от 8 мая 1918 г. и уточнены признаки составов соответствующих преступлений, а также обстоятельства, усиливающие наказание за взятку. Положения декрета от 16 августа 1921 г. в основном были привнесены в последующие законодательные акты.
В декрете ВЦИК «Амнистия к 1 мая 1920 г.» предусматривалось, что амнистия не распространяется на «совершивших должностные преступления, явно дискредитирующие Советскую власть». 26 февраля 1921 г.
НКЮ РСФСР принял постановление «Об усиленной ответственности должностных лиц за преступления, совершаемые при продовольственной работе», согласно которому, в частности, различались: а) превышение власти с явно корыстной целью; б) превышение власти хотя и без корыстной цели, но сопровождавшееся дискредитированием Советской власти и имевшее важные последствия; в) преступное нерадение или бесхозяйственность, имевшие последствием порчу или гибель значительного количества заготовленных продуктов; г) иные преступные деяния, если их совершение обусловливалось совокупным действием нескольких лиц, а также если они носили организованный характер. Таким образом, и в этом акте содержались указания на необходимость учета тех отдельных признаков должностных преступлений, которые служили основой для индивидуализации ответственности.
В ряде нормативных актов была регламентирована ответственность должностных лиц за совершение хищения государственного имущества и смежных должностных преступлений, способствующих этим хищениям. Прежде всего это декрет СНК от 21 октября 1919 г., посвященный борьбе со спекуляцией и хищениями, декрет ВЦИК и СНК от 1 июня 1921 г., посвященный борьбе с хищениями государственного имущества[94],в котором прямо устанавливалась ответственность должностных лиц, уличенных в хищениях, подлогах, неправильной выдаче нарядов, участии в спекуляции в той или иной форме и во взятках».
В первом Уголовном кодексе РСФСР 1922 г. глава о должностных преступлениях располагалась в Особенной части на втором месте вслед за государственными преступлениями. Это свидетельствовало о том, какое значение им придавалось.
В данной главе была установлена ответственность за следующие виды должностных преступлений: злоупотребление властью (ст. 105), превышение власти (ст. 106), бездействие власти (ст. 107), халатное отношение к службе (ст. 108), дискредитирование власти (ст. 109), постановление неправосудного приговора (ст. 110), незаконное задержание, незаконный привод, принуждение к даче показаний на допросе (ст. 112), присвоение денег или иных ценностей (ст. 113), получение взятки (ст. 114), провокация взятки (ст. 115), служебный подлог (ст. 116) и др. Анализ статей, объединенных в главу II «Должностные (служебные) преступления» УК РСФСР 1922 г., показывает, что в основу систематизации был положен не только объект преступлений, но и другие признаки: субъект преступления, единство способа и др.
В 1926 г. был принят новый УК РСФСР, который в основном текстуально воспроизвел уголовно-правовые нормы предыдущего УК об ответственности за должностные (служебные) преступления. Вместе с тем нельзя не заметить и определенных различий в формулировании тех составов преступлений, которые с точки зрения объекта и субъекта и в современных условиях признаются «общими» должностными преступлениями.
Законодатель в УК РСФСР 1926 г. свел воедино признаки простого и квалифицированного составов, предусмотренных в ст. 105 УК РСФСР 1922 г. Это привело к нагромождению законодательной конструкции и вряд ли способствовало единообразному уяснению закона. К примеру, такой субъективный признак, как «корыстные или иные личные виды», из разряда квалифицирующих был переведен в разряд условий одного из видов последствий.
Принципиальными нововведениями в УК РСФСР 1926 г., по сравнению с ранее действовавшим уголовным законом, в составе превышения власти или служебных полномочий являются следующие. Во-первых, в ч. 1 ст. 106 УК РСФСР 1922 г. преступление сконструировано в виде формального состава, а при квалификации по ч. 1 ст. 110 УК РСФСР 1926 г. требуется установить «наличие признаков, предусмотренных в предыдущей статье». Систематическое толкование приводит к выводу, что речь идет о таких признаках, как последствия преступления.
Во-вторых, законодатель в ч. 1 ст. 110 УК РСФСР прямо не указывает на должностное лицо как субъект превышения власти или служебных полномочий. Им, согласно закону, выступает лицо, совершавшее действия, явно выходящие за пределы прав и полномочий, предоставленных ему законом. При такой формулировке закон истолковывается расширительно: субъектом может выступать не только должностное лицо, но и любое лицо, обладающее правами и полномочиями, предоставленными ему законом.