Коллектив авторов - Невеста зверя (сборник)

– Фон Ротбарт, я прошу вашей аудиенции.

Одилия сбежала вниз по лестнице и открыла двери. Король снял шапку и вошел.

– Фрейлейн фон Ротбарт.

– Ваше величество. – Она вовремя вспомнила о реверансе.

– Ваш отец…

– Папа заболел. С того… с того вечера он не встает с постели.

– Печально это слышать. Ваше исчезновение было великолепно. При дворе много дней только и разговоров было, что о нем. – Король усмехнулся. – Нельзя ли побеседовать с вами наедине?

Одилия отвела его в гостиную, которая отпиралась редко. Мебельная обивка до того запылилась, что хозяйке дома стало неловко.

– Здесь тихо. Конечно, если не считать птиц, – произнесла она. Король поморщился. – Прошу прощения… Ваш сын…

– Говорят, он помешался – так считают те, кто его видели. Он скитается по лесам и полям, надеясь найти ее – лебедя днем и прелестнейшую деву ночью. – Он потеребил в руках свою шапку. – Но ведь она больше не превратится в девушку, правда?

Одилия села в отцовское кресло и покачала головой.

– Если только, дитя мое, – замялся он, – ваш отец… или вы сами не согласитесь снять свое заклятие.

– А зачем мне это делать, ваше величество?

Король подался вперед:

– Когда я ухаживал за королевой, ее отец, могущественный герцог, прислал мне два подарка. В одном свертке был древний меч с потемневшим, зазубренным лезвием. Герцогу он достался от многих поколений предков, а им послужил в бессчетных военных кампаниях, каждая из которых была победоносной. – Король воздел сжатый кулак. – Держа в руке его просоленную веками рукоять, я почувствовал, что могу повести за собой армию.

– А что было в другом свертке? – спросила Одилия.

– В нем была подушка.

– Подушка?

Король кивнул:

– Подушка из золотой парчи, набитая гусиным пухом. – Король засмеялся. – Посланник также доставил мне письмо, в котором говорилось, чтобы я принес с собой на ужин в герцогстве один и только один из этих подарков.

– Это было испытание.

– Так сказал и мой отец. Наставники мои были воинами, а не политиками. В глазах отца меч означал силу и храбрость – те качества, которыми должен – нет, обязан! – обладать король, чтобы защитить и сохранить свои земли и свой народ. Он не сомневался в выборе.

Одилия улыбнулась. Неужели все отцы так любят рассказывать о своей молодости?

– Я подумал: зачем испытание, если ответ столь очевиден? Что герцог имел в виду, когда прислал подушку? Что-то нежное и мягкое, что-то женственное…

Одилию раздражало, когда на женщин вот так налепливали ярлыки. Неужели она перестает быть женщиной, если ей не хватает яркой миловидности таких девушек, как Эльстер? Она опустила глаза на брюки, которые любила носить не только потому, что они были удобны, но и потому что раньше они принадлежали ее отцу. Руки ее были не белы, а покрыты чернильными пятнами и землей могилы, которую она начала рыть для отца. Побег подорвал его силы. Каждый его вздох мог оказаться последним.

– …на чем люди отдыхают, куда преклоняют голову во сне. Может быть, если я выберу подушку, то покажу глубину своих чувств к его дочери, предстану прежде всего любящим мужем, а затем уже доблестным королем…

– Он ее любит? – спросила Одилия.

Король что-то промямлил, явно не желая отрываться от своей истории.

– Ваш сын. Он любит ее?

– Что еще, как не любовь, выгонит высокородного юношу в леса? Он променял корону на терновый венец. К тому же вы представляете, что творится теперь, когда все узнали, что пропала принцесса? Каждый крестьянин в округе приносит в замок птиц, надеясь получить награду.

– Принцесса… – Горькая улыбка коснулась уголков губ Одилии. Пустился бы принц в свои скитания, если бы знал, что его возлюбленная всего лишь белошвейка? Но тут Одилия вспомнила руки Эльстер, ее нежные губы и кожу…

Может быть, Эльстер на роду было написано родиться принцессой. Одилия читала в отцовских книгах о птицах, которые выбрасывают яйца из чужих гнезд и откладывают туда свои. Может быть, и с девушками такое бывает. Бедные родители никогда не поверят, что голодный птенец – подкидыш. И принц, возможно, тоже ничего не заподозрит.

Если у Одилии отняли нежеланную судьбу королевской невесты, почему бы ей самой не выбрать свое будущее? Почему бы не взять то, в чем ей отказывают?

– Ваши кольца…

– Стоят небольшое состояние. – Король стянул с пальцев тяжелые перстни с рубинами и жемчугом. – Так как насчет выкупа за невесту? Я мог бы представить вам более подходящего жениха из моих придворных…

Одилия взяла перстни, тяжелые и теплые.

– Этого хватит, – сказала она и пригласила короля следовать за ней.

При свечах она отвела его вниз, в сырой погреб. Пустая клетка, похоже, его немного напугала. Одилия вынула один ящик с черными яйцами, затем другой:

– Она здесь. Все они здесь. Забирайте.

Король взял одно яйцо, осмотрел его и потряс над ухом.

– Смотрите в дырки. – Она поднесла к яйцу свечу.

Король заглянул в отверстие с одной стороны.

– О боже, – пролепетал он. Яйцо выпало у него из рук на пол и разбилось, словно древний керамический сосуд. – Там… там внутри спал человечек!

– Я знаю! – Одилия откинула скорлупу босой ногой. Острый осколок поранил ступню и оставил кровавую полосу на камне. – Не беспокойтесь, вы его освободили. – Она оставила королю свечу. – Найдите яйцо принцессы. Разбейте все, если хотите. Принцесс там может оказаться несколько.

Одилия пошла вверх по лестнице.

– Она часто наступала ему на ноги.

– Что-что?

Король провел ладонью по проклятым яйцам:

– Когда я смотрел, как они танцуют, я заметил, как часто эта девушка наступает на ноги моему сыну. Можно было подумать, что ее родители допустили серьезную оплошность и не научили ее танцевальным па. – Он с грустной улыбкой поднял взгляд на Одилию: – Да, именно это можно подумать.

Одилия взбежала по ступеням на верхний этаж башни, в отцовскую лабораторию. Увидев ее, гербовый орел в клетке завопил в оба клюва. Одилия совсем забыла о нем после их возвращения, ведь только у ее отца хватало храбрости кормить эту птицу.

На книге по таксономии лежало последнее золотое яйцо. Она подержала его в ладонях, затем подошла к окну и распахнула ставни. Ветер ударил в лицо. В ином обличье она сможет улететь далеко. Может быть, к самым горам – или к морю.

Жажда странствий внезапно охватила ее с такой силой, что она задрожала всем телом. Тяжело бросать привычную жизнь.

Все еще прижимая яйцо к груди, она спустилась в отцовскую спальню. Когда она дотронулась до его лба, он с трудом открыл глаза. Отец попытался что-то ей сказать, но сил не хватило.

Он никогда не рассказывал Одилии о смерти и горе – разве что однажды упомянул о том, что мать-пеликаниха оживляет детей собственной кровью. Вдруг Одилию охватила надежда, что отца исцелит ее любовь. Она складывала слова rara lingua с уверенностью, удивившей ее саму. Потом вспомнила иллюстрацию в ученой книге, и челюсть ее заломило. Во рту поселился соленый вкус океана. Она опустила взгляд на свои руки: там, куда капнул белок, выросли белые перья.

Одилия вскрикнула – голос прозвучал хрипло и странно, но он подходил к ее новому птичьему телу. В пеликаньем обличье она села на подушку отца. Она закинула голову, высоко подняв тяжелый, длинный, неуклюжий клюв, и вонзила его себе в грудь – раз, другой, пока не полилась кровь. Красные капли упали на бледные губы умирающего. Одилия запрыгала по кровати, брызгая кровью на его обнаженную грудь.

Борясь с болью, она не закрывала глаз, пока не убедилась, что на щеки его вернулся румянец, а грудь с каждым вдохом стала вздыматься ровней и сильней.

Он потянулся к ее груди, но она оттолкнула его пальцы. Ее рана уже начала затягиваться сама.

Вернувшись в человечье обличье, она коснулась своих верхних ребер и почувствовала плотный шрам. Нет, подумала она – это не шрам, а почетный знак, медаль, как у принца. Ей хотелось, чтобы его увидел весь мир.

– Мне позавидовал бы сам король Лир, – проговорил отец слабым, но внятным голосом. – Моя дочь настоящая пеликаниха.

Одилия засмеялась, но в глазах ее стояли слезы. Она не могла выразить чувств, которые вызвала его похвала. Усадив отца в постели, она подошла к его гардеробу:

– Мне пора идти.

Среди одежды Одилия разыскала странный наряд – куртку и брюки всех оттенков красного.

– Скажи, куда ты собралась?

– Учить новые уроки. Я научусь разговаривать с ибисами и побеждать чудовищ.

– Хорошо, доченька. – Отец улыбнулся. – Но сначала помоги мне подняться наверх.

На башне, в библиотеке, отец показал Одилии, как включать мудреный механизм, который опускал клетку гербового орла для кормления и сбора яиц. Орел захлопал крыльями, и комната наполнилась затхлым запахом.

– Когда придет время, ищи его на самых высоких горах.

Отец отворил замок белым пером и распахнул дверь клетки. Петли заскрипели – или это вскрикнул гербовый орел.