Кеннет Максей - Танк против танка

Слева: Американский истребитель танков М10 с 76-мм пушкой и открытой башней, оставлявшей экипаж довольно уязвимым, действует против целей с большой дистанции на типичной для ТВД гористой местности. Внизу слева: «Шерманы» в городке, подвергшемся заметным разрушениям и похожем на многие и многие другие подобные ему населенные пункты, которые немцы превратили в танко- недоступные бастионы. Внизу: «Черчилли-IV» и транспортеры «Брен» в рассыпном строю выдвигаются для штурма укрепленных вражеских позиций.

Фон Меллентин описывает окружение трех русских танковых корпусов под Брусиловом 21 ноября, где в сети к немцам попало 153 танка, 70 орудий и 250 противотанковых пушек, не говоря уже о 3000 человек убитых. Репродукция оперативных карт боев тех дней дает совершенно иную, отличную от Курска в июле картину. Теперь синие стрелочки, которыми обозначались направления действий немцев, глубоко вклинивались во вражескую оборону, сметая с пути красные кружки, бесчинствовали в тылах противника, сея панику, смерть и разрушения в его стане. Однако эти стрелки, обозначающие немецкие танковые соединения, довольно редко обнаруживали колонны снабжения и сложные сети маршрутов доставки военных грузов, в зависимости от которых всегда находились сами немцы, поскольку в значительной степени каждая русская боевая группа имела тенденцию нести при себе все, что ей требовалось в ходе рейда. Останавливались они, только оставшись без горючего (что часто случалось и с немцами), и распадались только тогда, когда расходовали все боеприпасы. Фон Меллентин поет нам сагу об эпическом противостоянии в период с 16-го по 23 декабря, когда XLVIII танковый корпус силами трех танковых дивизий попытался охватить в кольцо вражескую группировку, которая – совершенно неожиданно – оказалась состоящей из трех сильных танковых и четырех стрелковых корпусов, сосредоточившихся с целью перехода в наступление. Он говорит о том, как немцам уже грезился «Танненберг в миниатюре», но вместо этого они столкнулись с противодействием, вынудившим их перейти к подвижной обороне под ударами русских, решительно воспротивившихся попыткам окружить себя. Так или иначе, ликвидировать киевский выступ не удалось. XLVIII танковый корпус превратился просто в «пожарную команду» группы армий «Юг», которую перебрасывали с одного участка вражеского прорыва на другой, но которой так никогда и не удавалось полностью погасить пламя. Несмотря на выказанную немцами в этот период чрезвычайно подвижных операций способность захватить 700 русских танков и 600 орудий, все равно успехи могли лишь отсрочить неминуемое поражение.

Крупные достижения немецких танкистов не следует все же приписывать единственно их мастерству и тактическому превосходству над противником. Некоторые, возможно, незначительные внешне, но весьма важные перемены на техническом поле тоже пошли им на пользу. Как только удалось устранить главные недостатки «Пантеры» и как только та стала появляться в действующих частях в заметных количествах, эта в общем и целом очень неплохая машина показала свое превосходство над Т-34/85. На конец года баланс по тяжелым танкам тоже сошелся в пользу немцев. Вообще же по русским стандартам «Пантера» представляла собой тяжелый, а «Тигр» сверхтяжелый танк, при этом оба превосходили устаревший к тому времени КВ-1, а также и его наследника – КВ-85, поскольку этот танк, уже выпускавшийся и имевшийся в небольших количествах к осени 1943 г., вооружался лишь 85-мм пушкой, тогда как броня его мало чем отличалась от брони предшественника. Не лучше обстояло дело и со следующей моделью, «Иосиф Сталин-1/85», поскольку, несмотря на усовершенствованные броневую защиту и ходовую часть, машина по-прежнему несла слишком слабую пушку. Фактически до появления в начале 1944 г. модификации «Иосиф Сталин-1/122» (ИС-1/122) с его 122-мм орудием и куда более разумно сконструированной литой башней, «Пантеры» и «Тигры» не встречали себе равных на полях сражений в СССР. Лишь тогда, когда ближе к концу 1944 г. танк этот стал поставляться в действующие части в больших количествах, появилась сила, способная бросить вызов качественному техническому превосходству немцев на полях сражений. Однако у более тяжелых и. соответственно, более неповоротливых танков все же находились и противники, которые замечали, что, несмотря на действенность тяжелых машин при прорыве противотанковых оборонительных позиций врага, они все-таки отличались сравнительной тихоходностью и оказывались чаще ненадежными, чем проверенные более старые и легкие машины. Кроме того, мощная бронетехника вынуждала чрезвычайно сильно перенапрягать силы служб тылового обеспечения. Те же немцы, нанося типичные для них стремительные контрудары, часто оставляли тяжеловесов в тылу, предпочитая применять их в качестве ударного ядра при прорывах или используя на неподвижных позициях в качестве средства сдерживания серьезных вражеских контратак. В любом случае, когда «Тигр» оказывался вдруг вдалеке от ремонтной базы и эшелонов поддержки, шансов сохранить машину, если она ломалась или получала повреждения, обычно бывало немного. К 1944 г. русские, со своей стороны, постоянно наступали на всех участках фронта и по большей части – в нормальной оперативной обстановке – располагали возможностью вернуть потерянные танки.

Нормальные оперативные условия в 1944 г. означали, что – применительно к столкновениям танков с танками – находившимся в хроническом меньшинстве панцерваффе приходилось иметь дело с противником, технические возможности которого постоянно улучшались, поскольку советские, американские и британские конструкторы и танкостроители преодолели наконец длившееся с начала войны «лихолетье», в которое противники Германии слишком часто оказывались в невыигрышном положении по отношению к ней.

ПОМИМО ПОСТОЯННОГО РОСТА КАЛИБРА И ДЛИНЫ ствола, отмечавшихся с начала 1941 г. и направленных на достижение максимально высокой начальной скорости полета снаряда, необходимой для обеспечения как можно более высокой бронепробиваемости, конструкторы предпринимали также и попытки поднять скорость, не меняя характеристик самого ствола. Как говорилось ранее, немцы экспериментировали с сужающимися стволами, которые позволяли специальному выстрелу достигнуть наивысшей возможной скорости, однако им пришлось вскоре отказаться от этой идеи ввиду нехватки вольфрама. Британцы изобрели специальный дульный адаптер для 40-мм пушки, который, однако, широкого применения на практике не нашел, поскольку не позволял использовать орудие как оружие двойного назначения (т.е. стрелять также и осколочными гранатами), к тому же к 1943 г. появились и куда более перспективные и многообещающие находки.

Подкалиберный снаряд с отделяющимся поддоном (APDS)

Подкалиберный снаряд с сердечником (APCR)

Оба эти изделия представляли собой британскую (в первом случае) и немецкую (во втором) попытку поднять начальную скорость полета снаряда за счет применения более легкого выстрела в пушечном стволе того же диаметра. Таблица показывает то, каких результатов позволяло добиться то или иное нововведение.

Прием состоял в принципе, по которому выстрел меньшего калибра из плотного и тяжелого материала помещался в более легкий кожух, служивший сердечнику своего рода транспортером при прохождении по стволу обычной пушки: увеличение скорости достигалось за счет того, что калиберный, или «полный», снаряд имел большую площадь основания для воздействия метательного заряда. чем его бронебойные собратья привычной конструкции. Новый снаряд отличался к тому же и меньшей массой. У немецкого изделия этого типа, известного как подкалиберный с наряд с сердечником (в английской системе обозначений Armour Purring Composite Rigid, или коротко APCR. – прим. пер.), как сам сердечник, гак и оболочка-транспортер путешествовали к цели вместе. Однако так они преодолевали большое сопротивление воздуха, вследствие чего отличались заметным снижением меткости огня на дистанции свыше 600 м. Более изощренное британское изделие – подкалиберный снаряд с отделяющимся поддоном (Armour Purring Discarding .WwZ/APDS. – Прим. пер.) – представляло собой выстрел меньшего калибра, помещенный в алюминиевый «башмак», или поддон, который самопроизвольно удалялся после прохождения снаряда по каналу ствола пушки. Рост начальной скорости полета снаряда имел важнейшее значение, как показывает то приведенная ниже таблица сравнения характеристик бронепробиваемости британской 76-мм и немецкой 88-мм пушек при условии встречи снаряда с листом гомогенной брони при угле 30° от нормального.

Данные наглядно показывают не только эффективность APDS, но и важность роли британской 76-мм пушки, известной как 17-фунтовка. Она являлась единственной пушкой в стане союзников, способной пробить броню последних немецких танков с нормальной в условиях поля боя дистанции. то есть с расстояния до 1000 метров. Отсюда и приоритет, который отдавали британские военные вопросу вооружения как можно большего процента танков именно этой пушкой в преддверии вторжения в Западную Европу в 1911 г.. а также и опасения в отношении того, как бы что-нибудь не помешало им установить орудие в башне «Шермана», поскольку осенью 1943 г. американцы положили на полку проект Т20 – танка, который готовили в преемники «Шерману», но вооружали 76-мм пушкой, уступавшей по характеристикам британской одного с ней калибра. Американская 76-миллиметровка, устанавливавшаяся на последние модификации «Шермана», по характеристикам бронепробиваемости уступала даже британской 57-мм пушке, стрелявшей APDS, в то время как раз нашедшей применение на «Кромвеле» – последнем (но уже устаревшем) британском крейсерском танке. К счастью для британцев – и косвенно также для американцев. – небольшая группа убежденных в собственной правоте британских офицеров сумела ближе к концу 1943 г. продемонстрировать разумность установки 17-фунтовки на «Шерман». Им очень своевременно удалось «продавить» конверсию М4, получившую позднее название «Шерман Файрфлай» (букв. «Светлячок». – Прим. пер.), которая летом 1941 г. в Нормандии помогла союзникам выправить баланс сил в противоборстве с «Тиграми», «Пантерами» и чрезвычайно мощными 46-тонными САУ «Ягдпантера» с 88-мм пушкой длиной в 71 калибр. Отказавшись от дальнейших разработок Т20 и сделав вместо этого выбор в пользу гигантского валового выпуска устаревавших «Шерманов», незначительно компенсируя недочеты за счет улучшения их брони и вооружения в модификации Easy Eight (букв. «Легкая восьмерка», жаргонное название для М4АЗЕ8; см. стр. 136. – Прим. пер.), американцы сознательно склонились к политике количество против качества, предпочитая терять больше солдатских жизней и не заботясь о падении боевого духа союзнических экипажей перед лицом превосходства вражеских танков.