Коллектив авторов - Афган. Территория войны
Вместе с другими офицерами Егор Буланов был направлен на курсы, чтобы после их окончания продолжить службу в разведке. Три месяца ежедневных тренировок, один перерыв на обед и отдых с 22:00 до 05:00 утра, если, конечно, не было ночных тренировок. Когда ночью поднимали по тревоге, на второй день тренировки шли своим чередом, без всяких поблажек. На отдых было отведено так мало времени, что Егор проваливался в сон без сновидений. Каждый день политзанятия. Прыжки с парашютом – два раза в неделю. Ребята прыгали и приземлялись в горах, в лесах, на воде. Потом марш-бросок. С парашютом прыгали не только из самолетов, но и из автомобилей на скорости 60–70 км в час. Их держали по несколько дней без еды и воды. Сам добывай!
Учили, как противостоять нескольким вооруженным противникам. Как выжить без оружия, используя только руки, ноги, зубы, вилку, ручку и т. д. Тренировались на тренажерах, метали ножи, а потом тир и опять тренажеры. Тренировались пять дней в неделю, а в субботу и воскресенье закрепляли теорию на практике.
В одну из суббот группа получила задание украсть из штаба разведбатальона секретные документы и начальника штаба. Они справились, а заодно прихватили с собой замполита со всеми документами из его сейфа. Зачем? Да так получилось. Нечего шляться по коридорам, когда группа работает. Не ликвидировать же его, в самом деле, раз уж перед ним засветились.
Транспорт разведчики оставили недалеко от центральных ворот и пересели в другую машину, угнанную у афганцев, а потом бросили ее в винограднике. Дальше пошли пешком, поднимаясь в горы. Там и сделали привал. Егор присел попить воды и отдохнуть. Мешок с документами замполита был в его руках, и ему стало очень интересно, что это они захватили. Недолго думая, терзаемый детским любопытством, он открыл мешок и вытащил оттуда пару бумаг.
Это был доносы, написанные ровным, каллиграфическим почерком, на имя замполита. Один – «поклеп» на командира батальона, второй – на начальника штаба. Егор посмотрел другие бумаги: доносы, кляузы, оговоры, наговоры. Он быстро убрал все документы в мешок, завязал его и больше к нему не прикасался. На базе старший группы передал документы начальника штаба и мешок с «богатством» замполита встречавшему их капитану.
После курсов замполит предложил лейтенанту Буланову место в штабе, объясняя это рекомендациями товарищей из Москвы. Сказал, что здесь он почти безопасно отслужит положенный ему срок. Егор, не раздумывая, отказался. Ну отказался и отказался. Егора отправили в Шинданд.
Перед вылетом его вызвали в штаб. Там его ждал замполит. Он попросил, уж раз Буланов все равно летит в Шинданд, и самолет сядет в Кандагаре, то передать какие-то документы для сопровождения груза и сам груз в Шинданд. Правда, он не уточнил, что за груз.
– Понял, груз из Кандагара, пункт назначения – Шинданд? Так что конкретно я должен сделать? Кому передать? – для порядка поинтересовался Егор.
Замполит оставил вопрос без ответа, только сказал, что груз доставят к самолету вместе с документами, а в Шинданде его встретят. Затем добавил – предложение лейтенанту служить в штабе и возглавить комсомольскую организацию батальона остается в силе. Но Егор даже не услышал повторного предложения. Он только что получил очередное письмо от Лены и торопился его прочитать. Груз, документы… ПИСЬМО!!
– Есть, товарищ майор! – С этими словами лейтенант Буланов вышел из кабинета замполита.
В этот же день он прилетел в Кандагар, прождал где-то полчаса, пробуя найти хоть подобие тени – жара была невыносимой. Хотя бы маленькое дуновение ветра, чтобы охладиться и еще раз перечитать Ленкино письмо, которое начиналось словами: «Здравствуй, любимый!» Вдруг Егор почувствовал невыносимый запах.
– Что это? – спросил он у старого майора, который тоже ждал посадки на этот борт.
– Это тебе. Несут «Груз 200».
– Мне – «200»?
– А ты не знал? У нас в Кандагаре бомба попала в морг, и он сгорел. Четыре солдата погибли три дня назад. До сих пор не было ни одного транспорта. Это первый попутный в Шинданд.
В герметично закрытом самолете, с разлагающимися трупами, Егор чувствовал себя ужасно, как в могиле. Он терял сознание несколько раз. Старый майор хлестал лейтенанта по щекам и, приводя в сознание, приговаривал: «Эх, сынок! Привыкай».
Самолет совершил посадку. Буланов передал груз, но прибыть к месту назначения не смог. В госпитале ему поставили диагноз гепатит. Там он провел чуть больше двух недель. Все, что когда-то за годы детства и юности не испытал Егор, оберегаемый материнской любовью, он прочувствовал за эти четыре афганских месяца. Лавиной обрушились на него физические и душевные испытания. Поэтому, прибыв к месту службы, он сам себе казался опытным и знающим бойцом.
С новыми боевыми друзьями Егор сошелся очень быстро. Про то, что когда-то его дразнили маменькиным сынком, он теперь вспоминал с улыбкой. Это было в другой, прошлой жизни, где осталась не только мама, но и его Ленка. Вчера он получил письмо, в котором ему сообщили, что он скоро станет папой. Он понимал, что сталкивать сейчас двух любимых женщин не следует, поэтому решил пока ничего маме не сообщать. Вот вернется и все поставит на свои места.
* * *В тот день охраняли колонну, доставлявшую груз в один большой кишлак. В одной колонне были автоцистерны с керосином, грузовики с продовольствием и медикаментами. С самого начала движения душманы взяли колонну под наблюдение. Их посты, расположенные на недоступных вершинах, с помощью костров и дымовых шашек подавали сигналы, и бандиты устраивали ловушки. Идущие впереди колонны бойцы охранения вступали в бой и уничтожали бандитов.
Все действовали слаженно, не в первый раз. Колонна миновала опасные участки дороги, и командир охранения решил, что вряд ли душманы отважатся напасть здесь – впереди открытое пространство. Впрочем, в километре от дороги возвышались два горных хребта. Но, во-первых, они находились в стороне, во-вторых, были невысокие. Близко к дороге подходило лишь русло пересохшей реки. Головная БМП двигалась вдоль него. Два снайперских выстрела попали точно в цель. Одним был убит командир – капитан Максимов, второй вывел из строя рацию.
Солдаты, сидевшие в бронетранспортере, ответили очередями из бойниц. Машина перевалила через песчаный берег и стремительно понеслась вдоль русла. Впереди, отстреливаясь, бежали душманы. Всего несколько человек, но какая наглость. Выступить против боевых машин. Ничего, далеко им не уйти. Убегая от погони, отстреливаясь, они выскочили на другой берег и скрылись за барханами. Преследующие их два БМВ забуксовали. Следом за машинами, прикрываясь броней, бежали наши бойцы. Среди них был и Егор. Увидев, что машины остановились, он, как старший по званию, взял командование на себя и стал преследовать кучку душманов. Когда он вместе с бойцами оказался на гребне бархана, то увидел кишлак – ни детей, ни взрослых – только развалины глинобитных домов говорили о том, что когда-то это было место жизни простых афганских тружеников. Тех самых дехкан, которые с утра до ночи трудились на своей земле. Когда-то заборы здесь прилегали друг к другу, понять, где заканчивается одно хозяйство, а где начинается другое, – невозможно. Сейчас это была гряда развалин разной высоты.
Очевидно, именно здесь спрятались бандиты. У наших было численное преимущество, и поэтому, подстрекаемый чувством мести за смерть командира, Егор скомандовал: «Вперед!» Бойцы, преодолевая полуразрушенную стену дувала, быстро передвигались по единственной улице кишлака, заглядывая в каждый дом и открывая огонь. Вдруг из полуразрушенных домов начался прицельный огонь по солдатам. Они попали в ловушку. Егор понял свою ошибку, но было уже поздно. Придется принимать бой.
– Всем по-пластунски к дувалу, – приказал он, – там обязательно найдется какой-нибудь ход. Через него отползайте к машинам. Это единственный путь. Оставьте все гранаты. Уходите, я прикрою.
Дымовая шашка на некоторое время спрятала от глаз бандитов бойцов, которые отползали в сторону дувала и, прижимаясь к земле, двинулись вдоль стены. Егор кинул гранату в сторону дома, где расположились бандиты. Аккуратно положил три гранаты рядом с собой. Беспорядочная стрельба душманов не настигла ни одного солдата. Духи наугад стреляли в сторону ребят, а Егор, переползая от одних развалин к другим, создавал ощущение боя.
К тому времени, когда у Егора закончились все патроны и дым рассеялся, он думал, что успел вернуться к тем развалинам, где оставил гранаты. Наступила тишина. Егор оглянулся. Ребят видно не было. «Значит, ушли», – подумал он. На душе стало легче. Теперь он не будет чувствовать вины перед товарищами, что из-за своего легкомыслия и самоуверенности подвергал их опасности. С этими мыслями он подготовился к последнему своему бою. То, что он последний, Егор не сомневался. Душманы уже вышли из укрытия и, не опасаясь пуль, спокойно направились в сторону дувала, внимательно осматривая развалины в поисках мертвых или тяжелораненых солдат противника. На их пути как раз и находилось укрытие лейтенанта Буланова.