Генрих Альтшуллер - Как стать гением: Жизненная стратегия творческой личности

В первые дни Вавилов держался очень твердо и решительно, отрицая выдвинутые против него абсурдные обвинения. Но следователь был инквизитором бериевской выучки и умел "раскалывать" даже таких мужественных, твердых и волевых людей, как Вавилов, и 24 августа он добивается "признания"… После того, как Вавилов признал себя "вредителем и врагом народа", до марта 1941 года его больше не вызывают на допросы, и, сидя в одиночной камере, он мог отдаться своим мыслям… Он не может бездействовать: пишет давно задуманную книгу об истории мирового земледелия… Это был последний подвиг великого ученого и великого гражданина.

В марте 1941 года снова начинаются допросы. К этому времени он был переведен в двадцать седьмую камеру Бутырской тюрьмы, в которой уже сидело около двухсот человек. Один из сидевших там арестантов (художник Г.Г. Филипповский) рассказывал, что, когда его втолкнули в камеру, он сразу заметил пожилого человека, который, лежа на нарах, задирал кверху опухшие ноги с огромными вздутыми синими ступнями. Это был Вавилов, лишь недавно вернувшийся после ночного допроса, где следователь заставил его простоять более десяти часов. Лицо его было отечным, с мешками под глазами. Каждую ночь Вавилова уводили на допрос, а на рассвете обессиленного волокли назад и бросали прямо у порога камеры. До своего места на нарах Вавилов добирался ползком (стоять, а тем более ходить, он уже не мог), соседи кое-как стаскивали с его ног ботинки…

…9 июля 1941 года состоялась комедия суда над "троцкистом и монархистом"… На закрытом заседании Военной коллегии Верховного суда СССР… Вавилову выносится приговор — высшая мера наказания, расстрел. В помиловании Вавилову было отказано… Но Вавилова не расстреляли в Бутырской тюрьме. Расстрел был отсрочен на полтора года. Фактически мгновенная смерть была заменена медленной, мучительной смертью, полной унижений.

29 октября его на поезде привозят в Саратов. Вавилов попадает в корпус, где содержали наиболее крупных общественных и политических деятелей. Здесь с ним вместе оказались редактор "Известий" Юрий Михайлович Стеклов, философ, историк и литературовед, директор Института мировой литературы Академии наук СССР академик Иван Капитонович Луппол и другие крупные деятели. Сначала Вавилов сидел в одиночке, а затем он попал в камеру, где его соседями оказались И.К. Луппол и инженер Иван Федорович Филатов… Вот что рассказывал уже почти умирающий Филатов механику Г.М. Лозовскому:

"Камера была очень узкая с одной койкой, прикованной к стене, окон не имела. Находилась эта камера в подвальном помещении тюрьмы… Жара, духота… Сидели потные. Одежду свою, холщовый мешок с прорезью для головы и для рук, заключенные называли хитоном. На ногах лапти, плетенные из коры липы. Луппол говорил, что такую одежду носили рабы в Древнем Риме… Вавилов навел дисциплину в камере. Ободрял своих товарищей. Чтобы отвлечь их от тяжелой действительности, завел чтение лекций по истории, биологии, лесотехнике.

Лекции читали поочередно все трое…". В камере смертников Вавилов пробыл в общей сложности около года. За это время арестантов ни разу не вывели на прогулку. Им было запрещено переписываться с родными, получать передачу. Их не выпускали в баню и даже не давали мыла для умывания в камере. К весне 1942 года состояние Вавилова ухудшилось, и он тяжело заболел цингой…

Весной 1942 года в тюрьме разыгралась эпидемия дизентерии. Заболел и Вавилов. Однако и это испытание не было последним. К двум академикам, Вавилову и Лупполу, посадили какого-то умалишенного, который, пуская в ход кулаки и зубы, отнимал у них утреннюю пайку хлеба. А в это время в Саратове жила поселившаяся у своей сестры-учительницы жена Вавилова, доктор биологических наук Елена Ивановна Барулина. Но о том, что муж ее в Саратове, она не знала (продуктовые посылки, приобретенные на ее более чем скромные средства, Барулина посылала в Москву, где они исчезали в недрах НКВД). Вавилов тоже ничего не знал о жене, как не знал и о том, что в мае 1942 года был избран членом Лондонского королевского общества.

Между тем 13 июня 1942 года заместитель народного комиссара внутренних дел В.И. Меркулов пишет председателю Военной коллегии Верховного суда СССР Ульриху о Вавилове и Лупполе: "Ввиду того, что указанные осужденные могут быть использованы на работах, имеющих оборонное значение, НКВД СССР ходатайствует о замене высшей меры наказания заключением в исправительно-трудовом лагере НКВД сроком на 20 лет каждому". Президиум Верховного Совета быстро принял постановление. Легко себе представить, с какой радостью Вавилов написал: "Настоящее постановление мне объявлено 4 июля 1942 года". Казалось, все будет хорошо. Вавилова и Луппола из подвала перевели в общую камеру на первом этаже. Вскоре Луппола отправили в лагерь. Но Вавилов так и не дождался этого желанного для него теперь лагеря. Он заболел дизентерией и 24 января 1943 года попадает в тюремную больницу. А через два дня его не стало. Перестало биться сердце одного из величайших сынов России. Николай Иванович Вавилов был погребен в общей могиле для заключенных на Воскресенском кладбище Саратова…"

Тахтаджян А. Континенты Вавилова // Лит. газ. 1987. 25 нояб. С. 12.
БОЛЕЗНЬ ПРОДОЛЖЕНИЕ ИНТЕНСИВНОЙ ТВОРЧЕСКОЙ РАБОТЫ ХОД ВНЕШНИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ ОТВЕТ ТВОРЧЕСКОЙ ЛИЧНОСТИ □ 25-а. Основной. Болезнь: трудно продвигаться к ДЦ, например, лежа с температурой в постели. ■ 25-в. Основной. Умение работать в любых условиях, моральная готовность к любым условиям; еще большая рационализация расходуемого времени. □ 25-б. Усиливающий. Операция "Соседи": нет подходящих домашних условий для спокойных, неторопливых размышлений (сосед-пьяница, круглосуточно музыка за стеной и т.д.).

Пример к 25-в

О стиле работы Миклухо-Маклая во время жизни на Новой Гвинее:

"Работал ученый неутомимо, не щадя себя. Он жалел, что тратит время на устройство и ремонт жилья (часто протекала крыша!), на поиски пропитания ("нередко приходилось голодать, если охота оказывалась неудачной") и приготовление пищи, на отдых, наконец. Его часто одолевала "бледная, холодная, дрожащая, а затем сжигающая лихорадка". Порой приступы ее были таковы, что он не в силах был поднести ко рту ложку с лекарством. Тогда в дневнике появлялась всего одна строчка: "Лихорадка". И все же трижды в день он выбирается на веранду, чтобы записать метеорологические исследования.

Вот один из рабочих дней. Встает в пять утра, колет дрова, кипятит воду, варит бобы, ухаживает за больным слугой, человеком прожорливым, трусливым и ленивым, вырезает из консервной банки серьги для туземцев, измеряет температуру воды и воздуха, отправляется на коралловый риф за морскими животными или в лес, совершает экскурсии в соседние деревни. Он пишет: "Утром я зоолог-естествоиспытатель, затем… повар, врач, аптекарь, маляр, даже прачка". Вдобавок ко всему он измеряет папуасские головы, собирает утварь, оружие и украшения местных жителей — людей каменного века, все это чрезвычайно важно для науки. Миклухо-Маклай учит язык папуасов и лечит их".

Глухов А.Г. Книги, пронизывающие века. М.: Книга, 1975. С. 119–120.

Пример к 25-в

О Цандере.

"Фанатик? Да, фанатик. Но не темный и бездумный исполнитель чьей-то воли, а фанатик в самом высоком смысле этого слова, человек, преданный высокой, благородной идее. Жена вспоминала, что он часто говорил с улыбкой: "Что я по сравнению с человечеством? Капля в океане! Но я обязан работать для него…"

Обязан! Поэтому учился задерживать дыхание: в марсианском корабле ограничен запас воздуха. Поэтому пил соду: в марсианском корабле сода должна поддерживать тонус. Когда он заболел, его пришли навестить друзья. У Цандера был жар, а в комнате страшный холод. Он лежал, укрытый несколькими одеялами, пальто, ковром, снятым со стены. Стали поправлять постель, а под ковром, под пальто, между одеялами — градусники: он ставил опыты по теплопередаче: ведь освещенная солнцем поверхность марсианского корабля будет сильно нагреваться, а теневая охлаждаться".

Голованов Я. Марсианин. М.: Мол. гвардия, 1985. С. 214–215.
ОПАСНОСТЬ ДЛЯ ЖИЗНИ ГОТОВНОСТЬ РИСКОВАТЬ ХОД ВНЕШНИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ ОТВЕТ ТВОРЧЕСКОЙ ЛИЧНОСТИ □ 26-а. Основной. Достижение ДЦ требует самопожертвования: не отказа от земных благ, не снижения потребностей, а риска, связанного с собственной жизнью, здоровьем. ■ 26-в. Основной. Моральная готовность рисковать во имя творчества.

Пример к 26-а и 26-в